Кривое зеркало (СИ) - Ловыгина Маша. Страница 25

— Еще раз простите, но я по поводу Лисневской, — Казбек, словно прикрываясь от готовой вот-вот выплеснуться желчи Марьи Гавриловны, в вытянутой руке нес служебные корочки.

— И? — мутные глаза пресноводного скользнули по удостоверению и без всякого интереса остановились на нем самом.

— Хотелось бы с вами поговорить. Это не займет много времени, я слышал, его у вас и так мало.

Марья Гавриловна поджала синеватые губы и поерзала на расшатанном стуле. Вставать ей явно не хотелось.

— Выйдите в коридор! — безапелляционно заявила она студентам, — быстро!

По аудитории, словно южный ветер, пронесся вздох облегчения.

— Так, что там с Лисневской? Что натворила?

— А могла? — Казбек удивленно вскинул брови.

— Все они могут. В тихом омуте, молодой человек, как известно, черти водятся.

«Хватает их и среди обычных людей…»

— Она хорошо успевает?

— Вас интересуют только мои предметы?

Муратов уже понял, что ничего не сможет добиться от Марьи Гавриловны. Задав еще пару ничего не значащих вопросов, он сухо попрощался и уже в дверях обернулся:

— Раз уж я занял остававшиеся у вас полчаса, позвольте и ваших должников прибрать к рукам. Очень хочется с ними побеседовать.

Марью Гавриловну заметно перекосило, запоздалое любопытство, наконец, проникло в ее закостенелые мозги, и от недовольства она даже стукнула кулаком по столешнице.

Несколько молодых парней и девушек молча стояли у окна, переминаясь с ноги на ногу. По их напряженным лицам Казбек понял, что они ждут его. Высокая белокурая девушка отделилась от группы и быстро подошла к Муратову:

— Я — Наташа, подруга Леры. Вы звонили, а я в университете была. Мне мама сказала, я вам на работу звонила. Я — Наташа, Лера от меня ехала в тот вечер. Мы готовились к зачету, у себя дома она не хотела…. Да и живу я рядом с универом, вот мы и…. Вы что-нибудь узнали?

— К сожалению, ничем не могу вас порадовать, да и себя тоже. Надеюсь, что вы мне расскажете что-нибудь о Лере.

Молодежь зашумела, переглядываясь. О пропавшей подруге говорилось только хорошее и лишь в превосходных степенях. На робкое замечание Казбека о том, что человек не может состоять из одних положительных качеств, поднялась волна возмущения. Муратов с сожалением понимал, что и эта встреча не принесет ему никаких результатов. Наташа заглядывала ему в глаза и кусала губы.

— Скажите, а с Вадимом вы уже говорили?

— С Вадимом? — Казбек поднес список к глазам и обомлел, — с Вадимом Карепиным? Он здесь?

— Нет, у Вадьки все сдано, удивляемся, когда он все успевает.

— Лера с Вадимом дружат, то есть… — Наташа отвела глаза, — даже не знаю, как сказать. Она очень нравилась ему, он ухаживал. А Лера…

— А Лера?.. — Муратов внимательно смотрел на девушку, стараясь не пропустить ни одного слова, — Лера принимала его ухаживания?

— Нет… — Наташа удивленно пожала плечами, — Вадим, конечно, очень красивый и перспективный мальчик, он многим нравится, все-таки будущий юрист. А вот Лера считала его хлипким. Это, кстати, ее слово. Ну, она ходила с ним в разные места, когда Вадим приглашал. Даже не знаю, мне, наверное, не надо этого говорить. Лучше вы сами у Вадима спросите, а то я что-нибудь не то скажу, — Наташа тяжело вздохнула и перекинула пшеничную косу за спину, — у Лерки характер не простой, слишком правильный, но незанудливый. Я даже представить не могу, что с ней могло случиться. Поговорите с Вадимом…

Вернувшись в отдел, Казбек столкнулся на входе с Колей Ряшенцевым, с которым делил кабинет уже более года.

— Бек, хорошо, что ты пришел, собирайся, поехали!

— Нет, Колюня, я пас. Дел по горло…

— Давай, давай, на выход! Тут такое дело, по дороге расскажу.

Казбек отрицательно качал головой и, просмотрев нужные бумаги, запер их обратно в сейф, — извини, Колюня, столько запланировал… А у тебя каждая кража — дело на миллион.

— Эх! — Ряшенцев погрозил кулаком, — обстрелянную машину Вагита Бажаева нашли!

— Где? — выражать и далее незаинтересованность в делах родной конторы стало невозможно. Через секунду они уже пересекали коридор, а Колюня, оживленно жестикулируя, посвящал Казбека в данные оперативной сводки. Раскуроченный «форд» Бажаева рано утром обнаружили шоферы-дальнобойщики, они же прочесали лесополосу в радиусе двухсот метров в поисках водителя, но, не обнаружив того ни живого, ни мертвого, сообщили на ближайший пост ГАИ. Казбек отметил, что перестрелка произошла всего в паре километров от жилого комплекса, где проживают Лисневские и Карепины. Таким образом, Казбек собирался убить двух зайцев. Уже на улице Муратов попросил Ряшенцева задержаться, а сам бросился обратно. Анатолий Анатольевич тяжело смотрел на Казбека, оттирая со лба нездоровую испарину.

— Анатолий Анатольевич, я по делу Лисневской. Буду сегодня в вашем районе. Хотел поговорить с вашим сыном.

— С Вадимом? — Карепин не удивился, — надо так надо. Такое дело… Я предупрежу своих. Идите, Муратов, работайте, — начальник с трудом подавил пивную отрыжку.

Когда добрались до места, Казбек застегнул молнию на куртке, вышел из «уазика» и огляделся: «форд» стоял с правой стороны от дороги, передними колесами в направление лесополосы, и темнел дырами вместо стекол. Один из прибывших ранее оперативников с помощью сантиметра размечал расстояние между автомобилем и раскиданными около него разнообразными предметами, в основном, гильзами. Другой под диктовку записывал данные в блокнот. Колюня ненадолго задержался с рацией, отвечая на вызов оперативной связи. Казбек поздоровался с присутствующими и встал рядом, внимательно слушая диктовавшего. Через пару минут, разрумянившийся на свежем воздухе, Ряшенцев присоединился к остальным:

— Прикиньте, мужики! Не поверите, тачка нашего глубоко уважаемого джигита Бажаева в угоне. Сам бы не поверил, но у того заявление с утра лежит. Знать ничего не знает, и видеть — не видел!

— Знакомо, — спокойно заметил Гриша и почесал ручкой за ухом, — Игорян, салон фиксируем?

Его коллега утвердительно кивнул и, действуя, как заправский портной, растянул сантиметр, нырнув в салон, — тут замучаешься ползать! — в сердцах ругнулся он, поднимаясь и держась за поясницу, — из двух автоматов косили, решето, блин!

— Вот так, Бек, вор у вора украл. Дурдом, и как в нем жить?

— Регулярно и с удовольствием. Пиши, пиши, писатель, — Казбек взглянул на часы, — скажи спасибо, трупов нет.

— Может спасибо, а может…. В салоне то кровь. А ты говоришь…

Муратов аккуратно переступая, через открытые двери оглядел внутренности иномарки. На заднем сидении, на стекле и с обратной стороны спинки водительского сидения отчетливо виднелись темные пятна и хаотичные брызги. В разных местах из распоротой обивки торчали куски поролона.

— Лес осматривали?

— Прямо…. Только приехали. Сходи, осмотри, быстрый ты наш, — усмехнулся Гриша.

Казбек вновь взглянул на часы. Ряшенцев, заметив его жест, пыхнув сигаретой, подошел:

— Торопишься?

— Да, — Муратов махнул рукой, если не очень нужен, то пойду. Мне рядом, к Анатольевичу домой.

Трое коллег удивленно уставились на Казбека. Тот же, усмехнувшись, покачал головой, — показания у сына его взять, для дела. Михалыч! — обратился он к водителю, — подбросишь к начальству?

— Валяй, — Михалыч, покопавшись в моторе, хлопнул капотом и обтер руки тряпкой, — домчу быстрее ветра, если не развалимся по дороге, — Мужики, скоро буду, не скучайте.

— Ох, Михалыч, даже не надейся, — буркнул Игорян, — пива привези!

— А лучше — пожрать чего-нибудь! — добавил Колюня.

Казбек сел рядом с Михалычем и задумался. Никакого определенного плана разговора с Вадимом у него не было.

— Ларисе Ивановне — земной поклон! — прокричал Колюня отъезжавшей машине, потер руки и подошел к останкам «форда»:

— Ну-с, господа присяжные, что мы здесь имеем, — он аккуратно отодвинул спинку сидения, — пустую бутылку от пива «Балтика». Пишешь, Игорян? Ага, пиши. В кармашке газета «Знакомства». Вот, уроды, знакомятся…. Так, а это что у нас? — он двумя пальцами поднял за ремешок лакированную сумочку, — смотри, Игорян, бабская сумка, пустая. Нет, погоди, помада, — Колюня отвинтил колпачок, — приличного бежевого цвета. Документов нет, — Ряшенцев достал что-то еще, — платочек, — развернул, — не поверишь, чистый. Пиши дальше, на полу пустая пачка из-под сигарет…. Не пойму, на иностранном написано и девушка танцующая нарисована. В отделе прочитаем. Ну, а в остальном — полный кирдык, — Колюня еще раз огляделся, — причем абсолютный. Ну что, ребята, вызываем экспертов?