Голос во тьме (СИ) - Машевская Анастасия. Страница 31

— С ума сошла?! — шикнул маг, резко приближаясь. Борво, подвинувшись, встал на пути и таким образом отсек вмешательство.

— Нет, — Данан качнула головой, по-прежнему хмурясь и неотрывно следя за печатью. Она мерцала совсем тускло, едва различимо и гасла прямо тут, у груди чародейки, не «уплывая» никуда вообще. Через несколько мгновений последние линии печати распались на блеклые бордовые точки. Как угодившие в бочку меда светлячки, они неторопливо дрейфовали в густом, наэлектризованном воздухе целый миг — и исчезли.

Теперь сразу все даэрдинцы настойчиво вглядывались в отстоящий в отдалении парталанский караул. Реакция мага Кошмара всерьез взбудоражила любопытство в солдатах.

— И что? — первым не выдержал король. К нему обернулись и Данан, и остальные. Маг воспользовался этим и все-таки прорвался к чародейке, схватив за грудки. Редгар непроизвольно дернулся вперед, но успел только занести ногу в направлении Таламрин. Борво вовремя включился и твердой рукой оттолкнул колдуна.

— Они тебя обнаружат! — рявкнул он.

— Обнаружат, если ты не заткнешься, — пресек Редгар.

— Простите, лорд-командор, — начал маг, злобно зыркнув на Данан. Потом все-таки нахрабрился. — Это заклятие выдаст наше вмешательство врагам! Кто тебя вообще надоумил?! — он снова был готов кинуться на Данан. Та опять скукожилась, как высушенная ягода, и с радостью держалась позади Борво.

— Ты плохо расслышал лорда командора? — уточнил тот.

Одному королю было, похоже, плевать на происходящее. Он не сводил глаз с вражеского дозора. Впрочем, один из магов-заступников тоже был более всего увлечен ожиданием последствий второго, багрового заклятия. Судя по его ухмылке, он знал эту печать. Возможно, предположил Редгар, он был телемантом — чародеем, то есть колдуном особо высокого мастерства, в области защитной магии.

— Ты не применял его никогда, — заметил этот телемант. — Иначе бы знал, что им, — колдун качнул подбородком в направлении, где располагался вражеский лагерь, — в ближайшее время будет не до выяснения причин.

Данан, наконец, усмехнулась, но не от слов телеманта: один из дозорных, судя по очертаниям силуэта, схватился за голову, другой стал ходить, шатаясь. Он, словно в поисках опоры, ухватился за плечо третьего, и тот, без промедления, замахнулся. Парталанец, который шатался, свалился на землю, а тот, у которого ломило голову, заголосил и набросился с кулаками на третьего. Четвертый, последний из дозорных, похоже, оказался самым стойким, но теперь Данан не беспокоилась: даже если он сам устойчив к чарам, непрошибаемых совсем — нет, особенно если все товарищи в окружении сплошь подвержены заклятию Кромешной Тьмы.

— Можно приступать к следующему караулу. — Данан посмотрела на короля. — Где они располагаются?

Драммонд несколько секунд молча разглядывал Данан. Кровь из носу, её надо иметь на своей стороне. Не этого мага, что боится раскидываться заклятиями подобного свойства, а девчонку, которая мыслит магию как магию, не оправдываясь узкими рамками морали, и которая, будет надо, лично скрутит семью, что подвергла её слишком тяжелым испытаниям в нежелательном браке.

Редгар видел, как зажглись глаза короля. «Данан надо использовать» — этого не прочел бы только слепой. Редгар рыкнул. Если Данан все-таки привяжется к этому… королю… А как не привязаться?! Она молода, Драммонд близок ей по возрасту, по происхождению, по первичному воспитанию и уже второй день всячески выказывает заинтересованное отношение!

Они двинулись ко второй точке парталанских караулов, Редгар немного отстал, приглядываясь к Данан со спины. Ордену нужна такая сила. Ордену нужен колдун, способный контролировать хоть сколько-нибудь разумных созданий и обращать на пользу их вынужденное, магически спровоцированное замешательство.

Сеорас… Старый лис! Знал, кого подсовывал. «Или она, или никого»? И Хаген хорош! Редгару казалось, что эти двое провернули за его спиной какую-то не очень чистую авантюру. Так не поступают с людьми, которым доверяют, но ее результаты пришлись Редгару настолько к месту, что ему просто придется смолчать!

Дерьмо.

Чем там вообще ночами занимается этот Дей? Что ему, все объяснять надо? — зло и бессильно упрекнул лорд-командор, понимая, что, в общем, сам не рекомендовал Диармайду усердствовать с Данан в интимном ключе. Стоило об этом подумать, внутренний голос поехидничал в голове мужчины недавно брошенными словами чародейки:

«Если так хотели сунуть меня в чью-нибудь койку, так отчего сами не подвинулись, командор?».

Редгар дернул головой (в шее что-то больно заклинило), словно отмахиваясь от подобной мысли, но та оказалась настойчивей. Может, и правда, стоило подвинуться на ложе? — искусил внутренний голос. Алару можно и выпроводить — с ней все равно довольно трудно находить общий язык. Зато укрепить связь Данан с орденом Смотрителей Пустоты через личные привязанности, на которые он рассчитывал, намного надежнее самому, чем через Дея. Ох! Недаром же говорят, хочешь сделать что-то хорошо — делай сам!

Редгар вдруг застыл, как вбитый придорожный столб. Хочешь сделать хорошо — делай сам? А что он хочет сделать хорошо?! Влезть под юбку девчонке более, чем вдвое моложе себя? Или, точнее, в штаны. Легкая нотка ехидства позволила немного оклематься и продолжить путь, пока остальные не решили, что он заснул стоя.

Даэрдинцы все вместе согласились с тем, что на второй караульной группе должно быть использовано какое-то иное заклятие, чтобы не выглядело слишком очевидно (хотя, конечно, парталанцы не идиоты, и вскоре сообразят, что беспорядки в их рядах возникли не сами по себе). После внесения сумятицы в этой части парталанского дозора Редгар самоустранился от путешествия еще по двум постам.

Вернулся к себе в шатер. Алара — легка на помине! — уже дожидалась его. Разумеется, все всё знали и никто не смел ей препятствовать. А зря.

— Сложный день? — спросила она. Мрачная физиономия командора от женщины не укрылась.

— Вечер, — буркнул он. Сейчас он не очень хотел кого-то видеть и был совсем не расположен к утехам. Он прошел к столу, за которым сидела женщина, устроился напротив.

— Расскажешь? — спросила Алара.

Редгар покосился на любовницу. Рассказывать одной женщине о другой? Он еще не совсем растерял остатки разума. Хотя, если ей не скажет он, скажет кто-нибудь еще. Тот же Ованн — за ним станется. Это при условии, что Аларе самой не удастся выведать, где и с кем он провел этот вечер.

Вот же! — Редгар потер подбородок. Алара влюбилась в него давно, он в ту пору еще не был командором, и своего добилась не сразу. Редгар хорошо знал о её чувствах, но долго отказывал. Потому что он осквернен, говорил тогда смотритель. Потому что он существенно старше. Потому что у него ничего нет, кроме должности констебля. А, хотя эта должность и считается в ордене почетной, для любой женщины, готовой быть рядом с обладателем такой должности, это значит отсутствие собственного дома, удобств, богатств.

В ту пору Редгара ломало, словно какой-то темный колдун накладывал на него пыточные чары. Его тянуло к Аларе, предлагавшей ему себя, как тянет всякого с детства одинокого мужчину к доверчивой женщине, но голос разума пересиливал. Тогда его тянуло еще сильнее — голос разума надрывался в край. К какому-то сроку Редгар настолько сжился с подобными сменами настроений, что перестал реагировать. Просто находил отличные способы отвлечься — убивать исчадий Пустоты на всех подземных путях, от Таз’Гарота до Тэхт-Морниэ, ездить с «дружескими визитами» к командору высоких эльфов далеко на востоке, рекрутировать новобранцев по указу лорда-командора везде, где мог. Он привык к жизни на краю дилеммы настолько, что даже не заметил, как Подземные пути стали все тяжелее отпечатываться на командоре, а потом и на нем самом.

Впервые Редгар опомнился, когда у командора Лансетия случился критический приступ, прямо там, в подземельях Аэриды. В тот день обошлось, но однажды командора пришлось убить, и Редгар окончательно понял, увидел, отчего не может быть с Алара — он чудовище.