Рабыня Тёмного Лорда (СИ) - Силаева Ольга. Страница 19

— Мне тоже бывает… одиноко, — прошелестел голос Рональда.

— С тобой всегда я, — мягко заметила его мать.

— Не всегда. Никогда. Ты меня не слушаешь. — Лоб Рональда пересекла упрямая морщинка.

— И не понимаешь.

Женщина помедлила.

— Ну… тёмный волшебник тоже очень хотел, чтобы его понимали. Но никто даже не позаботился его выслушать: все слишком боялись и ненавидели его. И лишь принцесса вдруг увидела в нём человека.

— Ещё бы, — мрачно пробормотал Рональд. — Он же богатый. Конечно, увидела.

— А может быть, она его просто поняла? Увидела, какой он одинокий и как ему бывает больно, и решила остаться рядом, пока он её не прогонит?

Мальчик хмыкнул.

— Не веришь, Рон?

— Всем всегда что-то нужно.

— Ну, принцессе ничего не было нужно. Иногда так бывает, Рон. Иногда ты просто любишь и хочешь помочь ему. Когда-нибудь кто-то полюбит тебя и захочет остаться с тобой просто потому, что ты — это ты.

Рональд скептически поднял бровь, но ничего не сказал.

— Тёмный волшебник тоже не верил, что принцесса его любит, — печально произнесла мать Рональда. — И, испытывая её, заставлял помогать ему в самых чёрных, самых страшных и самых коварных планах.

Рональд приоткрыл один глаз.

— Убивать людей и жечь дома?

— Гораздо, гораздо коварнее.

— Хм.

— И принцессе, конечно же, это не нравилось, — с печалью произнесла женщина. — Она изобретала разные отговорки, чтобы отложить самые мрачные из его планов или использовать его силу, чтобы кому-то помочь. И порой ей даже удавались её маленькие хитрости. Но.

— Но он раскусил её, правда? — торжествующим тоном спросил Рональд. — Он ведь не совсем идиот, раз стал могущественным тёмным волшебником?

Его мать помедлила, и Кира вдруг поняла по улыбке, вдруг озарившей лицо женщины, что та придумала другой финал. Не тот, что случился на самом деле между матерью и отцом Рональда. Тот, какой хотелось видеть ей самой.

— Он раскусил её, Ронни, — мягко сказала она. — Конечно же. И прогнал прочь, и пришёл в ярость, и долго сидел один у огня, изрыгая самые страшные проклятия. Он не собирался отказываться ни от холода, ни от ненависти в своей душе, ни от тьмы, что завладела им давным-давно.

Она помедлила.

— Вот только много ночей спустя, когда тёмный волшебник лежал без сна в своей одинокой постели, он вдруг понял, что у него болит сердце. Что у него есть сердце. Что ему не хватало принцессы, что он научился любить её и тосковать по ней, а её не было рядом.

— И он вот прямо сразу вскочил и побежал за ней без штанов, теряя тапки? — поинтересовался мальчик.

— Он дождался утра, но было слишком поздно, — тихо сказала женщина. — В ту ночь, когда он прогнал её, принцесса так и не вернулась домой. Его враги похитили её, чтобы использовать принцессу против него и сорвать все его планы. Тёмный волшебник был силён и хитёр, но даже он не мог противостоять угрозе убить самое драгоценное для него существо на земле.

— Слаба… — начал мальчик и осёкся. Открыл глаза, глядя на мать.

— Наверное, я его понимаю, — тихо сказал он. — Я бы всех убил, но если бы они захватили в плен тебя, ничего бы не получилось.

— У него тоже, — серьёзно кивнула женщина. — У него тоже, Ронни. Но он не зря был самым сильным тёмным волшебником в мире. Любовь не была ему знакома, и он не знал, как правильно ощущать её, как чувствовать: она выжигала дыру у него в груди, ему было больно, и часть его желала, чтобы всё прекратилось, чтобы он никогда не встречал принцессу. Но одновременно любовь делала его сильнее. Ведь ему было что защищать.

— И что он придумал? — прошептал Рон, не отрывая взгляда от матери.

— Он отправился к своим врагам, безоружный, — просто сказала его мать. — И разрешил им использовать его жертвой в своём тёмном ритуале, лишь бы они отпустили его любимую.

— Конечно же, его обманули, — прошипел мальчик.

— Разумеется. Его силой уложили в круг, смеясь над его слабостью и его чувствами. И начали ритуал, собираясь выпить из него всю силу.

Кира закусила губу, глядя на побледневшее лицо мальчика, который должен был стать Тёмным Лордом. Ей так хотелось взять его за руку, сказать, что всё будет хорошо, что в будущем он станет величайшим из магов и будет счастлив, если только найдёт в себе тепло и умение любить, если захочет стать её профессором Деннетом снова.

… Но он будет и Тёмным Лордом, и врать ему в этом она тоже не могла.

— Величайший из тёмных волшебников, — произнесла мать Рональда. — Который слишком поздно понял, что умеет любить.

Она улыбнулась, наклонившись к сыну.

— Но никогда не бывает слишком поздно.

У Рональда вырвался прерывистый вздох. Маска невозмутимого слушателя была забыта.

— И что он сделал?

— Он собрал все свои силы. Сконцентрировался, вспоминая самые сложные чары и заклинания. Обнажил самую сокровенную свою магическую суть, поставив на кон всего себя. И сплёл самое главное заклинание в своей жизни.

— Какое?

Женщина наморщила лоб, словно вспоминала всё, что Арчибальд фон Вюрнер когда — то рассказывал ей о ритуалах. А потом вздохнула, покачала головой — и улыбнулась.

Мать Рональда понятия не имела, что сделал бы настоящий маг.

Но они были в сказке, правда?

— Тёмный волшебник… собрал силу своих похитителей, стоящих в вершинах ритуального круга, — задумчивым тоном произнесла женщина. — Ведь он был сильнейшим из сильнейших, и мог поворачивать любые чары так, как ему хотелось. Его враги желали опустошить его, а вместо этого он забрал себе чужую магию, раскидав своих противников по углам, лишённых сил.

— Он убил их всех, — уверенно сказал мальчик. — Свернул шею каждому из них, а потом сжёг тела, чтобы убедиться.

— Ох, Ронни, — вздохнула его мать. — Разве это важно?

— Убить всех врагов? Да никогда не бывает ничего важнее! — нетерпеливо фыркнул Рональд.

— Он же не идиот, чтобы оставлять их за спиной!

— Хорошо, — сдалась женщина. — Тёмный волшебник убил всех своих противников, что посмели причинить вред ему и его принцессе. А их бесполезных подручных он.

— Тоже убил, — беспощадно произнёс Рональд. — Всех до единого.

— Тоже убил, — со вздохом согласилась его мать. — Он был свободен, и он победил. Осталось только одно.

Мальчик наморщил лоб. А потом взглянул на мать, и его лицо вдруг просияло.

— Освободить её, — проговорил он. — Освободить тебя.

— Ту, что была ему дорога, — негромко сказала женщина. — Тёмный волшебник спустился в подвал к прикованной там принцессе. И первый луч солнца, упавший сквозь окно, осветил их обоих.

Несколько секунд мать и сын смотрели друг на друга. Рональд нерешительно улыбнулся.

— Вот и вся сказка, — мягко, почти нежно сказала его мать. — Спи, солнышко.

Глаза Рона закрылись.

— Расскажешь ещё? Завтра?

— Обязательно. — Женщина встала. — Завтра.

— А ты любила бы меня, если бы я тоже оказался тёмным волшебником? — сонно пробормотал мальчик, не открывая глаз.

Его мать наклонилась и поцеловала его в лоб.

— Конечно, Ронни. Я всегда буду тебя любить. Всегда.

Лицо мальчика расслабилось. Он улыбнулся во сне, откидывая руку в сторону…

… И с его пальцев сорвалась огненная искра, поджигая простыню.

Женщина с криком вскочила.

— Нет, нет, Ронни, нет!

Мальчик с недоумённым видом открыл глаза. И охнул, увидев обгорелое пятно на простыне.

— Это. я сделал? Правда?

Его мать немо смотрела на него. По её щекам бежали слёзы.

А в глазах был страх. Настоящий страх, мгновенно вытеснивший всю нежность. Ужас, вот-вот готовый перейти в отвращение. Готовый прогнать, избавиться, забыть.

«Не надо, — хотела было сказать Кира. — Пожалуйста, не надо, его нужно просто полюбить, помочь ему, подарить немного тепла, не прогонять, ты же его любишь…»

Но было поздно. Всё уже свершилось.

Темнота накрыла её. А вместе с ней — горечь осознания, что тот, с кем она совсем недавно разделяла постель, видел то же самое. И никто не мог скрасить его одиночества.