Северное Сияние. Том 2 (СИ) - Извольский Сергей. Страница 33

Да, что-то я забылся. Взяв руки индианки в свои, я потянул ее, заставляя подняться на ноги. Глубокий порез исчез, даже шрама не осталось – только полоса красной кожи на месте недавней страшной раны, да красная полоска там, где клинок вошел между ребер в сердце. Заметив мой взгляд, Ира не стала сразу запахивать разрезанный комбинезон. И только когда я поднял глаза, соединила ткань, которая прилипла к телу и осталась на месте.

Ритуальный нож Ира убрала в ножны. Но его двойник из изнанки мира никуда не исчез – он так и остался в ауре Иры, в астральном плане будучи воткнут в ее сердце. Едва подумав об этом, я вновь хорошо это почувствовал. И вновь осознал, что сейчас – стоит только захотеть, я могу полностью чувствовать и контролировать ее сердцебиение. И жизнь. Очень странное ощущение.

Ира, едва поднявшись на ноги и приведя себя в порядок, сразу попыталась низко поклониться, но я вовремя ее перехватил. И жестом дал понять, что ритуал закончен, клятва принята, наши жизни теперь связаны и все такое прочее.

Когда индианка вышла, я плюхнулся в кресло. Несмотря на приключения последних дней и обрушившиеся догадки голова была свежая, и даже спать сильно не хотелось – все же проведенный Ирой ритуал меня хорошо встряхнул. Но и думать о чем-то глобальном больше совершенно не хотелось – все эти судьбы мира, демоны, архидемоны, боги и прочие императоры в больших дозах утомляют. Я лучше сейчас в школу схожу.

Зудело, конечно, у меня желание бросить все и поехать в Елисаветград за записями Марьяны, но тут уж предчувствие подсказывало – не стоит дразнить судьбу. Вот просто не стоит – хотя бы нужно графа Безбородко дождаться.

Поэтому да, просто пошел учиться. В холле коттеджа встретил Татьяну Николаевну. Немного утомленная и раздраженная и.о. директора уперев руки в бока стояла у стеллажа, на вершине которого с независимым видом сидел кот – сейчас, распушив свою шикарную шерсть, он вообще казался колобком, только два глаза желтых блестели.

Котан с независимым видом разглядывал потолок, а Татьяна Николаевна с явно чувствующимся накатывающим раздражением уговаривала Мусю спуститься и идти домой. Муся, Мусечка – кремень, а не животное, даже не обращал на нее внимания, лишь изредка помахивая хвостом. Кстати, сейчас он опять не был под контролем демона, а находился в своем естественном, так сказать, состоянии.

Очень быстро и очень тихо я проскользнул по стеночке мимо – все же хоть немного наши отношения с Татьяной Николаевной потеплели, и мне не хотелось сейчас попасться ей на глаза. Кто ее знает, что у нее и как потом замкнет в логическую цепочку – вдруг я вообще стану врагом номер один, а месть мне – целью жизни. И так забот хватает.

Выйдя на улицу, миновал двор и обойдя криво и нагло припаркованный красный спортивный автомобиль, оказался за территорией гостевого коттеджа. Здесь уже почувствовал сосредоточенный на мне фокус внимания – меня сейчас вели, наблюдая за каждым шагом. Поодаль ненавязчиво маячило сразу две группы – настолько ненавязчиво, насколько может не выделяться плутонг из четырех бойцов с активной защитой брони и оружием наготове.

Суета первого дня миновала, как не было: наемники с горностаями на шевронах уже все были в однотипных бронекостюмах с арктическим камуфляжем. Оружие также приобрело более подходящий колер – пустынные расцветки сменили серый и белый цвет. Но кроме бойцов частной военной компании, на территории виднелась и служба безопасности гимназии – в традиционном черном, с красно-золотыми вставками и эмблемами орла и солнца. Еще надо мной, едва вышел из-за калитки, повис зонтик сразу из нескольких беспилотников. Их я не сразу заметил.

Подобное внимание в принципе не удивило, но все же было несколько неуютно – не привык к столь многочисленным внимательным взглядам. К счастью, в самой гимназии было более спокойно – по крайней мере, ни в аудитории под столом, ни у дверей охрана и бойцы ЧВК не маячили.

Фокус внимания контролирующих меня бойцов исчез, но чужой интерес никуда не ушло. И в коридорах здания я снова оказался в перекрестье пусть не прямых, но изучающих взглядов. В классе меня встретили довольно сдержанно, при этом и здесь немало внимания словно невзначай было сосредоточено на мне. О причине я догадался довольно быстро – видимо, что-то из наших приключений в Хургаде стало достоянием пусть узкого, но круга зрителей. Интересно только, что – загул с Леней, вернее с Леонидасом, наследником греческого престола, или наше с Валерой выступление на небоскребе?

Спрашивать никого об этом конечно же не стал.

Приятной неожиданностью оказалось встретить в аудитории не только Эльвиру, но и остальных соратников по темному ремеслу – Модеста, Илью и Наденьку. Всех троих уже «выписали» из лазарета. Причем к последней сейчас только что очередь не стояла – оказывается, вопросов к старосте класса накопилось хоть отбавляй. А поскольку я старостой класса был только номинально, а все обязанности давным-давно выполняла Наденька, вопросами ее сейчас и засыпали. Ко мне же, после моего тестового урока Деловой этики, обращаться активного желания не было – работает мой метод стройки отношений, надо патентовать.

Учебный день тянулся долго, я даже пожалел что пришел. Не только потому что понедельник, но и потому что тема мне была неинтересна – на идущих друг за другом лекциях по Истории, Географии и Политологии мы рассматривали историческую роль Афин и Спарты в ходе Пелопонесской войны с проекцией на возможные, но несостоявшиеся события развития мировой истории в начале двадцатого века.

Бурно обсуждаемые остальными танцы рабовладельческой демократии, тоталитарной олигархии и персидских иностранных агентов с их плюшками мне были неинтересны – у себя в мире без магии я такое видел не раз и не два. Здесь же, с наличием одаренных в этом мире, в двадцатом веке очень многого не произошло, и все звучащие сейчас предположения, выкладки и анализ ситуации напоминал мне обсуждение последних серий финального сезона сериала – которые никто не видел, кроме меня. Неинтересно.

Нет, я мог бы, конечно, рассказать удивительных историй о возникновении сверхдержав и крахе европейской колониальной модели мира, но не стал. Иногда самая лучшая история именно та, которую ты не рассказал.

Едва досидев до конца – прочувствовав большой ягодичной мышцей все неровности простой и совершенно неэргономичной традиционной деревянной скамьи, я поднялся и первым вышел из аудитории, направляясь в столовую. Уже на ходу достал ассистант – хотя втыкать в экран на ходу здесь считается признаком дурного тона. Но в аудиториях вообще подобное строго запрещено.

Экстренных вызовов за время лекции не было, но я все равно переживал – потому что от Валеры и Анастасии вестей пока не было. Срочных не было, но сообщения оба прислали – понял я, чекнув почту. Валера парой пиктограмм сообщил, что уже в пути и будет к ужину, Анастасия же написала довольно подробно. О том же самом – что в ближайшее время прибудет в Архангельск.

В деловом тоне ее сообщения присутствовала какая-то сквозящая между строк недосказанность. Но скоро увидимся, думаю причина станет понятна. После того как бегло изучил остальную почту, отвлекся на подсевших к столу Модеста с Эльвирой и Илью с Наденькой.

Сибирская царевна сохраняла совершенное спокойствие, а вот остальные заметно нервничали. Чернобровый Модест то и дело морщил тонкий аристократический нос, явно сдерживая просящиеся на язык вопросы, Илья хмурил лоб, то и дело сжимая и разжимая кулаки, у в огромных глазах Наденьки и так все эмоции всегда написаны, читай как открытую книгу.

Интересно, а она вообще сможет кого-нибудь убить? – невовремя подумалось мне.

Всем троим явно хотелось знать подробности, но Эльвира видимо уже пообщалась с ними, дав предварительную информацию, так что вопросов лишних никто не задавал. По крайней мере сейчас. Но вообще я могу их понять – это у нас после лекции фон Колера все было довольно активно, а вот наши соратники по сборной команде, и коллеги по изучению темных искусств просто сидели в лазарете под охраной.