Гаур (СИ) - Николаева Елена. Страница 32

— Поцелуи — моя слабость! Ты с ней предохранялся? Просто ответь и я отстану! — взревела я от гнева, брыкаясь ногами. — Отпусти-и-и!

— Да!!! Черт тебя дери! Я что, по-твоему, идиот?! Что ты ещё хочешь знать? Марку презерватива? — рычит мне в затылок, царапая его зубами. А у меня по коже дрожь расходится, словно кто-то посыпает мелкой дробью всё тело. Хочу развернуться, обнять его крепко руками и ногами, вгрызться зубами в его губы, в шею, в грудь… Целовать со всей страстью этот чувственный и одновременно напористый рот, прижавшись каждой клеточкой своего тела к его жаркой и пахучей коже. Только Лия, как иголка, вонзилась в меня и всё время невыносимо колет острой ревностью, не даёт спокойно выдохнуть и утихомириться. Бесит!

— А что? На этот счёт имеются сомнения, раз спрашиваешь? Почему я могу быть дурой, а ты не можешь быть идиотом? И почему: «презерватива»? Ты «присунул» единожды? — выспрашиваю с надеждой в голосе. Вот нахрена мне это знать. А горло давит какая-то огромная жаба и мне хочется заскулить от безысходности, предчувствуя что-то нехорошее.

— Хахахааа… — деланный смех разразился над ухом. Следом мужчина провёл языком рваную влажную дорожку по шее, покусывая кожу, зарылся острым кончиком за ушной раковиной и выдохнул с низким стоном обжигающий воздух. Нежно прикусил мочку. — Распланировала нашу совместную жизнь? — произнёс вкрадчиво. — Печёшься, нет ли у меня отпрысков на стороне? Ведёшь себя, как настоящая самка. О здоровом потомстве беспокоишься?

— Больно ты мне нужен в роли мужа! Решил, что выйду за тебя замуж? — не сдержала язвительного упрёка. — Хрен там! Иностранец мне ни к чему. Я поддерживаю отечественного производителя! Да и время пребывания за границей у меня истекает через тринадцать дней!

— Это не такая уж и большая проблема. Всё решаемо, малышка. Если захочешь…

— Ты — моя самая огромная проблема, Артём! Большая заноза в заднице!

— Ну всё. Тебе крышка, ревнивая стерва!

— Я хочу купаться, деспот! Затем пойду спать в гостевую! Без личной охраны, чтобы ты знал!

Артём поднялся с пола, увлекая меня за собой. Сцепив в кольцо свои руки у меня под грудью, чтобы я не смогла вырваться, приподнял трепыхающееся тело, и крепко сжимая в объятиях, потащил в сторону санузла.

— Пусти! Что ты делаешь? — шиплю от досады, не в силах побороть воодушевлённого Быкотавра.

— Несу тебя в душ. А после… — чуть поразмыслив, добавил грудным голосом:

— Будет вторая часть сексуального затраха, чтобы у тебя, как у чистокровной русской, не было ко мне претензий! Между прочим, во мне течёт кровь наполовину соответствующая твоей «отечественной марке». Захочу — и поддержишь как миленькая!

— Ещё чего! О сексе даже не мечтай! Я чудо-женщина! Возьмёшь без моего согласия — оторву твой член под самый корень! Я занимаюсь вумбилдингом! Если что.

— Ты уколы внутривенно делать умеешь? — проигнорировал мои возмущения.

———

Вумбилдинг — тренировка влагалищных мышц, с помощью комплекса специальных упражнений, которая помогает женщине решить многие проблемы в сексуальной жизни, а также во время родов и в период восстановления после них.

Глава 12. Хлипкое перемирие

Елена.

— Артём! Я сама в состоянии принять душ! Прекрати! Лучше займись своей ногой! — воспротивилась я, раздвигая пошире ноги «рогаткой». Уперлась ими о дверной косяк, застопорив ненадолго движение упрямца в проёме двери.

— Займусь чуть позже, — прорычал упрямец, всячески игнорируя мои слова. Сдаваться Артём явно не собирался. Наоборот, наслаждался борьбой наших характеров и от этого ещё больше заводился.

— Завязывай с ребячеством, тебе помощь специалиста нужна! У тебя рана болит. Ну какая из меня медсестра? — взмолилась я. — Хотя бы руки освободи!

— Чтобы ты выцарапала мне глаза? Я сам себе специалист! Сделаю укол после того, как ты потрёшь мне спинку, — твёрдо заверил, предусмотрев неожиданный манёвр. Повернулся, чтобы пройти боком через проём, но я и тут изловчилась: сведя бёдра вместе, подняла ноги на девяносто градусов вверх, создав на его пути очередной затор.

— Тебя не учили проявлять гостеприимство?

— Черт! Елена! — недовольно проворчал, сбитый с толку внезапной неповоротливостью. Недолго я радовалась. Всё-таки выкрутился, фашист. Зашёл в ванную, пятясь задом, нечаянно задев моей щиколоткой деревянный наличник.

— Ай, блин! Больно же! — надежда спокойно помыться в одиночестве рухнула.

— Сама виновата. Вот что ты творишь, невыносимая девочка? Я тебя однозначно отхожу ремнём за твои выходки и за колючий язык. Характер у тебя ещё тот — несносный!

— Нормальный у меня характер! Это у тебя нервная система слабая. И вообще: мне нельзя волноваться, можно только нервировать! Попробуй определить меня в статус «поротых жоп», и я познакомлю тебя со своими внутренними демонами! Второй попытки отшлепать меня не будет, Гаур, так и знай!

— Говорю же, невыносимая! — хрипло хохочет над ухом, крепче сжимая объятия на предплечьях.

— Это оттого, что у тебя двери слишком узкие! Отпусти!

— Узкие, говоришь? Я тебе сейчас покажу узкие проёмы… — наигранно-сердито пригрозил, шлепая босиком по тёмно-серому кафелю в направлении огромного, шикарнейшего джакузи, предусмотрительно минуя просторную душевую кабину.

— Ну хватит уже! Стоп! — запротестовала, когда Артём, подхватив меня на руки, перекинул через бортик гидромассажной ванны, рассчитанной на двух человек, и усадил голой попой на прохладную поверхность. Тело вмиг пронзили холодные струи воды. От неожиданности вскрикнула, жадно ловя ртом воздух. Этот контуженый, ухмыляясь, принялся обильно поливать из душа мою голову и грудь. Футболка окончательно прилипла к телу, предоставив его похотливым глазам возможность созерцать формы, возбуждающие острый интерес.

— Дерьмо! — вырвалось само собой, от злости. — Ты, явно, подцепил коровье бешенство! — тянусь к выключателям, невпопад нажимая кнопки одну за другой, не в состоянии выбрать нужную. Всё, чего я добилась, так это возмущения данного агрегата в ответ на мои хаотичные действия. Артём с хохотом успокоил гигантскую «махину» и отключил душ. Открыл кран с тёплой водой, чтобы наполнить купель. Достал с полки рядом стоящие баночки и добавил в него масло чайного дерева, которое невозможно не узнать по характерному запаху. Влил приличную дозу мыльной жидкости с ароматом лаванды. Противореча моим желаниям, залез внутрь и по-хозяйски расположился позади меня. Вода из крана быстро наполняла джакузи и образовывала обильную пену.

— Успокоилась, повелительница демонов? — с доброй насмешкой спросил он, притягивая вплотную к своей груди моё продрогшее тело. — Надеюсь, больше не будешь язвить и брыкаться, ревнивая Зайка?

— Садист, — недовольно буркнула, запыхавшаяся от борьбы. — Была бы моя воля, я бы тебе шприц для инъекции выбрала, как и положено для настоящего быка осеменителя. Засадила бы в зад с разгону, как бревно в заклинившую дверь.

Зачерпнув ладонью огромный комок душистой пены, запустила ему в лицо.

— За что? — протянул с наигранной обидой, обтирая от мыла физиономию.

— Чтобы жизнь мёдом не казалась, — процедила, всё ещё злясь. Больше на себя, чем на него, потому что психологическая установка «Кремень!» начала терять свою актуальность с той самой секунды, как только крепкие и настойчивые мужские руки обвили мою талию, чтобы нежно погладить ладонями живот и не только…

— Расценивать как комплимент? — промурлыкал рядом с ухом, трясь о мой висок колючей щекой.

Бархатный голос Артёма просочился сквозь пелену тумана, задурманивая рассудок ещё больше.

— Это напоминание, чтобы ты держал свои руки подальше от меня, — не слишком уверенно произношу, потому что в голове звучит противоположное желание, с которым я не в силах бороться.

— Например, вот тут? — ухмыляется, читая мои мысли.

Ладони обхватывают потяжелевшую грудь, приподнимают и властно сжимают изнывающие по ласке полушария. Грубые и одновременно страстные прикосновения не позволяют мне дышать ровно и глубоко. Я задыхаюсь, утопая в блаженстве. Установка «Кремень» звучит настолько глухо, почти неслышно, где-то на задворках памяти.