Не жизнь, а роман! (СИ) - Меллер Юлия Викторовна. Страница 16

Такое положение дел прямой путь к нищете, если ничего не менять! Срочно необходимы новые источники доходов, пока не стало поздно.

Катерина вяло перебирала воспоминания о своих увлечениях и кружках, куда она ходила с детьми, чтобы разнообразить их представление о мире и не давать сидеть целыми днями у компьютера. Возле дома она с Сашей и Никитой разбили крошечный экологический огород. Это было модно во Франции, выращивать всякую ерунду и медитировать над своим урожаем, находя своё место в природе. Собирались завести курочек, даже красивый домик для них построили, но не успели.

Посещали уроки лепки и росписи глиняной посуды. Ходили в стеклодувную мастерскую, да же бездарно дули в трубки, пытаясь что-то выдуть, пока им не подсказали, что женщинам и таким малышам интереснее заняться изготовлением стеклянных бусин. Для детей всё это больше напоминало баловство, а вот Катя увлекалась, осваивала азы, и когда у неё начинало получаться, то почему-то теряла интерес. Она вместе с мальчиками ходила в кузню, в ткацкие цеха, воссозданные по разным векам, училась лепить фигурки и цветы из холодного фарфора. Кое-что осталось на уровне двух-трёх уроков, но вот плетением кружев она занималась всю вторую беременность и, если бы был рынок сбыта, то продлила бы своё хобби. Ей понравилось создавать рисунки, просчитывать плетение и сама работа умиротворяла, вводила в какое-то спокойное, гармоничное состояние. Почему-то выбор профессии логиста ей казался созвучен этому виду рукоделия. Выбрать объект, просчитать весь путь от первой петельки до последней и без потерь исполнить его, получив заслуженную награду.

Стук в дверь прервал воцарившуюся атмосферу доброжелательного покоя и грубоватый голос напомнил, что другие тоже желают погреть свои косточки и почистить одежду.

- Разведут тут грязь, а девочкам потом убирай, - ворчливо забухтела Манон, но было видно, что она рада тому, что мужчины сами следят за чистотой своих вещей.

Катя подняла на вытянутых руках отданные ей камизы.

- Коротковаты, - озвучила очевидное управляющая и кухарка в одном лице, - Женевьева была ростом как я, только худенькая.

Надевать вещи покойницы не очень-то хотелось, но посмотрев на свои выстиранные рубашки, пришлось смириться.

- И тесны в груди, - добавила Манон, продолжая критически осматривать сеньору.

- Нет, нельзя в таком выходить, - обречённо произнесла управляющая, и Катя была с ней согласна. Вот только свою котту она только что с большим трудом выполоскала от грязи и даже чуть-чуть поелозила по ней душистым мылом, чтобы сохранить приятный запах.

Катерина подошла к оставшемуся лежать полотну и поверх коротковатых камиз с коттой повязала его как пляжную юбку. Сюрко вообще не стала надевать.

- День уже клонится к концу, а я очень устала, так что никого не удивит, что меня не будет на ужине. А завтра я всё поправлю, - сообщила сеньора и Манон повела её обходным путём в покои хозяина.

- Мадам, я сейчас велю вам доставить сундук с вещами бедной мадам Женевьевы. Понимаю, что сегодня брачная ночь, но хозяин обязан посидеть со своими людьми, выслушать их и только потом придёт к вам...

- Всё правильно, Манон, я успею до его прихода хотя бы посмотреть, что можно сделать с одеждой.

Катя видела, что женщине неловко из-за того, что в замке не хватает людей. Можно было догадаться, как устроена была жизнь в «старом» замке. Наверняка у матери Бертрана есть своя служанка, какие-нибудь воспитанницы и все они хлопочут возле неё, позволяя той лишь раздавать указания.

Катерине не сложно самой заняться своею одеждой, включить режим Золушки и отмыть хотя бы часть замка, но это не принесёт дохода Бертрану. Ей надо посмотреть на деревни, на мастеров, подобрать сообразительных девочек с тоненькими пальчиками, да и вообще сметливых людей, которые по каким-либо причинам прозябают.

Пожалуй, самое малозатратное, что она может уже сейчас организовать, это производство мыла. Душистых шариков у неё не получится, но дешёвое и простое - вполне. Это облегчит стирку, мытьё посуды, уход за собою.

Все остальные идеи сходу не реализуешь. Надо присматриваться, изучать то, что есть на месте и совершенствовать данное. И в приоритете остаётся торговля. Как минимум скупить у ремесленников их товар и везти его в другие регионы, как максимум перекупить караван из южных стран.

Катерина обошла вслед за Манон по верхней галерее сидящих внизу людей Бертрана. Женщина правильно рассудила, что лучше никому лишний раз её сеньоре не попадаться на глаза в таком виде. Она, конечно, шепнёт по секрету о временных трудностях, но лишние пересуды ни к чему. Коридор после большой залы с галереей показался мрачным и грязным, хотя было видно, что замок подметают и регулярно стелют свежую соломку. Мыть каменные полы никому не приходило в голову, да это и нереально, пока идёт стройка.

- Здесь кроме хозяина и меня уже никто не ходит, - объяснила Манон, сворачивая и показывая на двери. - Сеньор тут хранит оружие, сам спит и его братья ночуют, если приезжают к нам, но это редко случается.

Катя заглядывала в пустые покои и надеялась, что хотя бы в хозяйской комнате будет стоять кровать. Ей повезло, она увидела не только приличных размеров кровать -пьедестал, но даже пару ковриков возле неё. Манон зажгла свечи и в углу обнаружилась тканная дверка в туалет. Проход к заветному месту оказался узковат, но само отхожее место было довольно просторным.

- Манон, баня - это очень хорошо, но каждое утро у меня должно стоять ведро с тёплой водою и пустое. Позже я покажу, как сделать умывальник и... впрочем, это всё потом. Здесь довольно тепло, но я не вижу камина?

- Вот эта стена, сеньора, горячая, пока на кухне горит огонь в очаге.

- Я заметила, что вы, Манон, готовите на открытом огне, а печь у вас есть?

- Не пойму я вас... - смутилась женщина, - многие ваши слова для меня чужие, - пояснила она.

- Печь, плита?

Манон растерянно покачала головой. Катя тоже не понимала, то ли это языковой барьер, который она всё ещё не преодолела, то ли в этом веке ещё не вошли в обиход печи. Видимо, они считаются оправданными только для мастеров, а чтобы использовать их для их приготовления пищи, решили, что дорого. Ну что ж, это она поправит.

Катерина подошла к постели Бертрана. Шкуры и шкурки, всё как везде. Древний Рим с шёлковым бельём или египетским хлопком был забыт напрочь! Не факт, что шкуры на кровати мужа стоили дешевле шёлка, но видно, что они уже не один год терпеливо и преданно служат ему бессменными простыней и одеялом.

- Я велю трясти постель сеньора каждый день! Он не терпит божьих тварюшек ни у себя в волосах, ни в кровати. Вот увидите, прежде чем лечь спать, он тщательно вымоет голову, вычешет мелким гребнем волосы и только тогда поднимется сюда.

Постаравшись искренне улыбнуться, Катерина с подозрением вглядывалась в тёмные шкуры, давно сменившие ветренную мягкую пушистость на лоснящуюся зрелость. Мелкий гребень она уже видела, он напоминал обычную расчёску в межзубных пространствах которых вша могла прогуливаться толпою, не боясь выпасть из места прокорма. Но делать нечего, может оказаться так, что муж ляжет с чистой головой, а вот она не всех тварей вычесала, и кто тогда грязнуля? Надо сживаться с новыми реалиями и планомерно повышать качество жизни.

Манон вышла, оставив сеньору одну. Катя тут же сняла с себя намотанный балахон, а потом и коротковатую котту. Когда-то она была красива, но со временем краска выцвела или выстиралась, став неравномерной. Вышивка тоже потеряла вид. Какие-то нитки поблекли, какие-то остались прежними и это разнообразие придавало неопрятный вид наряду.

Через несколько минут в покои постучали, и Катя юркнула в тёмный угол, понимая, что не успевает одеться.

- Манон, пусть сундук поставят у окна, - зашептала она оглядывающейся помощнице в поисках сеньоры. Мужчины заухмылялись, понимая, что застали хозяйку в неподобающий момент, но управительница быстро их прогнала.