Во славу человечности! (СИ) - Меллер Юлия Викторовна. Страница 46

В долине в летний период оставалась едва ли треть народа. В замке стояла тишина, и Аня загрустила. Она прогулялась по залам и наткнулась на одну из тигриц, посланных ею в долину зимой. Молоденькая двуликая, вся, перемазавшись в краске, стояла на деревянной стремянке и расписывала стену замка. Немного примитивно, но девушка явно обладала талантом.

— Очень красиво, — обозначила своё присутствие Анна.

— Ой, — смутилась она и, убирая мешающуюся прядь волос, размазала ещё одно пятнышко краски по щеке.

Аня улыбнулась и подала ей платок.

— От кисточки брызнула краска прямо вам на лицо.

Девушка взяла платок и принялась тереть им щёку, с любопытством наблюдая за реакцией правительницы на свои художества. В долине много о ней говорили. Иногда удавалось подслушать, что лейны называли её Голосом. Власть правительницы была безусловна и непререкаема. Тигрицы относились к ней с уважением, но благоговение лейнов перед ней удивляло. Никому в голову не приходило бросать ей вызов или подвергать сомнениям её указания, хотя могли и поворчать по её поводу.

Женщины-тигрицы до последнего не верили, что в долине их примут только потому, что так сказала юная невеста наследника клана Серых. Они с уважением отнеслись к словам Вада о ней, видели, каким авторитетом она пользовалась у местных оборотней. В каждом городе любого клана стоило возникнуть каким-либо конфликтным ситуациям, как привлекались к их разрешениям главы и, узнав, что тигрицы переселяются по протекции королевы, сразу устраняли все проблемы. Её знали все!

Тигрицы невольно сравнивали её с женой своего вожака и понимали, какое счастье, что их Вад сообразил довериться ей! Их жизнь изменилась и, несмотря на встреченные трудности, они стали намного счастливее, чем ранее.

Малыши получали в школе необходимые знания, развивали своё тело и к ним относились с огромным вниманием, особенно к их второй ипостаси. В долине было много маленьких оборотней и всем им помогали, следили за развитием звериной половинки.

Дети постарше учились ремёслам и им предлагали работу по силам, честно оплачивая их труд. Прибывших девушек и женщин пригласили ознакомиться с долиной, чтобы они увидели, какие у них есть возможности реализоваться. Кто-то выбрал для себя охоту, кому-то понравилось дежурить у подъёмника, одна из тигриц взялась за работу пастуха, кто-то занимался домашним хозяйством, посвящая себя прядению, ткачеству, изготовлению посуды или подготавливая сухофрукты, какао-бобы, орехи на продажу. Их удерживали возле дома дети.

А юная Мей, увидев разнообразие красок, стала рисовать на скале. Советнику Амиру рисунки понравились, и он пригласил её в замок. Для работы Мей оштукатурили стены, и она взялась за дело.

— Это будет изображена охота? Могу ли я вам кое-что посоветовать?

— Да, конечно, буду рада послушать, — заволновалась Мей, думая, что правительнице что-то не понравилось.

— Попробуйте добавлять в краску немного светящегося порошка. Не могу вам подсказать, в каком количестве, это вы сами определите и посмотрите, какой будет эффект. Мне кажется, что из-за порошка в краске картина в сумерках должна как будто оживать, а может, имеет смысл, добавлять этот порошок только тогда, когда прорисовываете глаза. Поэкспериментируйте!

— О, здорово, я попробую! — обрадовалась Мей.

— Только, пожалуйста, не рисуйте затаившихся тигров где-нибудь в коридорах. Это страшновато, не хотелось бы напугаться ночью, идя за водичкой.

— Хорошо, — удивлённо промямлила художница. Она была потрясена, что правительница призналась в своей слабости.

Разве вожаки не бесстрашны? А королева так просто поделилась своими страхами, и при этом Мэй совсем не чувствует, что стала меньше уважать эту девушку. Мэй была настолько потрясена, что даже не смогла в этот день больше рисовать. Её самая большая и страшная тайна состояла в том, что она боится крыс. В детстве одна из них едва не отгрызла ей ухо, и страх остался, сколько бы она ни ловила их для расправы, став взрослой. Ей казалось, что если кто-то узнает об этом, то её посчитают слабой и никчёмной.

«Надо всё обдумать», — решила она.

Анна, устроившись в своей комнате, попробовала связаться с Кареманной. Вне долины она лишь изредка видела сны о ней, которые были путаны и, скорее всего, являлись частью фантазий, а не реальности.

Кареманна отозвалась только под утро, когда уже не было надежды её услышать. Она обрадовала Аню, что у всей семьи дела идут отлично. Все живы, здоровы, все работают и устроены. Слёзы радости за близких и немного грусти о себе текли по щекам. Даже малышка Кареманна познакомилась с замечательным, чудесным и прямо-таки великолепным парнем.

— Кареманна, не рано ли тебе? Ведь ты ещё совсем девочка!

— Но по паспорту я взрослая, — возразила она, и что сказать в ответ на это?

— А внешне? Ты говорила, что помолодела.

— Пока я выгляжу около двадцати-двадцати двух, — похвасталась она, — занимаюсь альпинизмом. А как дела у вас?

— Всё нормально.

Они долго болтали о делах, вспоминали знакомых, думали, что может быть ещё полезно для долины.

— Мне пока даже нечего у тебя попросить узнать. Развитие идёт полным ходом, не стоит опережать время.

— Вы не жалеете? — робко напоследок спросила Кареманна.

— Нет, мне кажется, я на своём месте. Мне не светит личное счастье, но я себя реализовала в другом, — весело ответила Аня.

— Вас ждёт долгая жизнь, всё ещё будет! — принялась горячо убеждать Аню Кареманна, почувствовав наигранную бодрость.

— Да, да, конечно, — быстренько согласилась Аня и свернула разговор.

Дел было полно.

Праздник в её честь, обход долины и визит к белым тиграм. В ответ на её просьбу принять сородичей, они ответили невнятно. Вроде бы не против, но кто оплатит их проживание? Анна решила взять с собой родственницу голубоглазика и юную Мэй. Ей казалось, что стоит только посмотреть на девушку-художницу — и сердца белых дрогнут.

Дрогнуло сердце сына вожака, и Анна неожиданно для себя организовала своеобразный династический союз. Союз между лейнами и белыми! Дело Мэй, будет ли она отстаивать свой клан, а Аня богато выдала свою воспитанницу и на фоне этой свадьбы заключила ещё один союз с объединённым лисьим-рысьим кланом, в котором проживала ещё одна семья обычных тигров. Этот клан был готов принять пару десятков женщин-тигриц на своё попечение и выставить в борьбе с Чёрными лисов-разведчиков. Это был первый конкретный ответ по поводу военной угрозы, несмотря на то, что клан находился очень далеко от Серых.

На обратном пути Анне пришлось поучаствовать в организации ещё одного брачного союза, соединив детей двух глав городов беров, а заодно повстречаться с женой Воркута, Камелией. Очаровательная хваткая медведица, вдохновлённая свободой и деятельностью Анны, долго думала, чем могла бы прославиться — и неожиданно для всех организовала группу оборотней, которые хотели исследовать земли, находящиеся за кланом Белых тигров.

Немного промелькнувшей зависти в глазах правительницы лейнов сделала оборотницу счастливой, а Ане пришлось воспользоваться новыми связями, чтобы эту группу пропустили и помогли им хотя бы в начале их сложного и, несомненно, значимого пути. Воркут гордился своей женой, но никак не мог допустить, чтобы она обскакала его в делах и, как только гостья покинула город, он устроил срочное совещание, чтобы ему тоже придумали великое дело!

Аня думала, что оставшаяся половины пути пройдёт без сюрпризов, но её неожиданно встретил разгневанный Вайш.

Глава 15. Недопонимания и сложности

Какую-нибудь принцессу принц встречал бы на коне. Принцесса увидела бы кавалькаду красивых, сильных мужчин, мчащихся во весь опор. Её охрана встревожилась бы, пытаясь прикрыть её от приближающихся грозных воинов, но вскоре недоразумение развеялось бы и вот уже принц с сопровождающими его рыцарями ловко соскочил бы с коня и, одарив восхищённым взглядом, поприветствовал бы принцессу.