Во славу человечности! (СИ) - Меллер Юлия Викторовна. Страница 95

Она поспешила сделать ещё несколько шагов, чтобы разглядеть, что происходит и узнала необычайно крупного оборотня.

— Вад?! Вы здесь! Вы живы!

Это были тигры! Аня очень обрадовалась, подбежала, обняла знакомого двуликого, поприветствовала его спутников.

— Вы приехали на праздник? Как здорово! Жаль, что всё пропустили, но сейчас я буду играть, так что хоть что-то послушаете.

Она говорила, но уже понимала, что влезла в какую-то непростую разборку. Молчание волков было слишком напряжённым и совершенно точно не в пользу тигров. Аня тихонько сжала руку Вада, подбадривая его и обратилась к Гору:

— Я искала вас, — ей пришлось коварно воспользоваться своим влиянием на него и, смотря только на него, она продолжала:

— Мне иногда сложно словами выразить свою признательность вам, но музыка подчас красноречивее, и я буду играть для вас. Готовы ли вы слушать?

Она остановилась очень близко к нему, так, что Гору пришлось опустить голову, чтобы видеть её глаза, ожидающие ответа. Он слишком часто сталкивался с уловками женщин, чтобы не понять, что она уводит его от тигров, пытается сгладить раздражение на них, но он готов ей поддаться — пусть дольше длится её мягкость по отношению к нему.

— Я позже с ними разберусь, — не отрывая взгляда от Ани, бросил он.

— У нас праздник, а тигры с дороги, — укоризненно напомнила ему.

— Покормите их.

Аня внимательнее вгляделась в выражение его лица и, с сожалением вздохнув, что больших благ пока для тигров не добиться, взяла Гора под руку и повела обратно.

Бета, позвавший Гора, сплюнул, досадуя на влияние человечки, а Черен, искоса посмотрев на него и на оборотней, уводивших тигров на кухню, угрожающе прошипел:

— Ты, Бриз, не о том думаешь. Ты видел, что тигры без раздумий склонились перед ней?

— Они её знакомые.

— Один, но не остальные.

— Она подкупила их?

— Ты теряешь хватку, Бриз. Смотри, не допусти оплошности, она тебе дорого встанет.

Черен ушёл, а бета стоял и размышлял о том, на что ему намекали. Он знал Гора как сильного и решительного вожака, но если оглянуться назад и пересмотреть ситуацию, касающуюся смерти его родителей, то проглядывает другой облик: мстительный и жестокий. Он ведь оставил в живых только одного бету отца, но изгнал его, а недавно добрался до Чарны.

Все видели, что прошедшие годы не сгладили его месть, и оборотница получила сполна. Пожалуй, Черен прав, и нельзя допустить те же ошибки, что и прошлые беты. Умнее поддержать выбор вожака, к тому же, она не слабая оборотница, как его мать. Тигры ни перед кем не склонялись, кроме своего вожака! Надо бы побольше узнать о человечке, а то он погряз в своих заботах и не знает, что творится дальше вверенных ему земель.

Аня вела Гора к гостям и вела разговор на нейтральную тему, пытаясь сгладить своё вмешательство. Получилось, как в шпионском фильме: она видела, что он видел, что она намеренно уводит его от тигров и сейчас он желал получить компенсацию, потому что не сомневался, что для неё вся эта игра тоже как на ладони. Аня старалась, так как не собиралась оставлять тигров на произвол судьбы.

— Музыка умеет говорить лучше, чем самый искусный рассказчик. Когда я слушаю чью-то игру, то мне кажется, что я чувствую то, что ранее не могла почувствовать, понимаю то, что до сего момента мне было недоступно, и могу то, о чём и подумать не могла*.

(прим. Авт. Слова о музыке — это вольная цитата Л.Толстого)

— Мне хочется, чтобы вы полюбили музыку так, как я её люблю, но переживаю, что моя игра на флейте не настолько искусна, чтобы завладеть вашим сердцем.

Гор не хотел возвращаться к гостям. Он наслаждался тем, что Аня держалась за него и всё что-то рассказывала ему про музыку. Она смотрела только на него, даже волновалась и это было очень приятно. Он осторожно повёл её в сторону, наплевав на всех гостей, но она не дала сбить себя с пути и усадив его за столик, побежала к своим.

Затем она появилась перед всеми, освещённая множеством светильников и поблагодарила весь клан Чёрных за проявленное гостеприимство, выразила надежду на дальнейшее успешное сотрудничество, которое украсит жизнь удобствами и посвятила своё выступление вожаку.

Аня никого не видела, ослеплённая светильниками. Организаторы целенаправленно сделали основной акцент на её игре, желая представить свою королеву в наилучшем свете для всех оборотней и специально для альфы.

Все видели, что между вожаком и ею искрит, но они не находят общего языка. Лейны вносили свою лепту в отношения, которые нужны были всем. Выступление Анны было продумано ими до мелочей. Её игру на флейте выделили, словно она была одна на сцене, украсили двигающимися огоньками, веерами пытались показать полёт птиц, но в то же время стараясь не отвлечь внимание от Анны.

Всё их старание окупилось с лихвой: гостей завораживала звучащая музыка, окутанный сиянием образ Анны, гипнотизирующие огоньки и пятна вееров. Никто не избежал воздействия, и тем более Гор. Когда на сцене погас свет и погрузил Аню в темноту, он закрыл глаза, чтобы ещё немного побыть в том состоянии, что навеяла музыка. Спустя секунды оборотни закричали, выражая свой восторг, но Ани на сцене не было. Приветствия принимали остальные музыканты и участники, а королева сидела рядом с вожаком.

Аня светилась от удовольствия. Гор был ошеломлён, и это грело её самолюбие. Ей было бы ещё приятнее, если бы этот молчун рассказал ей, как она была прекрасна и в какой степени его обуревает восторг; но он смотрел на неё довольно выразительно — и это тоже было наслаждением.

— Праздничный вечер подошёл к концу, — сказала она, чтобы не сидеть молча.

— Это был лучший вечер в моей жизни, — ответил ей Гор.

Она расцвела от его слов:

— Я завтра еду на побережье принимать присягу нового главы, поедемте вместе?

Кажется, это было больше, чем предложение прогуляться! У Ани кружилась голова. Он на неё всего лишь смотрел, но так много было в его взгляде, а когда он взял её руку и поднёс к губам, то даже дрожь пробежала по телу и непонятно было, по его или по её.

— Я… — голос срывался, но надо было ответить, — … я не могу. Я завтра уезжаю.

Бамс!!!

Куда исчезло тягучее притяжение?

Где накаляющаяся страсть?! Скорее всего, сейчас кого-то убьют!

— Нет! Куда? Я не отпускаю вас! — каждое слово падало увесистым валуном.

Аня даже не нашлась сразу что ответить, столь разительная произошла перемена. Её руку больно сжимали и внутри всё сжалось уже совсем не от сладостных предвкушений.

Кажется, именно так он смотрел на Чарну, прежде чем вырвать ей язык.

Невольно сжались до хруста зубы. Он её напугал!

Господи, она его боится — вот и вся правда об их сложностях во взаимоотношениях! Как можно любить того, кого боишься?

Он, не дождавшись ответа, вскочил, в бешенстве откидывая стул и нависая над ней, усугубляя её положение.

— Вы сказали, что я свободна, — Ане потребовались все её силы, чтобы прошептать это.

Он ударил по столу и тот отлетел в сторону. Гости в ужасе наблюдали за происходящим, не зная, что делать. Кто-то пятился назад, кто-то переглядывался, ища подсказки, но от вожака начала распространяться аура силы и власти, поэтому вблизи оставались только самые сильные главы семей и беты. Семич скалился, готовый встать на защиту девушки, Черен останавливал его, но склонялся к мысли, что Гора надо удержать, иначе после он пожалеет, если сейчас вспылит и ранит её.

Аня оказалась сидящей на стуле перед разъярённым вожаком, сжимая бокал в руке. Страх сковал её тело, но не разум. Она видела, как достают оружие лейны, замечала настороженные взгляды оборотней — и её рука, будто чужая, выплеснула в лицо Гора морс. Он отпрянул, вытирая красные дорожки капель…

будто кровь… и Аня ударила.

Кровь… Чарна, вырванный язык… кровь… исполосованное тело и сердце… кровь сквозь разломанные рёбра… кровь…

Да, она не видела, как он вырвал сердце, но воображение — коварная и злая штука, оно всегда готово к сюрпризам!