Школа темных. Богиня хаоса - Пашнина Ольга Олеговна. Страница 11

– Почти официальный ответ. Ну а если король потребует тебя для суда? Что мы ему скажем?

– Тогда пусть объявляет меня Таарой и доказывает, что я и Деллин Шторм – это одно лицо. С удовольствием на это посмотрю. Особенно если вдруг ему удастся, и придется рассказать Штормхолду, что мне его дочурка в свите нахрен не сдалась. Кстати, мне в голову тут пришел вопрос.

Кейман изрядно веселился, наблюдая за реакцией на меня остальных. Сложив руки на груди, он сел на подлокотник дивана, и от меня не укрылось, как чуть отодвинулась Яспера. Кстати, чего это они с Бастианом не рядышком?

– И что за вопрос?

– Король всем объявил, что приносит дочь в жертву богине смерти во имя блага Штормхолда. Но согласно ритуалу Катарина сначала должна сгореть в пламени хаоса, а уж потом лоббировать папочкины интересы в ряду фрейлин богини. Учитывая то, что я не имею ни малейшего желания обращать против нее пламя хаоса, а еще не уверена, что помню, как это делается… что будет делать Сайлер, который в курсе, что все это постановка? Спрячет ее и объявит, что Таара теперь наша?

– Хороший вопрос.

Что-то мне подсказывало – в первую очередь в глазах Кроста, – что на вариант «спрячет и наврет» он не слишком-то надеялся.

– Можно я воспользуюсь репутацией пессимиста и предположу? – сказал Уотерторн.

Крост пожал плечами, мол, валяй.

– Принцесса должна умереть. Если Катарина объявится где-то, пусть даже вне Штормхолда, для Сайлера это будет означать конец. А так история красивая: король скрепя сердце и скрипя зубами отдает дочку в жертву богине, чтобы спасти королевство. Принцесса в муках погибает. А дальше либо наш дорогой друг Кейман Крост спасает мир и Сайлер гордо предстает перед восхищенным народом, либо все катится в хаос, но в этом случае бунт – последнее, чего будет нужно бояться. Поэтому примет Таара жертву или нет, Катарина умрет.

– Проблема в том, – Ленард сделал глоток остывшего кофе и поморщился, – что Акорион так или иначе найдет, как надавить на его величество. И лучше бы нам надавить первыми.

– Поэтому Катарина должна жить, – кивнула я.

– И что ты предлагаешь? Снова сломать стену и убежать в закат, лихо хохоча? – спросил Крост.

– Да!

– Как у тебя все просто.

– Что не так?

– Мы не можем вламываться в тюрьмы и школы по своему хотению. Это рискованно. Твоя сила не восстановилась, ты едва ли сильнее Деллин. А может, и слабее.

Я щелкнула пальцами, вызвав сноп электрических искр. Потом, правда, тут же пожалела: Кейман помрачнел и стиснул зубы, но зато впечатлились окружающие. Не столько проявлением магии – в общем-то, простеньким и почти детским – сколько сочетанием магии и крыльев.

– Если тебя поймают…

– Кто меня поймает? Взмахнула крыльями – и до свидания.

– Крылья не съемные. И доказать, что девушка, забравшаяся во дворец, и адептка Деллин Шторм – одно лицо, сможет даже глухонемой престарелый законник в маразме!

– Мы уже пробовали делать по-твоему! – почти крикнула я. – Это не сработало! Брина в закрытой школе, Катарина готовится стать шашлыком, а адептке Деллин Шторм всадили нож по самую рукоять! Давай попробуем по-моему. Никто ничего не успеет понять. Мы устроим грозу, такую, чтобы у Сайлера башни попадали, я не буду лезть через забор, стража меня не заметит. Спущусь сверху, залезу в окно – и принцесса спасена. Все.

– Все, – передразнил меня Крост. – Ты сначала научись летать на крыльях, спасительница принцесс.

– Впереди больше двух недель. За это время можно стать чемпионкой крылогонок. Зато у нас будет принцесса. Спрячем ее и выдадим королю ультиматум: или он кончает заниматься мракобесием и готовит Штормхолд к противостоянию с Акорионом, или мы предъявим народу принцессу, богиню и посмотрим, как его вздернут на площади. И да, будем дико хохотать при этом.

– А потом вломимся в школу и заберем Брину. Может, сразу пойдем и убьем Акориона?

– Классная идея. Схожу за плащом.

– С тобой невозможно разговаривать.

Я закатила глаза. Народ вокруг притих и, похоже, просто наблюдал за шоу.

– Что ты предлагаешь? Сесть за стол переговоров? Я. Не. Хочу. Разговаривать. Король идиот. Запутавшийся, натворивший дел придурок, который онанирует на корону вместо того, чтобы решать реальные проблемы. И он казнит Брину, прекрасно зная, что она не виновата. И однажды объявит меня ненормальной психопаткой, которая заживо сожгла всеми любимую принцессу просто по приколу.

– Как будто это неправда, – тихо хмыкнула Яспера.

На ее несчастье, именно в этот момент все замолчали, и слова повисли в воздухе. Я встретилась взглядом с демоницей и кожей ощутила ее ненависть, смешанную со страхом. Темная сущность внутри Ясперы боялась меня. Я чувствовала, что стоит лишь ухватиться за нужную ниточку, потянуть – и власть превратится в абсолютную. Чувствовала это и Яспера, поэтому казалось, будто она сражается за собственную жизнь с гордо поднятой головой.

– Тебе лучше вернуться в школу, Яспера, – ласково улыбнулась я. – Ванджерий в городе. В школе тебе будет безопаснее.

На лице демоницы застыло выражение недоверия и ужаса, Крост выпрямился, да и остальные тревожно переглядывались. Я поднялась.

– Пожалуй, я бы не отказалась от чашечки кофе. Кому-то сделать? Нет? Ладно. Вернусь через несколько минут.

– Таара! – рявкнул мне вслед Крост.

Я уже засыпала в турку кофе, когда он следом вошел в кухню.

– Как это понимать?

– Что?

– Прекрати. Что значит Ванджерий в городе? Ты видела его?

– Да, видела.

– Когда?

– Вчера. – Я пожала плечами. – Он шел за мной от самого дома Бастиана, хотел поговорить.

– Тебя ничего не смущает?

Крост выглядел примерно так же, как турка: вот-вот готовился перейти к кипению. Я старалась наливать кофе в чашку спокойно, но мысленно готовилась к бою. И видят боги, этот бой я проигрывать не собиралась!

Хотя какие боги? Боги здесь ни черта не видят.

– Что меня должно смущать, по-твоему?

– Ты могла мне рассказать о Ванджерии.

– Я только что рассказала.

Он со всей дури грохнул кулаком по столу, но времена, когда гнев господина директора меня пугал, миновали.

– Вот так? При всех? Выбрав удобный момент?

– Если тебе интересно, я собиралась сделать это днем. У нас есть сливки?

– Ты перешла черту, Таара.

– Что тебе не нравится? Я сказала правду, дала совет, в котором уверена. Ей будет безопаснее в школе, Ванджерий одержим. Школа хорошо охраняется, в школе есть ты.

И даже я. Если хоть кто-то, близкий Акориону, туда сунется, к хозяину поедет по частям, разными рейсами.

– Ты могла сказать вчера. Мне. Наедине.

– А она могла промолчать? Или только твоей Яспере можно распускать язык? Чего она ждала? Пора уже уяснить, что времена, когда можно было бить по рукам ненавистную студентку, прошли. И теперь или она заткнется, или бить по рукам буду я.

– Хватит! – рявкнул Крост. – Ты не смеешь манипулировать людьми в моем доме и в моей школе! Думаешь, я не понимаю, зачем ты придержала ценную информацию о Ванджерии? Считаешь, все это – твои игры? Думаешь, можно убрать Ясперу подальше от ди Файра, и снова станешь ему нужна?

– Да-а-а. – Я отхлебнула горячий кофе. – Иногда тебя стоит злить просто для того, чтобы слетела маска разумного опекуна.

Горчит. Кофе? Или то, что мы сейчас творим?

– Я бы сказала тебе, лично, наедине, шепотом и в подробностях, но видишь какая штука. Яспера не умеет держать при себе свою ненависть, хотя лично моей вины в том, что ее чуть-чуть покоцали в ранней юности, нет. Это братик придумывал ритуал с пересаженным сердцем, и твоя подружка могла бы предъявлять претензии ему. Но вот незадача: братик был далеко, а еще мог втащить. Поэтому объектом травли выбрали Деллин Шторм. Издевались над дислексией, рассказывали о том, как меня следовало бы убить, чтобы нормальные люди не мучились. И даже сейчас, когда, казалось бы, стоит засунуть язык в задницу, она лезет на рожон.