Проклятие весны (ЛП) - Буше Аманда. Страница 4

— Коробку? — Плутовское очарование заискрилось в зимне-голубых глазах. — Ты же знаешь, что она старше меня. Я нашёл её в шкафу. И уже не раз использовал.

— Она прекрасна.

— И мы оба быстрей состаримся и поседеем, прежде чем ты откроешь подарок, — проворчал он.

Рейн сжалилась над нетерпеливым принцем и подняла крышку. Среди красного бархата лежал вырезанный из белого мрамора изящный бурачник. Цветок со звёздообразным венчиком. У неё перехватило дыхание. Это была метка Брэйлиан.

— Когда я его сделал, то вырезал сзади маленькую петельку, чтобы в неё можно было просунуть шпильку. Смотри.

Дарик вытащил из кармана шпильку, взял бурачник и просунул в петлю. Очевидно, он всё спланировал заранее.

Рейн во все глаза смотрела на ловкие пальцы и сверкающий подарок, слишком ошеломлённая, чтобы вымолвить хоть слово. Раннее утреннее солнце лилось в окно, — уже давно лишённое занавесок, — и отражалось от хрустального камня, заставляя его блестеть, точно снег зимним утром.

Дарик собрал прядь её волос и заколол подарок над ухом.

— Словно снежинка на льду, — сказал он с улыбкой, поправляя несколько упавших со сна локонов.

Рейн вздрогнула, не привыкшая к чужим рукам в своих волосах, особенно рукам Дарика. Она сжала губы, сдерживая рыдания и подкативший к горлу ком.

— Неужели тебе не нравится? — спросил Дарик, и меж его бровей собрались тревожные морщинки.

Не нравиться? Она без ума от подарка. И всей душой любит его. Это истинная мука.

— Это самый прекрасный подарок за всю мою жизнь, — наконец ответила Рейн, и с каждым словом её голос становился более хриплым. — Спасибо.

Дарика явно обрадовал её ответ, но затем его лицо снова стало обеспокоенным.

— Носи его, пока можешь. После того, как мы переберёмся в Нейтхолл, тебе придётся спрятать цветок.

— Но почему? — спросила Рейн, и от одной мысли, что через две луны их семья покинет дом и станет жить среди гадюк, свело живот.

— Астрея отнимет заколку. Она всегда безумно завидовала и ревновала к тебе.

— Это просто смешно. — Рейн коснулась бурачника, одновременно желая взглянуть на подарок и боясь нарушить столь бережно собранные Дариком волосы. — Она принцесса. Богатая, могущественная и, если не замечать внутреннего уродства, весьма привлекательная.

Дарик скорчил гримасу, спрыгнул с кровати и направился к двери.

— Это выше моих сил, игнорировать её дурной нрав. У меня в адрес Астреи есть несколько нелицеприятных комплиментов, но если я произнесу их вслух, то навсегда испорчу тебе впечатление о моих благородных манерах.

Уголки губ Рейн поползли вверх.

— Уверена, моё воображение может обрисовать их без твоей помощи.

Глаза Дарика искрились неподдельным весельем, несмотря на ужасный союз, в который он вынужден будет вступить ради блага своего народа.

— Вынужден откланяться, чтобы ты могла одеться и спуститься со мной в холодную комнату к завтраку.

От одной мысли об этом у Рейн мурашки побежали по коже. Сейчас даже не хватало дров, и их хранили в основном для вечеров, чтобы согреться и найти каплю умиротворения. Последняя зима была холодней и мрачней обычного, и хотя сейчас официально наступила весна, Рейн сомневалась, что новый сезон принесёт им благодать. Постоянное потепление несомненно, но, конечно же, без дождя. К счастью, таяние снега, по крайней мере, поможет в ближайшие недели заполнить естественные водоёмы.

У порога Дарик снова обернулся к ней.

— Относительно ревности и зависти Астреи, ты член семьи Эшев, и она знает, что не получит то, чем владеешь ты.

— А именно? — спросила Рейн, и сердце тревожно забилось у неё в груди.

— Любящую семью.

Дарик вышел и закрыл за собой дверь.

Рейн даже не пыталась скрыть влагу, застилавшую ей глаза. Она бы выплакала реки слёз, если бы они заставили вновь вырасти посевы в Ледене.

Глава 2 

Рейн решила захватить сумку с книгами, которые собиралась пожертвовать на благотворительность, и быстро прогуляться по Верхнему Эшу перед завтраком. Дарик, вероятно, будет ждать её, читая сводки новостей и уговаривая челядь с кухни испечь его любимых ягодных булочек. Сам же король Уайлдер с королевой Марлой никогда не спускались в главный зал столь рано. Рейн тоже не любила вставать спозаранку, но Дарик не мог сдержаться, чтобы не разбудить её ни свет ни заря.

Два стражника последовали за ней, стоило покинуть стены замка, вполне ожидаемая, но не столь необходимая мера. В Эше, особенно Верхнем, с ней ничего не случится. Королевские солдаты держались на почтительном расстоянии даже после того, как она зашла в самую оживлённую часть города. Рейн болтала с прохожими и лавочниками. Несмотря на напускную браваду прилавки были полупустыми. И почти никаких покупателей. Люди боролись за выживание, особенно после суровой зимы. Леден умирал, задыхаясь от многолетней засухи. Дарик станет для них спасением, глотком живительного воздуха.

Стараясь не поддаваться меланхолии, которая ничем не поможет подданным Эша или Ледена, Рейн раздала собранные в замке книги. Илланна Найтхолл ясно дала понять: королевская семья Эш прибудет в Раану лишь с горсткой одежды, тем самым укрепляя за собой положение нищих.

Рейн отдала несколько романов гильдии плотников, хотя боялась, что молодые подмастерья сожгут их вместо дров. Томик со стихами ― пекарю, зная, что его жена порадуется больше мужа. Сборник сказок ― дочери сапожника. Когда ничего не осталось, она собралась отправиться домой, чтобы присоединиться за завтраком к Дарику, но обернулась и увидела бегущего к ней пожилого мужчину.

― Миледи! ― отчаянно махал он руками. ― Погодите!

Рейн обождала и протянула руку, чтобы помочь старцу.

― С вами всё хорошо? ― Её обеспокоило его тяжёлое, прерывистое дыхание.

― Я наконец понял... подготовил ученицу. ― Он согнулся пополам, хватая ртом воздух. ― Мне нужно было найти вас... или принца Дарика.

― Отдышитесь, ― успокаивающе попросила Рейн, одновременно отмахиваясь от охраны. Она не нуждалась в защите.

Плечи старика опускались и поднимались от хриплого дыхания. Седые волосы свисали спутанными прядями на худощавую спину, открывая взору местами разорванный плащ.

Он снова заговорил, не поднимая глаз:

― Ледену не нужно объединяться с Рааной. Вам следует найти ведьму с Кургана. Она обладает силой.

Сердце Рейн заколотилось в груди.

― Не объединяться с Рааной? Ведьма с Кургана? ― Она никогда о такой не слышала, но всегда лучше обходить чародеев десятой дорогой... особенно ей.

Старец выпрямился, и её охватило беспокойство. Его глаза пылали безумием, вызванным чрезмерным использованием магии.

У Рейн кровь застыла в жилах от мощного и быстрого отклика в душе. Инстинктивно она подавила его. Единственное волшебство, в котором все нуждались, исчезло, а то, что осталось, могло лишь сделать её непохожей на других.

― Отправляйтесь в замок и спросите Нон. Она вас накормит.

Рейн неуклюже попятилась от старца.

― Я не голоден, миледи. Вы должны меня выслушать.

Он сократил расстояние между ними, уничтожив все усилия Рейн, призванные, дабы не выпустить силы, способные навредить им обоим. Старец схватил её за руку своими когтистыми пальцами.

― Исми долунди вейтен крив.

Дразнящая и горячая магия пронзила её насквозь. Ей был не ведом язык волшебства, по крайней мере теперь, но ощущение от фразы сформировалось в неясную мысль. Что-то связанное с подношением. Сия мысль раздражала, опустошала и ранила.

― Отпустите меня! ― Паника бушевала, пытаясь сорвать запертые замки потаённых способностей. Рейн изо всех сил пыталась удержать контроль над магией, которая жаждала вырваться наружу и заявить о себе миру. Рейн представить было страшно, что подумают о ней люди, особенно Дарик, если это произойдёт.

― Моквид. Альдерварака. Кровь Брэйлиан, ― не сдавался колдун, добавляя новые загадки к непонятным словам, всё ещё звенящим в сердце, будто ищущим выхода. Она не понимала их значение, но что-то подсказывало ― это ей подвластно.