Страж Правосудия (СИ) - Мурунова Анна. Страница 33

Я была одета в черный ассасинский костюм и плащ, а белые ушки крутясь во все стороны прислушивались к разговору происходившему буквально в нескольких метрах от нас. Похоже кто-то доложил, что мы сняли номер в гостинице. Естественно, это задело мужскую гордость ар Пирата, все же я ведьмак, Ваник, с юной феникс наедине в номере. Не зря я переплатила за комнату, как и советовала реклама. Хозяйка стойкий солдат, не выдает нас, не пропускает, и начальник почему-то не торопится отталкивать ее и оскорблять.

Это дало нам фору, потому мы быстро перелезли через окно, точнее я, а Лил у меня на спине. Активировала Бегуны, мгновенно спрыгнула со второго этажа и побежала в сторону замка. Созидатель я спрятала в пространственный карман, пока он нам не нужен и будет привлекать слишком много внимания. Как я и предполагала, за Лил следили, и продолжают это делать. Я оставила мороки в нашем номере, так что шпионы сейчас наблюдают в незакрытое окно, как Ваник и белая феникс дружески общаются и хохочут.

Через несколько минут, я прислушалась, нет ли погони, и только убедившись в обратном, опустила на пол весьма помятую и взъерошенную девушку.

— Это было незабываемо. — энергично и как-то опьянено отозвалась она.

— То-ли еще будет, подруга. — ухмыльнулась я. — Нам еще через стену перебираться, и в замок проникать. Со мной не соскучишься. Будет что детям и внукам рассказывать. — улыбалась я.

— Но как мы найдем принца, или хотя бы его комнату?

— Конечно же благодаря ведьмовской интуиции, нюху и ушам.

— Твои ушки такие милые. — по-детски восхитилась Лил. Дай ей волю, она бы затискала меня. Боюсь представить, что будет если я покажу ей свой хвостик?! Признаюсь, сама не раз его гладила и восторгалась, будто передо мной не часть моего тела, а мягкая игрушка. Н-да, если у меня будет муж оборотень, я ему не позавидую.

— Ника, а ты покажешь своего зверя? — и глазенки такие хитрые-хитрые. Вздохнула и кивнула, та чуть-ли не подпрыгивала от счастья, сдерживало лишь примерное воспитание. Ну что с ребенка взять, и пусть она старше меня, но после всего ею пережитого, не грех побыть немного маленькой девочкой. Милое и доброе дитя, а уже на плечи свалилось столько проблем. И в данный момент, я для нее словно крестная фея, принесшая хоть толику радости, а еще надежду и чувство защищенности.

На улице стало заметно оживленней. Как и говорила Лил, здесь действительно часто можно встретить людей, таскающих шатер-носилки. Внутри них восседали расфуфыренные фениксы, они пренебрежительно бросали взгляды на прохожих и поджимали в недовольстве губы.

Сами люди одеты в какое-то тряпье, едва-едва закрывающее части тела. А на улице холодно, дело движется к зиме. На спинах мужчин и женщин виднелись многочисленные следы от побоев не только от огненной плети, но скорее всего и ножей, и каких-то тупых предметов. Их тела изуродованы, истощенны, а глаза… глаза остекленелые, как мертвые. Казалось, что это пустая оболочка, а душа давным-давно ушла в иное пространство. Не чувствовала я в них огня жизни, а это еще больше резало мое изнывающее сердце. Я плакала, чужая боль — моя боль… Закусила кулак, чтобы не закричать, когда с особой жестокостью стали бить плетью мужчин, что не достаточно расторопно подняли тяжелые носилки.

Как я не бросилась помогать, не знаю. Только Творцу известно, чего мне это стоило. Шепотки вовремя вмешались, и с сочувствуем, нежностью просили выдержать, нельзя вмешиваться, не сейчас. Помогая одним, не смогу помочь другим. Это не мои земли, и людей так просто не отпустят. А даже если я спасу, куда такое количество народа девать? К стражам? Это политические игры, и я понимаю, что им скандалы не нужны, не сейчас.

Сцепила зубы, до крови закусила губу, схватила все понимающую Лил и как на иголках пошла вперед, не оглядываясь. А в мыслях кричала им: — «Потерпите, еще чуть — чуть осталось, наберитесь сил, помощь уже пришла, дождитесь». Я так хотела сказать это каждому человеку, что даже показалось, будто на восковых лицах людей промелькнуло что-то такое, что заставило биться мое сердце еще чаще. Они услышали? Или мне померещилось?

В таком темпе мы и дошли до стены. Я задышала часто-часто, чтобы загасить истерику, но устранить дрожь не получалось. Пришлось призвать зелье, чем-то по свойству напоминавшее валерьяну. Глотнула, и всучила Лил, та не спрашивала, что это такое, полностью мне доверившись.

— Что дальше? — вполголоса спросила ара.

— А дальше, я наложу заклинание невидимости, правда оно длиться всего одну минуту, потом требуется повторять.

— Заклятье невидимости? — ахнула Лилена. — Но оно отнимает половину резерва, а у некоторых весь, а ты хочешь еще и повторить?!

— Тише-тише… Ты забыла? Я не простая ведьма. — девушка тяжело вздохнула, но приняла мой ответ. — К тому же, кто-то сейчас покатается на белой и пушистой волчице. — подсластила я пилюлю. Мне хотелось, чтобы девушка не горевала. А я свои чувства и грызущую вину спрячу глубоко в душе. Успокойся сердце, не кровоточь, соберись…

— Правда? — улыбнулась феникс. Фиолетово-черные глаза с всполохами огня засветились. Красиво.

— Да. Значит так, я обращаюсь, ты быстро садишься на меня, и крепко, очень крепко за меня держишься. Поняла? Не удивляйся. Опыт имеется. Готова? Отлично. Приступаем.

Я начала шептать заклинание, выученное совсем недавно. Синее пламя окутало меня и Лил, и сделало нас невидимыми для живых. Прохожие отсутствовали, потому мы не боялись обнаружения. Быстро перекинулась в волчицу, и согнула лапы, так как белая феникс не могла забраться. Наконец, я рванула на стену, и в четыре огромных прыжка достигла вершины. Следом, молниеносный забег по самой стене, прятки в одной из обзорных башен, повторное применение заклинания, и снова безумная гонка. Мне пришлось еще дважды прочитать заклинание прежде, чем мы попали внутрь замка.

— Ты безумна. — одними губами прошептала Лил, когда мы прятались в одном из, по всей видимости, залов с магическими картинами.

Не знаю зачем, но мне захотелось сфотографировать «живые» портреты. Приказала своему медальону все здесь пощелкать. Лил смотрела на синий камушек, как на творение Богов. Хотя почему как? Артефакты и есть дары Кузницы, а Кузница творение Высших.

Через пару минут, камушек вернулся на свое прежнее место, в медальон, а мы, полагаясь на мой нюх, слух и интуицию, отправились дальше.

К моей большой радости и изумлению подруги, я нашла потайной ход в стене, спрятанный в одном из залов с оружиями. Не мешкая, мы нырнули в него, пока отъехавшая стена не начала возвращаться обратно в прежнее положение.

Мы шли в полной темноте минут пять. Но она нам абсолютно не мешала, с нашим-то зрением. Шли, пока не услышали мужские голоса, точнее я, а Лил лишь непонятные бормотания. Тихонько подкравшись, я приложила руку ко рту Лил, призывая ее молчать, она непонимающе кивнула. Выпустив сущность оборотня, прислушалась к разговору.

— Шейну надо устранить. Надоела со своей вечной защитой этого выродка.

— Это может вызвать среди фениксов бурю недовольства, все же она любимица своего народа.

— Мне плевать, сделаем так, чтобы во всем обвинили людей, не впервой на них сваливать преступления.

— С чего такие неожиданные перемены? Гарая снова капризничает?

— Замолчи, Гофир! — резко выкрикнул мужчина. — Ты забываешься. Гарая моя будущая жена и Повелительница Феоса.

— Прошу простить мою невежественность, ар Вилинд.

— Что там с Пиратом? Когда будет кровь?

— Сегодня ночью прибудет новая партия из древних родов.

— А что прежние уже не в состоянии?

— Боюсь, что нет, Повелитель. Еще один раз, и они погибнут, так как не смогут выдержать очередного отката.

Пальцы властного существа выстукивали только ему самому известную мелодию.

— Сколько еще мы будет поставлять кровь этому уроду? И так многие погибли, а внезапные исчезновения не последних фениксов в Феосе, могут привлечь внимание магической Элиты.

— Что нам эта Элита, когда скоро мы будем править миром.