Загадочный наследник - Хейер Джорджетт. Страница 19

— Нет, — кротко ответил Хьюго. — Но я не из тех, кто позволяет на себя кричать.

— Ты не такой дурак, каким кажешься, — сбавя тон, заметил его светлость. — Посмотрим, хватит ли у тебя мозгов, чтобы усвоить все, что любой Дэрракотт знает с колыбели. Вот зачем я послал за тобой.

— За этим-то я и приехал, хорошенько поразмыслив. Мой отец был убит еще до того, как я вырос из коротких штанишек, и некому было рассказать мне о моем семействе. Ведь мой дед — лорд, а я ровным счетом ничего не знал!

— И в этом ты винишь меня, верно? Очень хорошо! Сочти я, что тебе есть хоть малейшая необходимость знать обо мне, я бы послал за тобой, когда умер твой отец, и воспитал бы под своим присмотром!…

— К счастью, моя матушка смогла бы вам противостоять, — заметил Хьюго.

— Прошедшего не воротишь. Когда твой отец женился против моей воли, он обрубил все связи с семьей. Тебе прекрасно известно, что женитьба на дочери ткача — не важно, сколь она была добродетельна, — непременно должна была расстроить наши отношения.

— Да, но они оба были по уши влюблены друг в друга, — кивнул Хьюго. — С одной стороны — вы, с другой — мой дедуля. Им нужно было иметь сильные тылы. — Он приветливо улыбнулся милорду. — Ни разу не слышал, чтобы они об этом пожалели, хотя мой дед не уставал повторять, что из этого брака ничего хорошего не получится. «По одежке протягивай ножки», «Всяк сверчок знай свой шесток» — таковы были его девизы.

— Ты хочешь сказать, что он возражал против свадьбы своей дочери и моего сына?!

— Да, особого удовольствия от этого брака он не получил, — отвечал Хьюго. — Не говоря уже о том, что мой отец был голубых кровей. Этого, по понятиям моего деда, было достаточно, чтобы считать его никчемным человеком. Мой дедуля называл его «чокнутым» и «растратчиком его медяков». Что обычно, как мне рассказывали, доводило моего отца до остервенения. Но «собака, что лает, редко кусает», и в конце концов он смирился. Жаль, что вы никогда с ним не встречались: вы бы с ним поладили — у вас больше общего, чем можно представить на первый взгляд.

Лорд Дэрракотт, обратившись в соляной столп, подыскивал слова, чтобы рассеять эти бредовые иллюзии. Но до того, как он успел их найти, Хьюго задумчиво добавил:

— Вы мне его время от времени так напоминаете, особенно когда начинаете кого-нибудь распекать. Однако вы послали за мной не для того, чтобы поговорить о моем деде, поэтому, вероятно, я напрасно трачу ваше время, сэр.

— Я не желаю ничего слышать ни о твоем «дедуле», как ты его называешь, ни о твоей матери, ни о жизни, которую ты вел в младенчестве! — заявил его светлость, и его лицо тревожно залилось краской. — Заруби себе на носу: никогда не говори мне об этом периоде твоей жизни! Советую выбросить его из головы! Это будет нетрудно: последние десять лет ты служил офицером, и тебе есть о чем поговорить. Я полагаю, что тебя больше ничего не связывает с Йоркширом, и это обстоятельство я не могу не считать счастливым. Не стану с тобой хитрить: поскольку я не в силах ничего поделать с тем, что именно ты когда-нибудь окажешься на моем месте… я желаю увидеть, как тебя должным образом обтешут до того, как протяну ноги…

— Согласен. А что, если я сверну себе шею, споткнувшись об изгородь, или заражусь оспой? — вставил Хьюго бодрым топом.

— Где, черт тебя подери, ты учился охотиться? — вместо ответа воскликнул его светлость.

— В Португалии.

— О! — Его светлость пару минут переваривал это известие. — Ну, я на это никак не мог надеяться, — наконец произнес он. — Значит, ты сможешь охотиться и в этих местах. Обычно я охотился в графствах Средней Англии, но теперь уже слишком стар. Несколько лет назад продал свои охотничьи угодья в графстве Лестершир. Как не вовремя! Мне следовало бы подумать, что этот отчаянный мальчишка будет наверняка жалеть об этом.

— Мне и самому нравилось охотиться в Средней Англии, — дружелюбно признался Хьюго. — В действительности…

— Нравилось, говоришь? Тогда тебе придется от этого отвыкать! — ехидно прервал его милорд. — Веди себя достойно, и я пожертвую тебе охотничьи угодья, вот только не надейся, что они будут простираться до Кворпа или Пичли!

— Я ни о чем таком и не думал, — ответил Хьюго слегка изумленно. — У меня и мысли не было ни о каких охотничьих угодьях, сэр! Премного благодарен, но мне ничего такого не надо: у меня имеются собственные средства.

Это рассмешило лорда Дэрракотта.

— Да, у тебя карманы полны, потому что тебе только что вручили вознаграждение за Пиренеи и Ватерлоо. Я тебя понимаю: эти деньги кажутся тебе целым состоянием. Погоди: ты изменишь свои взгляды, когда немного пооботрешься в свете.

— К тому же мой дедушка оставил мне «свои медяки», — робко вставил Хьюго.

— То, как ты собираешься поступить со сбережениями своего деда, меня не касается: можешь тратить их на что угодно! Отныне ты будешь вести совершенно другую жизнь, совсем не такую, к какой привык, и никаких сбережений ткача для этого не хватит, вне зависимости от твоих стараний экономить. И давай не будем об этом больше.

— Ладно, — послушно согласился Хьюго.

— Вернемся к тому, что я хотел тебе сказать, — предложил его светлость. — Ты — мой наследник, тебе еще многому придется научиться, и я решил, что учиться всему ты будешь под моей крышей. Пока ты останешься здесь — во всяком случае, до тех пор, пока не избавишься от своего проклятого йоркширского выговора. Позднее я велю твоему дядюшке представить тебя в обществе, но пока еще не время. Это твой дом, тут ты и будешь жить. Да, кстати, тебе следует продать имущество, если таковое у тебя имеется.

— Имеется, — сказал Хьюго.

Мохнатые брови милорда сошлись вместе.

— Не будь слишком самоуверен! — Его светлость опять рассердился. — Я еще могу услать тебя отсюда! И не сомневайся: если я сочту тебя несносным, я это сделаю!

На какое-то мгновение в глазах майора мелькнуло облегчение, но он ничего не сказал.

— Тем не менее ты лучше, чем я ожидал, — сказал его светлость, смягченный такой покорностью. — Осмелюсь предположить, из тебя кое-что получится. Наблюдай за своими кузенами и бери с них пример. Я не имею в виду Клода — никто и никогда не решится принять его не за джентльмена, хотя он самый что ни на есть идиот! Винсент — экстравагантный бездельник, но манеры у него отличные — таких сейчас называют последователями последнего крика моды! Можешь подражать ему во всем, а я прослежу, чтобы ты не копировал его экстравагантность! Однако ожидать, что он станет исправлять твои ошибки и промахи, от него не стоит. Я мог бы принудить его опекать тебя, но не буду. Не хочу, чтобы вы с ним передрались. Вот почему я приказал Клоду придать тебе шику. Между нами, он и Антея могут неплохо обучить тебя всему, что тебе следует знать. Она родилась и выросла здесь, знает тут все ходы и выходы, историю нашего рода, каждый дюйм моей земли. Ты ведь еще не женат, а?

— Женат?! — остолбенело переспросил Хьюго. — Господи, нет, сэр!

— Да, не думаю, что это так, — кивнул его светлость. — Я бы порекомендовал тебе завязать дружеские отношения со своей кузиной Антеей. Ума ей не занимать, она чувственная, живая барышня и будет тебе отличной женой, если ты ей поправишься. Однако я больше ничего не буду говорить по этому поводу сейчас. У тебя будет достаточно времени подумать о своем будущем, когда ты здесь получше освоишься. Единственное, что ты можешь сделать немедленно, — пойти осматривать дом вместе с ней. Пусть она побольше расскажет тебе о нашем семействе. А теперь позвони.

Майор поднялся и повиновался безапелляционному приказу. Кроме того, вытер вспотевший лоб.

— Я пошлю за Антеей, — сообщил его светлость. — Для начала пусть она сводит тебя в картинную галерею.

Майор, начавший проявлять первые признаки беспокойства, попытался запротестовать, но был прерван резким замечанием:

— А, я знаю, что тебя так взволновало! Можешь не говорить: тебе не приходилось общаться с барышнями, и ты застенчив, словно красна девица! Придется избавляться от этого, поэтому начни сразу сейчас. Чоллакомб, пусть мисс Дэрракотт придет сюда немедленно.