Рассвет Ив (ЛП) - Годвин Пэм. Страница 45

— Я тоже тебя люблю, — тихо сказала я.

Мичио был следующим, и его объятия были такими же крепкими.

— Когда будешь писать нам, расскажи мне о его отношениях с гибридами.

— Так и сделаю, — я нервничала из-за того, как Салем будет держать стаю гибридов подальше от меня, но мне также было дико любопытно узнать.

— Найди истину, — Мичио поцеловал меня в лоб, потом в нос и отпустил.

— Я тоже тебя люблю, — я склонила голову.

Последнее объятие смяло мне ребра.

— Не могу дышать, — выдавила я.

Рорк слегка ослабил объятия, его акцент стал резче.

— Я не буду дышать, пока не увижу тебя снова.

— Перестань. Это ничем не отличается от моих миссий Сопротивления, — горло сжалось, я откинулась назад и положила руки на его грязные щеки. — Скажи это, па. Произнеси эти слова.

Эта мантра принадлежала моей матери, и мы повторяли ее каждый раз, когда я уходила.

Он закрыл глаза и притянул меня к себе, чтобы еще раз обнять.

— Не оглядывайся назад.

— Я тоже тебя люблю.

Сев на лошадь и обхватив ногами бедра Салема, я мысленно повторяла: «Останься в живых. Найди Истину». Я не оглядывалась назад, несмотря на жесткие взгляды, обжигающие мои лопатки.

Когда Салем направил нас прочь от лагеря по замерзшей темной местности, я прижалась щекой к его сильному позвоночнику. Кожа и шерсть укрывали его тело до самого подбородка, но мое ухо было так близко к его торсу, что я могла бы услышать его вены, если бы они светились.

Я вцепилась в столп его тела, покачиваясь вместе с лошадью. Наша связь гудела между нами, как электрический разряд. Она горела во мне жарко и ярко, искрилась по невидимому проводу и с шипением уходила в стену его спины, растворяясь в небытии.

Шесть месяцев. У меня было время открыть ему сердце, поговорить с ним об этом, разгадать тайну его вен и моих клыков. Но мне было страшно. Я боялась, что потерплю неудачу. Боялась, что я слишком быстро и слишком глубоко ему доверилась. Я никогда не уезжала так далеко без Эдди и моих солдат. Я никогда не путешествовала одна.

Но моя мать делала это. Я сжала медальон на шее. Она пересекла Атлантику в грузовом контейнере. Карабкалась по вулкану в Исландии. Вытерпела поездку в клетке в кузове грузовика через заснеженные Скалистые горы. Я бы не вынесла, не смогла бы сделать все это сама.

— Ты храбрее меня, мама, — прошептала я.

Мужчина, который держал мое сердце, неодобрительно хмыкнул.

— Ты храбрее, чем думаешь, Доун.

Глава 23

Ночи проходили без происшествий. Бесконечные дороги тянулись во тьму, резкий ветер безжалостно хлестал меня по лицу. Салем изо всех сил гнал лошадь, останавливаясь только для того, чтобы найти укрытие на рассвете и поспать несколько часов до сумерек. Я не жаловалась. Возможно, в лагере мне было легче спать, но во время своих странствий с Сопротивлением я привыкла к тяготам кочевой жизни.

На шестой день мы лежали в вялом сплетении конечностей и бледном свете фонаря. Мы устроились в засыпанном сеном заброшенном амбаре, и Салем разбудил меня. Его мощное тело обвилось вокруг моей спины, а голодный член зарылся между моих ног. Несколько оргазмов спустя, остаточное блаженство секса и тепла его укуса медленно курсировали по моей крови, ленивые и удовлетворяющие.

Придерживаясь разбитой брусчатки старых дорог, нам было легче найти укрытие до восхода солнца каждый день. Сельские города и тающие реки часто пересекали наш путь, хотя мы не встречали ни гибрида, ни человека с тех пор, как покинули лагерь. Чем дальше на юг мы продвигались, тем теплее и населеннее станет наш маршрут. Но нас всего двое. Я старалась не представлять себе, как мы будем сражаться с кровожадной ордой.

Относительно теплая погода в сочетании с его исключительными охотничьими навыками спасла нас от использования наших ограниченных запасов пищи. Но одна затяжная метель может поставить смертельную точку в нашей удаче. Нам нужно продолжать двигаться на юг.

Я посмотрела поверх земляного пола на гнилую дверь сарая и темноту, пробивающуюся сквозь щели.

— Нам пора идти.

— Ммм… — Салем крепче прижал мою спину к своей горячей груди и принялся массировать ее. — Я не готов отказаться от этого.

У нас оставалось еще по меньшей мере пять недель, прежде чем мы доберемся до Альберты. Он занимался со мной любовью каждый день. Хотя мы никогда не произносили этих слов, я была уверена, что он видел чувства в моих глазах так же ясно, как я видела их в его.

Он убрал волосы с моей шеи и провел языком по моей коже. Я заурчала и потянулась, когда его рука легла на изгиб моей талии.

— Ты даже не представляешь, какая ты красивая, — его дыхание коснулось моей щеки, разжигая огонь в словах, которые он шептал каждый день.

— Тебе придется продолжать рассказывать мне, — я ухмыльнулась, извиваясь под щекотным покусыванием на шее. — Пока это не отложится…

Усиленный стук его сердца галопом пронесся у меня в ушах. Волосы у меня на затылке встали дыбом. Я изогнулась в его руках, и освещенный лабиринт его вен заполнил мое зрение.

— Гибриды, — я вскочила на ноги и схватила лук.

— Одевайся, — Салем поменял лук в моей руке с одеждой.

В торопливом молчании мы натянули кожаные штаны и льняные рубашки. Его губы поджались в тонкую линию, несмотря на спокойные движения его пальцев, пока он застегивал корсет вокруг моего туловища.

— Забудь об этой чертовой штуке, — я попыталась отодвинуться, потянувшись к луку у его ног.

— Стой спокойно, — Салем прижал меня к стене, его руки летали над крючками и шнурками. — Твоя гребаная рубашка просвечивает насквозь.

Я зашипела сквозь клыки, но через две секунды он оставил меня стиснутой и хватающей ртом воздух. Мы быстро натянули сапоги и пальто, пока мой взгляд был прикован к яркому сиянию его шеи. Паника захлестнула мою кровь.

— Останься здесь, — он повернулся к двери.

— Ни хрена по…

Земля завибрировала, и в отдалении послышался странный шум. Я застыла и встретилась с ним взглядом.

— Это что?.. — я склонила голову набок, прислушиваясь к нарастающей вибрации. — Паническое бегство лошадей?

Салем покачал головой, его лицо оставалось в тени.

Звук был низким, тяжелым, непрерывным рычанием, похожим на гром или грохот.…

— Машины, — у меня по спине побежали мурашки, когда я схватила лук и колчан. — Мы не можем обогнать гребаный двигатель, — я развернулась, ища лучшее место для выстрела. — Нам придется сражаться с ними, Салем. Нам нужно это сделать…

Он схватил меня за бицепс, выхватил лук и стрелы из моих рук и отбросил их подальше.

— Будет проще, если ты не будешь драться.

— Что? — я дернулась в его железной хватке, ничего не добившись. — Ты с ума сошел? Они идут сюда!

Он развернул меня, прижав спиной к своей груди и сдавив пальцами мое горло.

— Ш-ш-ш.

Урчание моторов подкатило к двери сарая, сотрясая землю механическим грохотом.

— Сейчас самое время, — сказала я сдавленным голосом, — посвятить меня в твой план.

— Дыши глубже, детка, — его тембр мягко звучал у меня над ухом. Слишком мягкий. Слишком спокойный.

— Салем? — я напрасно билась в его объятиях. — Что происходит?

Двигатели отключились. Хлопнули дверцы машины. Шаги подошли к двери.

Мое сердце колотилось о ребра. Должно быть, у Салема появился план, который требовал, чтобы я была напугана и безоружна. Мне нужно доверять ему.

«Я ему не доверяю».

Дверь распахнулась, и в комнату вошел светловолосый мужчина лет двадцати пяти. Он держал голову опущенной, голубые глаза смотрели вверх, как будто он привык нырять в дверные проемы, потому что, черт возьми, он, должно быть, был больше двух метров ростом. Одетый с головы до ног в меха и черную кожу, он носил за спиной длинный меч, а на его бледном, но поразительно красивом лице застыло злобное клыкастое выражение. Гибрид.

Он выглядел совершенно устрашающе, как викинг, рожденный для крови и смерти. Почему мы просто стояли здесь? Единственное напряжение в теле Салема было в его сжатых руках, пока я брыкалась и билась. Что, черт возьми, происходит?