Зенит (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна. Страница 11

— Мы вам дадим фургон, вы их довезете. Просто наряд, в магазине…. Не надо, пожалуйста.

Ирина понимающе кивнула.

Репутация-с.

— Потерпевшие могут написать заявление прямо здесь, — согласилась она.

Возиться ей не хотелось. Но не отпускать же воровок по причине своей лени? Рабочий день полицейского — штука ненормированная. Могут и в час ночи дернуть, и после работы оставить, и в шесть утра вызвать…

И вообще.

Вспоминая классика: тебя посадят, а ты не воруй.

Морализаторство? Да на здоровье! Оправдывайте вора, сколько хотите, только учтите: Робин Гуд был не благородный разбойник, а гопник из подворотни. И так же резал, грабил, убивал, и плевать ему было на возраст жертвы, на ее состояние, на моральные страдания.

А красивые слова 'делился с бедными'…

Конечно, делился.

Где-то ему надо было прятаться, что-то кушать, сбывать награбленное. Вот и дележка.

Не отстегивай он местным крестьянам долю малую — мигом бы вычислили голубчика.

Оправдывая преступление — поставь себя на место потерпевшего. Вдруг да не понравится?

— Я могу поехать в участок, — вступила 'пергидрольная' дама. — а за мультиваркой приеду позднее. Не надо мне ничего от магазина, дело житейское… вы не виноваты, что эти стервы сюда пришли…

— Да не виноватая я!!! — завизжала блондинка в красном. — Не виновата!!! Что — салатик купить нельзя!? У меня что-то нашли!? Какие ко мне претензии!?

Ирина вздохнула.

Никаких.

В том и беда, что никаких. Перевела взгляд на 'бейсболку'.

— Девушка, вам хочется сидеть в тюрьме, пока ваша подруга гуляет на свободе?!

Девушка сплюнула на пол.

Что ж, разумно. За преступление, совершенное в составе группы лиц, дают больше. Сейчас девушки действуют грамотно.

Но — обидно.

Ирина прищурилась на блондинку.

— А вы? Не хотите поделиться правдой?

— Иди ты на…! — рявкнула блондинка. — Только попробуйте меня задержать! Менты поганые!

И вылетела за дверь.

Ирина фыркнула вслед.

— Беги-беги, авось ноги переломаешь…

И захлопнула рот.

Дура!!!

Ты же ведьма!!!

Вот уж кому-кому, а ведьме надо быть весьма и весьма осторожной со словами, они могут воплотиться в реальность.

Запросто.

Снаружи донесся слабый вскрик.

Стоит ли говорить, что из кабинета вылетели все, включая управляющего?

Блондинка сидела посреди коридора, обхватив руками ногу. И нога та распухала буквально на глазах.

Точно, перелом.

— Суки!!! — завопила 'бейсболка'. — Гады!!! Да что б вас…!!!

Кинулась к блондинке и принялась ощупывать ногу.

— Санечка, ты как!?

Уборщица испуганно жалась к стене рядом с перевернутым ведром.

— В порядке… наверное. Я на этот супермаркет в суд подам! Они мне травму нанесли! Миллионы отсужу за свою поломанную ногу!

— Вызовите скорую помощь, — вздохнула Ирина.

— А говорят, что встретить бабу с пустым ведром — плохая примета, — подвел итог Кирилл. — Зря.

— Это точно. Зря.

— И мыть теперь все заново, — заворчала уборщица. — Э-эх… ходют тут!

— А ты бы еще больше порошка в воду насыпала, — огрызнулась дама с каштановыми волосами. — Вытирай, давай, а то замучаетесь 'аварийку' вызывать, счет сломанных ног на десятки пойдет. Это ж плитка, ее так нельзя!

— Умные все больно, — проворчала уборщица. Но пол вытирать начала.

Ирина посмотрела себе под ноги.

Действительно.

Любой магазин делится на две части.

Первая — клиентская. Там ходят люди, там выставлены продукты, там сделан ремонт, там чисто и красиво.

Вторая — 'для своих', то есть для персонала.

И вот там…

Там могут бегать крысы и тараканы.

Там может быть ремонт еще советских времен. Там могут быть клетушки, в которых едва помещается человек и потолки высотой метр восемьдесят. К чему церемониться с быдлом?

Скажите спасибо — зарплату платят.

Вот и здесь…

Некогда супермаркет был частью завода. Ирина не знала, что тут производили, да это и неважно. А потом пришла перестройка.

Завод закрылся, а на его трупе завелись жирные олигархические крысы. Одна из них и отгрызла старое здание.

Потом в нем сделали ремонт — и устроили магазин. Но если парадно-выходную часть как следует отделали, то для персонала стараться не стали.

В магазине лежит плитка, на которой не заскользишь, хоть ты ведро геля вылей. А в старой его части — обычный кафель, конечно, ставший скользким после мытья.

Вот девушка и навернулась, со шпилек-то.

И Ирина не мучилась угрызениями совести. Все симметрично.

Воровали двое. Одну получится наказать, вторую — только на определенных условиях. Хоть все и на виду, а не докажешь.

Получат — двое. Одна окажется за решеткой, а вторая в больнице. Перелом явно сложный и со смещением.

Жестоко?

Но в чем виновата Ирина? Даже в десяти заповедях сказано не желать добра ближнего своего. Жены, осла, вола…

А не желать ближнему гадостей?

Такого — не было.

Возлюбить ближнего, как самого себя?

О, это запросто. У нас полно народа, который возлюбит, вылюбит, полюбит, залюбит… А если корень 'люб' заменить на корень из двух букв, первая 'ё', то как раз и суть отразится.

— Скорая помощь?

Управляющий начал решать вопросы.

***

Блондинистая тетушка с халой получила новенькую мультиварку.

Мужчина с бумажником — чехлы на автомобиль.

Дама с каштановыми волосами — триммер.

Всем потерпевшим вручили купоны на пять тысяч и скидочные карточки. Последние так же вручили Ирине и Кириллу.

Отказываться девушка не стала.

Это как раз не взятка. Взятка — это что?

Живые деньги. А карточку она тете Свете отдаст, пусть та пользуется. И вообще, она бы эту карточку все равно получила, просто купив разных товаров на сто тысяч рублей.

Рано или поздно, скорее поздно, чем рано, но у нее не эксклюзивный вариант. Обычная десятипроцентная скидка.

Одну из воришек отправили в травмпункт.

Вторую — в участок, где Ирина честь по чести записала показания двоих потерпевших. Третья обещала прибыть завтра с утра.

Потом довольные пострадавшие уехали на такси, а Ирина отправила в камеру воришку. И наконец-то ушла с работы.

— К Люсе сегодня мы точно не успеем, — Кирилл ждал подругу у участка.

— Увы.

— Завтра съездишь.

— Конечно, съезжу.

— Составить тебе компанию?

— Составь, если хочешь, — мирно согласилась Ирина. — Спасибо, что не бросил.

— Не за что. Возможно, ты сегодня и мой бумажник спасла.

Ирина пожала плечами.

— Может, и так. Но ты ведь денег в нем не носишь почти. У тебя там тысяча — и карточки.

— Откуда знаешь?

— Так я же ведьма! Мне положено быть корыстной!

Рассекречиваться Ирина не собиралась. Хотя так и так просто бросила взгляд на руки Кирилла, когда тот убирал в бумажник полученную в подарок карточку. А мозг совершенно автоматически зафиксировал и обработал результаты.

— Ладно. А мороженое корыстные ведьмы любят?

— Любят. Только хорошее. Без кучи добавок, но с большим процентом шоколада.

— Запросто, — согласился Кирилл. И отправился к киоску.

***

Получив здоровущее эскимо, Ирина с удовольствием его облизала со всех сторон.

Вкусно. Даже если учесть, что шоколад из сои, а мороженое отродясь мычания не слышало.

— Спасибо.

— Не стоит благодарности. Ириш, как ты думаешь, что может проводиться за ритуал в Кораблике?

Ирина вздохнула.

— Кирюша, я не знаю. Понимаешь? Не знаю… могу только строить предположения.

— Попробуй? Вдруг вместе и додумаемся?

Ирина вздохнула.

Рассказы ученой дамы они еще не обсуждали, но вдруг?

— Допустим. Итак, Стрибог не мог лечить. Значит, лечение здесь не при чем.

— Учить? Тоже вряд ли.

— Значит — что-то узнать, — подвела итог Ирина. — Вопрос — что именно?

Кирилл потер нос.

— Где лежит царевна?

— Хм… а действительно, — подумалось Ирине. — Кир, может, ты и прав.