Светлая Капелька в тёмной душе (СИ) - Вариун Юлия. Страница 26

К интиму девушку не склонял, хотя отказать себе в радости поцелуев не могу, поэтому регулярно целовал её, чтобы самому себе напоминать каждый раз «моя». Эта мысль меня успокаивала и давала силы терпеть до полного слияния с источником.

День мы проводили вместе за работой. Вечер проводили вместе дома, иногда в ресторане. После такой долгой моей отлучки от дел, пришлось долго всё навёрстывать и я работал и дома, подолгу засиживаясь в кабинете.

Капелька смогла продать квартиру родителей, свято веря, что ей очень повезло. Когда она узнает, что квартира эта теперь моя, будет скандалить. Но думаю, эта трудность — просто мелочь по сравнению с тем, что уже пережито.

Ортайла нигде в обозримом пространстве не наблюдалось. Я бы хотел порадоваться этому факту. Но! Во-первых, я уверен, что он просто так не сдастся. А во-вторых, я чувствую какую-то чуть ли не отцовскую ответственность за этого юнца с его плохо контролируемым демоном и необъёмными амбициями. Демоны, да я переживаю за своего же конкурента в делах сердечных. Наверное, я действительно слишком стар, раз моя мудрость начинает переходить в гипертрофированную форму. Шутки шутками, но мне правда будет жаль, если такого сильного демона лишат магии, вживив ограничитель. Мы и так в этом мире можем позволить себе не много из того что умеем на самом деле. Конечно по людским меркам, мы просто боги, но по нашим меркам мы ничтожно слабы на земле из-за ограничения Контроля Равновесия. Что самое забавное сам Контроль это тоже демоны, которые заботятся о мире людей, не желая его погубить. В отличие от людей, мы демоны — не любители плясок на старых граблях, быстро учимся.

Лилия цвела и пела. Она словно парила над землей, окрыленная новыми общениями, знакомствами и работой, в которую девочка уходила самозабвенно с головой.

Я наблюдал через открытые двери, как моя искорка носится по приёмной, перекладывая бумаги, распечатывая документы, сортируя папки в стеллажах, поливая цветы на окнах, отвечая на звонки, и просто даже делая кофе… Каждое её движение было словно пропитано музыкой, словно она двигается под одну ей слышимую мелодию. Грация, лёгкость, безмятежность, летящая искорка, сверкающий лучик….

На неё нельзя было просто смотреть. Только любоваться. Восхищаться. Как совершенной картиной…

А стоило ей заметить мой взгляд, как девочка тут же дарила мне счастливую улыбку, заставляя моё старое и сухое сердце отмирать от бесчувственности, ощущать тепло и струящийся в него свет, свет моей капельки, моего Источника. Да, улыбка у Лилии просто потрясающая, если конечно она искренняя и вот такая вот счастливая. Не уверен, знает ли девочка о своей силе, но она одной только улыбкой может растопить любые льды в человеческих душах, развеять любые сумраки в намерениях или сподвигнуть на подвиги даже самых осторожных и нерешительных.

Нет, офисный работник это не её стезя, однозначно. С такими данными, Лилия должна работать с людьми, а не с бумажками. Впрочем, практически все носители света выбирают себе профессии связанные с помощью. Они обычно медики, учителя или воспитатели, редко они становятся на путь помощи людям через какие-то грубые структуры, например пожарные и это скорее уж для мужчин.

В любом случаем, они ищут себя именно в области оказания помощи. Им это необходимо. Делиться своим светом с людьми, отдавать свои излишки. Особенно если нет рядом подходящего носителя первозданной Тьмы, что бы этот излишек забирать. Те, кто не могут найти выхода энергии, со временем становятся безумны. Их разум не может смириться с внутренними ощущениями. Они чувствуют себя солнечным светом, запертым в маленьком и неудобном сосуде; птицей, которой отрезали крылья; небожителями, свергнутыми в ад.

Почти месяц прошел с того самого дня, как Лилия работает у меня. Она свыклась не только с работой, но и со своим статусом. Как назвать этот статус я не знал. Она мне не любовница, ни жена. Мы не встречаемся, но живём вместе под одной крышей. Делим вместе завтраки и ужины, но не делим постель. Я собственнически прижимаю её к себе, нахально целую и самозабвенно вдыхаю тонкий аромат ее кожи. Она не сопротивляется. Но никогда не поцелует сама, не обнимет первой. А каждый мой поцелуй словно ставит ей ультиматум «ты моя! И не спорь!» и она не спорит, но никогда не коснется меня с трогательным смыслом «а ты мой…»

Думал сначала приучать её к себе совсем другим способом, чтобы она ждала, каждого моего редкого появления среди однотонных скучных будней, проведённых в четырёх стенах, каждый уход мой сопровождался бы вполне понятным скандалом с её стороны и обиды с моей. А потом она снова сидит одна, мучается, изъедает себя мыслями «зачем мне опять нахамила?» и с нетерпением ждёт моего следующего визита. Рано или поздно, что бы я опять не ушел, она сама пойдёт в мои объятия, по пути раздеваясь. Дьявольская привязка. Безотказный способ.

Но я решил, что не хочу привязывать её таким жестоким способом. Лучик мне слишком дорога, чтобы я включил функцию направленного манипулирования. Конечно, схема такая работает железобетонно, но ничего кроме Стокгольмского синдрома нам не даст. А я хочу настоящих чувств, настоящей отдачи, иначе не будет проку от Источника, иначе — будет пустышка, без эмоций, без страсти, без трепета внутри и мурашек по коже…

Поэтому я дал ей ту свободу, которая нужна моей искорке, чтобы мерцать и разгораться всё ярче и ярче. Да, я держу её под куполом своего наблюдения. Но ведь ничего не запрещаю, только охраняю и подстраховываю, чтоб не зашиблась, не потерялась, не напоролась на неприятности и не попала в руки других демонов, не таких милосердных и терпеливых, как я.

И не смотря на все мои старания, она продолжает попытки от меня избавиться. Думает, я не знаю, что она продолжает рассылать свои резюме по всем возможным фирмам, и ищет, через несколько риелторов квартиру для съема. Я всё знаю. Её телефон прослушивается, а запросы в поисковике компьютера дублируются ко мне. Я делаю вид, что не знаю о её коварном плане побега от меня. Почему коварном? Потому что она ни единой эмоцией это желание не выказала. Даже позволяет себя целовать и откровенно заигрывать с её таким юным, еще никем не тронутым, но вполне себе фигуристым телом. То есть коварство у моей капельки перешло на высший уровень. Наверное, вот так и превращаются милые, невинные и наивные создания с трепетной душей в прожженных стерв, способных терпеть ненавистного любовника, ради своих иногда не самых возвышенных целей. Нет, я не могу так испортить этого ангела. А то, что это абсолютно моя вина, я не сомневаюсь. За каких-то пару месяцев знакомства мы с Ортайлом умудрились подорвать в этом чистом и светлом человечке веру во всё доброе и прекрасное. И я очень хочу это исправить. Хочу, чтоб рядом со мной она чувствовала себя защищенной, любимой, слабой и трогательной. А не обманутой и вынужденной быть сильной, чтобы убежать или отомстить или устоять… Я должен помочь ей снова верить в доброе, чистое, светлое… Пока не потерял её, пока Свет в её душе не погас окончательно, освободив место первозданной Тьме. Так не должно быть. Они должны слиться в единое целое, а не искоренять один другого.

Это только первые тревожные звоночки. Капелька чаще лучиться, чем хмурится. Но ядовитые отростки коварства уже появляются в женской душе. И надо это срочно пресекать. Зря я её от необузданного демона Ортайла прятал, чтоб самому испоганить Источник? Нет, уж! Увольте! Будем действовать тоньше…

Это был такой необычный месяц. Моя жизнь изменилась в корне. И хотя я не могла не злиться на Чернова за его произвол и моё похищение, должна признать — что бы он не делал, и как бы я не интерпретировала его поступки, реальность мне оборачивается только благом. Моё какое-то порой нездоровое отрицание Кирилла, как мужчины, коробит даже меня. Представляю, как должно быть он злится. Но, какова бы не была степень его злости на меня за неудовлетворённое желание, он этого никак не проявляет. Впрочем, вполне возможно, что он «снимает свой стресс» где-то на стороне. Ну, что ж, это честно, чего мне обижаться — я ему вообще ничего не обещаю, может быть даже съехать получится. Я уже давно подыскиваю себе квартиру неподалёку от работы. Правда, каждый раз, когда мне что-то понравится — эта квартира сразу оказывается или только что пять минут назад продана или поменяли условия или вообще передумали продавать. Начинаю чувствовать неприятный запашок очередной диверсии со стороны Кирка. Что ему стоит перехватывать мои телефонные звонки? Тем более с аппарата, который сам же мне подарил. Наверняка эта игрушка ни что иное, как средство шпионажа за мной. Что ж, если придётся когда-либо скрываться бегством, учту — телефон оставить подальше от места моего обитания, это маяк.