Яркая Искра забытой любви (СИ) - Вариун Юлия. Страница 53

— И что ты решил? — смотрит на меня сверху вниз Игорь. Я пожевав губами, устало растер ладонями лицо и решительно поднялся с кресла, собираясь уходить.

— Я передам все данные Контролю. Всё, что узнал. И тебя я тоже передам Контролю для проверки показаний. И в твоих же интересах, если конечно тебе нечего скрывать, позволить сканировать свою память менталистам! Извини, но рисковать больше я не намерен. Если хочешь, что бы я тебе доверял, пойдешь на сканирование и докажешь свою невиновность. — Я говорил, проходя мимо, не глядя на реакцию оскорбленного друга, оставляя его за спиной. За это и поплатится, но мне очень хотелось, чтобы он оказался жертвой интриг в этой истории, а не главным виновником. Мне хотелось ему верить. Но не моглось. — Если бы под вопросом стояла только моя жизнь, Игорь, я бы и поверил и простил. Но тут вопрос жизни моего Источ… — я не успел договорить смою мысль, когда уже взявшись за ручку двери получил удар в спину. Готовь друг мне магическую атаку, я бы почувствовал и предотвратил. Но он банально воткнул мне между лопаток нож. «Тот самый, — отстраненно подумал я, поворачиваясь к предателю, — трофейный, что я нашел на нашей первой вылазке в заброшенный склеп. Мой подарок другу»

— Если бы ты только знал, Ал, как сильно я ненавижу вас, всемогущих демонов, — выплюнул мне в лицо Игорь, пробуждая стихию в крови. Я видел, как в его глазах разыгралась метель, а пальцы покрылись инеем, готовясь атаковать. Но вдруг его скрутило болью, клятва крови не прощает предательства. И только силой своего желания, лично разорвать гада, я заставил откат замереть, не убивать. Пока…

— Если бы ты знал, друг, как на самом деле трудно убить демона, даже самому будучи демоном, то продолжал бы играть свою роль до конца, — криво усмехаюсь я и превозмогая острую боль, выталкиваю из своего тела застрявший по самую рукоять антикварный нож. Вместе с покинувшим мое тело металлом, из недр души вырывается Тьма, окутывая меня плотным коконом и пульсируя угрожающими отростками, тянется к Игрику. Скорость атаки демона и скорость магического разгона стихийника несопоставимы в принципе. Должно быть, он рассчитывал, что меня задержит ранение. В любом случае, мне даже с места сходить не пришлось, чтобы обезвредить его, Тьма сама хлынула, обезоруживая, если такой термин применим к отрезанию человека от магического резерва, и выкачивая жизненные силы из беспомощно распластанного по стене тела. Игорь был похож на бабочку, пришпиленную за все конечности. Только в качестве энтомологических булавок выступают острые отростки моей Тьмы, перекачивающие энергию в мое тело, и заживляющие за его счет довольно таки неприятное ранение. Особенно неприятно понимать, что удар был в спину и от друга, которому очень хотелось верить.

Насытив обиженного предательством демона, я отпустил мага, грубо отстыковавшись от его резерва, чем нанес ему болезненный ментальный удар.

Практически бесчувственное тело, костлявым мешком рухнуло со стены. Дыхание слабое, кожа посеревшая, впалые щеки.

— Какого это, быть истощенным? — мой голос наполнен власти и потусторонней силы, — нравится балансировать на грани жизни и смерти?

Игрик слабо застонал, неловко шевеля непослушными конечностями.

— Твоей милостью, я в последнее время, в таком подвешенном состоянии регулярно! — Подхожу ближе, от чего бывший друг шарахается и пытается отползти от меня, жалко барахтаясь на полу. Я хотел смилостивиться и отдать его Контролю. Пусть бы подлечили гада, ограничитель магии вживили и свободен. Но перед глазами встала картинки изувеченной Жасмины. Хрупкое, изломанное тело, красной тряпкой валяющееся на заснеженных развалинах. И простить ему такое зверство? И кто из нас тогда дурак? Такое не прощают. В моей ладони уже разгорелся обжигающий душу огонь смертоносного заклинания, когда из портала вывалился Прайдон и сходу заорал, отвлекая меня от вендетты.

— Ортайл, беда! — Секундный ступор Антона, мигом сменился на понимание. — Узнал новые факты?

— Что случилось? — Рычу я, гася смерть в ладонях и запирая обратно разгневанного демона.

— Беги Алекс. Жасмине сейчас только некромант, наверное, и поможет. — Вспомнил он, чего за мной пришел и открыл портал. — Я останусь с твоим другом, если что на связи.

— Не добивай пока, — мой рык никак не хочет переходить в режим человеческого голоса.

Из портала я вышел у входа в палату, в которой царил настоящий хаос. А рядом появляется из пространственного разрыва белый, как мел Кирилл и встревоженный Илья.

— Что там? — спрашиваем друг друга одновременно и хмуримся, понимая, что оба не в курсе. Переводим синхронный взгляд на бледных от ужаса охранников.

— Я не знаю, Кирилл Аполл…

— ЧТО ТАМ?! — Рычит уже Кирк.

— На припадок похоже, — отвечает один из секьюрити. — Я пытался оказать первую помощь, думал у нее припадок эпилепсии. Судороги, пена со рта, я такое видел когда-то…

— Она не эпилептик, — отрезает Чернов.

— Это отравление, Кирк, — я вбегаю в палату, отгоняя врачей, слыша, как друг отдает распоряжения.

— Кто последний входил, сколько времени прошло? Найти.

— Там еще ваша жена, — опять голос охранника, — не просыпается никак.

Я уже держа бьющуюся в конвульсиях Искорку на руках, обыскиваю взглядом комнату. Но тут слишком много народа. Врачей, как на консилиум набежало, а все беспомощны.

— Кирк, выведи их отсюда! — заорал так, чтобы перекрыть весь шум и гам.

Кирилл командным голосом разогнал клоунов в белых халатах и поспешил к Лилии, мирно спящей на кресле.

— Что с ней? — задаю вопрос, а сам сканирую Жасмину, запустив в ее кровь свою магию, призванную сразу очищать от отравляющих веществ. Врачи успели подключить ее к ИВЛ.[1] Диафрагма парализована, уровень интоксикации запредельный, легкие не работают, а повреждения мозга уже необратимы в понятиях человеческих врачей.

— Плохо, — отвечает Илья, сканирующий Лилию. — Тихий убийца, яд чисто магического происхождения. Она не должна проснуться. Все процессы жизнедеятельности замедленны. Еще пара часов, и начнут отключаться внутренние органы. У тебя что?

— Непонятно, похоже и на отравление ботулотоксином и на тетродотоксин.

— Это гибрид на магической основе, Алекс. Если повреждения дошли до мозга, я не знаю, чем ей помочь.

— Зато я знаю, — бережно укладываю голову Искорки обратно на подушку и прошу — Кирилл, перенеси Лилию сюда, — аккуратно пододвигаю Жасмину, чтобы и моя приемная сестренка поместилась рядом. — Отлично. Ты звони Прайдону, пусть несет сюда моего друга, — мой голос уверен, движения четкие, и только в душе сидит сомнение, получиться ли. Но надо же уже какую-то выгоду поиметь с того, что я Повелитель Смерти?! — Илья, страхуй меня. Если я свалюсь без сил, вы их не спасете.

— Что задумал? — Выходит из портала Прайдон, швыряя мне под ноги, слава богам, еще живого Игрика. Стихийник был жалок и слаб, но жив, а мне сейчас это самое главное.

— Знаете, почему я не люблю некромантию? — Риторически вопрошаю пространство, не ожидая ничьих вопросов, и приближаюсь к Игрику. Он, словно почуяв во мне свою смерть, попытался отползти, жалко скулил, но говорить толком не мог. Да даже, если бы он сейчас вскричал «Алекс, остановись, я твой отец!» или что-то еще более пафосное и трогательное, я бы всё равно сделал, что задумал. Сейчас важно только две обреченных на смерть светлых души. Всё остальное — пыль. А потому заткнуть свои люблю — не люблю в жопу и работать! Некромант я или нет, в конце концов?! — Потому что практически всегда нужна жертва, — сам отвечаю на поставленный мною же вопрос и поднимаю за грудки Игоря одной рукой, второй же прикладываюсь к его солнечному сплетению. Тащить жизнь через энергетический центр легче всего. И по мере того, как я заполняюсь чужой жизнью, тело в моих руках легчает, глаза друга, нет, предателя выцветают и гаснут, кожа высыхает, превращаясь в пергамент, а мои собственные глаза наполняются ярким светом чужой энергии. Я бы мог оставить призрачную надежду ему на выживание, но не мог рисковать — вдруг не хватит на двоих. Поэтому не отпустил свою жертву, пока из потрепанного в прошлой стычке костюма не посыпался песок. Брезгливо уронил тряпки на пол и тяжелой поступью направился к больничной кровати, где Лилия тихо умирала, а Жасмина страдала в мучительных судорогах, но уже не могла двигаться, тоже перейдя на стадию не возврата. Для людей. Но мы же демоны. А я Повелитель Смерти, и должен использовать любой, даже призрачный шанс. Я шел тяжело, словно налившийся внутри цементом. Кажется, последние шаги мне помогали сделать друзья.