Апостол Новой Веры. Том 1 (СИ) - Малышонок Сергей Александрович "Седрик". Страница 94

И вновь всё пошло не так, как я ожидал. Ведь тело на брусчатке уже почти не шевелилось, почему бы не подойти и не потыкать в него ножиком? Вместо этого в меня выпустили ещё четыре болта, даже толком не выходя из-под прикрытия переулка. Вот тут я уже огорчился и перестал изображать из себя умирающего. Перекат по брусчатке, по ушам бьёт звон камня, сталкивающегося со стальными жалами наконечников. Но я уже на ногах и почти моментально сближаюсь с противниками… которые отбросили арбалеты и из-под плащей достали ещё одну взведенную пару! Да вашу мать, сколько можно?! Меч покидает петлю и за раз отбивает два снаряда, от ещё двух я ухожу, и они летят в толпу зевак. За спиной слышатся испуганные вопли, но я уже достиг своих жертв. Вкладывая накопившуюся инерцию в толчок, просто сношу одного из нападавших с ног, второго мой клинок укорачивает на голову… поправка, пытается укоротить, но тот пригибается и отскакивает, выбрасывая арбалеты и вооружаясь вместо них парой кривых кинжалов.

– Кто вас послал?!

– … – тишина в ответ. Впрочем, ожидаемо. Начни они вопить что-то вроде «умри, еретик» – вот тогда бы я удивился, но… вопить их можно заставить и другими методами. Познакомив с Авернусом, например.

Дальше играть на публику смысла не было, а потому я просто вошёл в максимальное ускорение и как следует «приголубил» обоих по голове… после чего вынужден был отбивать ещё два болта, направленных уже не в меня, а в свежеобразовавшихся пленных. Кажется, я СИЛЬНО недооценил церковников. Новый рывок, и в зоне моей видимости появляется ещё один чёртов ниндзя, вот только сколь быстро он появился, столь же быстро и исчез, впрочем, ненадолго – едва уловимое движение за спиной, тычок клинком почти наугад и… звук разрубаемой плоти. Третий убийца попытался атаковать сзади. Но был насажен на меч. Неплохо, но вот общий уровень профессионализма этих людей меня неприятно поразил. Один на один, пожалуй, мои рыцари бы ещё смогли одержать верх, но вот против троих, думаю, даже сэр Кристиан бы не сдюжил. Н-да, надеюсь, таких воинов у церкви очень немного, иначе мы реально в заднице. Накачав последнего нападавшего Симбой, чтобы не помер раньше времени, маскируя это под проверку его состояния, я поволок его к остальным. На площади, что характерно, до сих пор стояли зеваки.

– Ты, – выловил я из толпы небогато выглядящего мальчишку, таких тут навалом, – вот тебе серебрушка, дуй к ставке рыцарей за городом, передай, что на тейрна Кусланда совершено покушение, пусть пришлют людей. Справишься – получишь столько же. Нет – вызовешь моё… неудовольствие. Всё понял? – парень судорожно закивал, переводя большие-большие глаза с распростёртых тел на меня и обратно, толпа шепталась, передавая друг другу новости, что на прибывшего для наведения порядка лорда кто-то уже покусился.

Я же сосредоточился на окружающем эмофоне, выискивая среди любопытства, изумления и прочих полагающихся случаю эмоций случайных свидетелей признаки осознанного наблюдения за случившимся. Если они такие профи, то кто-то должен был наблюдать со стороны, чтобы сразу сообщить о результатах начальству, пока исполнители уходят от погони или заметают следы. Результат поисков не замедлил вскоре проявиться: испуг, неприязнь с толикой праведной ненависти… Наблюдатель стоял в толпе, почти в первых рядах. Вернее, «наблюдательница», что со злостью и недовольством смотрела, как я поступлю с пленными. Отлично, теперь завершающий этап операции.

Скидываю балахон и, морщась, прикладываю руку к месту ранения. Ладонь тут же окрашивается в алый, и я нетерпеливо стряхиваю с неё капли крови, тут же подбирая балахон и отрывая от него кусок материи, чтобы зажать рану. Но представление по оказанию себе первой помощи уже вторично – несколько капель симбионта по точно рассчитанной траектории попадает на одежду наблюдательницы. Та, в вечерних сумерках, ничего даже не заметила, а потом стало поздно. Проникнув сквозь ткань, клетки добрались до тела, ещё несколько секунд на подключение к нервной системе, толика телепатии – и всё готово.

Когда на площадь начали выбегать взмыленные солдаты Хайевера, я сделал вид, что едва стою и по прибытию подмоги уже готов рухнуть в руки своих людей. Тут-то взятая под контроль марионетка и сделала свой ход. «Явно испугавшись», что жертва сейчас окончательно уйдёт из рук, пособница нападавших выскочила из толпы зевак и с криком «Умри, еретик!» попыталась вогнать нож мне в спину. И у неё даже получилось (на что только не пойдёшь ради искусства!), но уже в следующий миг я «среагировал», отбросив женщину, оказавшуюся самой настоящей послушницей, в сторону. Тут, наконец, проснулась и толпа зевак, осознав, свидетелями чему они стали. Какой-то щуплый торговец и ещё двое покупателей попытались скрутить жрицу, но не тут-то было:

– Прочь, грязные скоты! – послушница начала яростно размахивать ножом, заставив людей отшатнутся. – Еретик должен умереть! Не приближайтесь! Во имя Андрасте, убейте его! Этот безбожник посмел приказать Преподобной Матери убираться обратно в Орлей! Прочь! Истинные сыны церкви этого так не оставят! Убейте его и будете прощены!

На этой-то ноте до нас и добрались мои воины. Ошалевшие от новости про покушение ветераны (как несложно догадаться, в план я посвящал далеко не всех) мигом обезвредили ставшую вконец невменяемой жрицу, попутно пару раз приложив кулаком для понижения испускаемых децибел. Прибывшие с отрядом волшебницы принялись в шесть рук меня лечить, даже не подумав подпустить к этому делу Андерса или Авернуса. Ну и толпа пребывала в полнейшем шоке и прострации.

– Сэр Могрейн, – перекрывая гул толпы и «недомогание», обращаюсь к предводителю рыцарей, – берите весь отряд и идите к храму. Всех церковников в клетку до расследования и суда, кто будет сопротивляться – рубить на месте. Они обвиняются в убийстве короля и покушении на убийство тейрна Ферелдена по приказу Орлея. Выполнять!

– Да, милорд! – рявкнул рыцарь и разразился фонтаном команд. Со мной он оставил полтора десятка солдат, тут же был найден дом, куда меня со всей бережностью потащили (хозяева даже думать не посмели возражать), а почти сотня ощетинившихся оружием ветеранов решительно направилась к главному городскому храму…

– Хммм, – маг озадаченно оглаживал лысину. – Ну… Эм… Н-дааа.

– А если чуть подробнее? – с изумительным сочетанием беспокойства и раздражения попросила Мариан.

– Я, конечно, не эксперт, но судя по запаху и характерным разводам на металле, это был сильно концентрированный «Убийца Воинов», – и, не дожидаясь просьб о дальнейших пояснениях, Авернус продолжил. – Очень сложный и капризный состав, к тому же не предназначенный для длительного хранения – слишком активный. Попадая в кровь, он нарушает токи внутренней энергии, тем самым оттягивая большую часть сил организма на борьбу с самим собой.

– И насколько эта штука опасна? – Солона была куда как мрачнее своей сестры. Не нужно было быть телепатом, чтобы понять – от данного ответа будет зависеть степень болезненности смерти церковников вообще и тех убийц в частности.

– На моей памяти, такая штука превращала огра в неспособный нормально двигаться и действовать мешок мяса за десяток ударов сердца. Действия на людей не видел, но, думаю, полная блокировка внутренних сил, сильнейшее отравление и, как следствие, быстрая, но мучительная смерть.

Хрусть!

– Простите, я случайно, – Бетани, записывающая слова старого малефикара, случайно раздавила перо.

– Ну, с учётом силы крови командора, даже подобная отрава не фатальна, хотя то, что он смог с простреленной печенью обезвредить троих убийц – заслуживающее уважения достижение. Хотя тот странный чёрный туман, что затянул ваши раны буквально на глазах, милорд, вызывает много вопросов.

Я поморщился. Естественная регенерация организма была велика, но всё же талант Логана не работал, и рану пришлось заращивать в ручном режиме при помощи Симбы. Угу, как раз после того, как три очень неслабых волшебницы влили в меня едва ли не весь свой резерв «неправильной» магии. Хорошо хоть не вырубился под этим делом.