Менялы - Хейли Артур. Страница 22

Кто-то хихикнул. В ответ Алекс коротко улыбнулся. Он подальше отодвинул стул, чтобы иметь вокруг себя несколько шагов свободного пространства.

— Необходимо резко повысить размеры прибыли “ФМА”. Но об этом позже. Я считаю, что в нынешнем десятилетии цивилизация меняется круче и стремительнее, чем когда бы то ни было со времени промышленной революции. Мы не только наблюдатели, но и участники переворотов, происходящих в гражданском сознании и поведении.

Некоторым эти процессы не по душе, лично я их приветствую. Но как бы мы к ним ни относились, они — объективная реальность, и их невозможно ни повернуть вспять, ни остановить. Ибо движущей силой в данном случае является непреодолимое стремление масс улучшить качество жизни, прекратить загрязнение окружающей среды, сохранить оставшиеся ресурсы. А посему к промышленности, как и к остальным видам бизнеса, предъявляются новые требования, требования “коллективной ответственности”. Более того, высокий уровень ответственности достижим без особых потерь в прибыли.

Алекс сделал паузу, раздумывая, стоит ли ему принять и другой вызов Хейворда, и решил, что стоит.

— Говоря о коллективной ответственности, Роско затронул проблему церкви. Он поведал нам, что люди, “взявшие бразды правления в свои руки”, придерживаются политики невмешательства. Что ж, по-моему, так и Роско, и его собратья-прихожане твердой поступью шагают назад. Подобный подход способен принести вред и христианству, и банку.

— Это откровенный выпад в мою сторону и передергивание фактов! — воскликнул Хейворд.

— Ничуть не бывало, — спокойно ответил Алекс. Харольд Остин громко постучал по столу костяшками пальцев:

— Господин председатель, Алекс перешел на личности — я протестую.

— О церкви завел речь Роско, — возразил Алекс. — Я же только прокомментировал.

— Вам-то как раз стоило бы воздержаться от комментариев, — резко и враждебно произнес Филип Джоханнсен. — Как говорится, скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты, — как бы преимущество не оказалось на стороне Роско и его церкви.

— Могу я спросить, что конкретно вы имеете в виду? — вспыхнув, спросил Алекс. Джоханнсен пожал плечами:

— Как я слышал, ваша подруга, заменяющая вам жену, левая активистка. Не потому ли вам так нравится бурная социальная деятельность?

Джером Паттертон на сей раз с силой ударил молотком по столу.

— Джентльмены, вопрос принципиальный. Как председатель, я требую прекратить подобные реплики в чей бы то ни было адрес.

Джоханнсен улыбался. Несмотря ни на что, он вставил свое слово.

Алекс Вандерворт задыхался от ярости, он собрался было твердо заявить, что его личная жизнь никого не касается, но в последний момент передумал. В Другой раз. Не сейчас. Он понимал, что допустил грубую ошибку, сославшись на церковь Хейворда.

— Я хотел бы вернуться к своей первоначальной идее… — продолжал он.

Алекс видел, что, несмотря на тактический промах, он разыграл верную карту — акцент на практических действиях привлек внимание аудитории.

— В Соединенных Штатах насчитывается четырнадцать тысяч банков, обладающих колоссальными возможностями финансирования. И конечно же, финансирование какой-либо отрасли промышленности или бизнеса накладывает на нас определенную ответственность! Наряду с прочими критериями в выборе партнера мы непременно должны учитывать и его общественное лицо! Если мы предоставили ссуду заводу, не будет ли он загрязнять окружающую среду? С нашей помощью производится новый продукт, а безопасен ли он? Насколько соответствует действительности содержание рекламы той или иной компании? Если мы выбираем между компаниями А и Б, кому отдадим предпочтение? — Подавшись вперед, он обвел взглядом присутствующих. — И что важно: лучше вовремя сделать добровольный выбор, чем потом подчиниться закону.

Алекс помолчал, шагнул от стола, затем — обратно.

— В каких еще сферах деятельности наш банк может принять на себя часть коллективной ответственности? Я согласен с Беном Росселли — мы должны способствовать улучшению условий жизни нашего города и штата. Самый прямой путь — финансирование жилищного строительства; и ведь наш совет директоров уже принял на себя такие обязательства на первых этапах реализации проекта “Форум-Ист”. Я надеюсь, что со временем наш вклад в эту программу станет еще более значительным.

Он бросил взгляд в сторону Роско Хейворда.

— Я, конечно, понимаю, что закладные на дома — не самое прибыльное дело. Однако и в данном случае существуют различные способы извлечения выгоды. Как правило, фонды на обеспечение закладных создаются на базе долгосрочных вкладов. Поэтому увеличение объема таковых позволит существенно выиграть в прибыли. Таким образом мы убиваем сразу трех зайцев — прибыль, финансовая стабильность, участие в социальных программах.

Продолжая интенсивно жестикулировать, он предложил конкретный план реорганизации различных отделений банка. Большинство этих предложений содержалось в проекте, написанном Алексом несколько недель назад по просьбе Бена Росселли. Насколько Алексу было известно, проект еще никто не читал.

В заключение он вернулся к своей изначальной идее.

— Разумеется, мы, как и прежде, должны работать в тесном контакте с промышленностью. Стержнем нашей деятельности остаются промышленные ссуды и коммерческий бизнес. Но не единственным стержнем.

Основатель этого банка преследовал цель помочь людям скромного достатка, которые не могли пользоваться услугами других банков. Разумеется, за сто лет существования банка масштабы его задач стали много шире, однако ни сын, ни внук его основателя никогда не забывали о первоначальном предназначении банка, придерживаясь заповеди: объединенные мелкие капиталы являют собой самую могущественную силу.

Я призываю совет директоров избрать в качестве главного стратегического направления быстрое и значительное расширение отдела долгосрочных вкладов, что послужит делу основателей банка, укрепит нашу финансовую мощь и в свете современных веяний будет способствовать общественному благу, а значит, и нашему процветанию.

Так же как и Хейворд, Алекс сел под аплодисменты. Алекс не обманывался — некоторые аплодировали лишь из вежливости, однако, похоже, около половины директоров искренне одобрили его речь. Стало быть, его шансы не уступали шансам Хейворда.

— Спасибо, Алекс. — Джером Паттертон оглядел присутствующих. — Вопросы, джентльмены?

Вопросы заняли еще примерно с полчаса, после чего Роско Хейворд и Алекс Вандерворт покинули конференц-зал. Каждый вернулся в свой кабинет в ожидании решения совета.

Дебаты в конференц-зале продолжались до обеда, но директора так и не пришли к единодушному мнению. Они перенесли заседание в закрытый ресторан и продолжили обсуждение за едой. Дискуссия была в самом разгаре, когда официант подошел к Джерому Паттертону, держа в руках небольшой серебряный поднос. На нем лежал свернутый листок бумаги.

Вице-председатель прочел то, что там было написано. Затем медленно встал и дождался, пока за столом стихли все разговоры.

— Джентльмены. — Голос Паттертона дрогнул. — С прискорбием сообщаю вам, что наш дорогой президент Бен Росселли скончался несколько минут назад.

Вскоре после этого, не возобновляя обсуждения, директора разошлись.

Глава 16

О смерти Бена Росселли сообщала вся международная пресса — некоторые журналисты, любители клише, называли ее “символом конца эпохи”.

Справедливым было это утверждение или нет, но уход Бена Росселли из жизни означал, что и в последнем из крупнейших американских банков будет создана структура управления, характерная для второй половины XX столетия, — комитет директоров и штатный аппарат руководства.

Назначение главы штатного руководства было отложено до следующего заседания правления, которое состоится после похорон Бена Росселли.

Бена хоронили в среду второй недели декабря.

Глава 17

Согласно предварительной договоренности, ни Роско Хейворд, ни Алекс Вандерворт не присутствовали на повторном заседании совета директоров. Каждый ждал результата у себя в кабинете.