С 3 (СИ) - Калбанов Константин Георгиевич "Калбазов". Страница 35

Глава 16

Окончательное примирение

— Ну и как тебе сегодняшний вечер, Дик? — пыхнув сигарой, поинтересовался капитан Бэнтли, неспешно вышагивая по набережной.

— Гораздо лучше, чем вчера, — хмыкнул в ответ шедший рядом с ним, лейтенант

Оба офицера, как того и требовал закон, были обряжены в форму Соединенных Архипелагов Америки. Вообще-то не сказать, что отличия в одеянии моряков столь уж разительны. При неверном освещении можно даже перепутать, что в общем-то и не удивительно.

Исключение составляли разве только восточные моряки. Те же турки вместо фуражек носили фески. И хотя крой мундиров был европейский, все без исключения отделывали их богатой золотой и серебряной вышивкой.

— Фортуна повернулась к тебе лицом, а дружище, — хмыкнул капитан.

— Спорить не буду, карта сегодня мне шла.

Они возвращались из офицерского собрания. Ну не кутить же офицерам в одних кабаках с матросами. Вот и озаботился барон строительством отдельного здания. К услугам офицеров там наличествовали библиотека, ресторан, танцевальная зала, помещения с карточными и бильярдными столами.

Имелся и женский пол. Причем не вульгарные продажные девки, а вполне начитанные, способные поддержать беседу и составить пару для танцев. Не скаканья козликом. За этим в бордель. Речь именно о приличных танцах.

— И много выиграл? — полюбопытствовал Бэнтли в очередной раз пыхнув терпким дымом.

— Двести фунтов, — с апломбом произнес Дик Абрамс.

— Ого. Эдак ты чего доброго еще и от жалования начнешь отказываться.

— Но-но, я попросил бы, сэр, — нарочитым тоном, возразил лейтенант.

Они уже достаточно давно вместе, а потому позволяли себе неформальное общение не только на берегу, но и на борту. Разумеется далеко не всегда. Панибратство до добра не доводит. Но и без дружеского общения в море можно волком взвыть.

— Слушай, Томас, я все спросить тебя хотел. Как ты относишься к появлению этого странного русского капера?

— Ты о захватившем «Диану» Фелминга и его самого?

— А о ком же еще-то.

— Да ничего не думаю. Единственно непонятно как он это сделал. А что до остального, то вот уже три месяца как он никак себя не проявляет. Ни торговцев не хватает, ни на каперов не охотится. Хотя, если верить газетам, именно это им и было заявлено. А к чему ты об этом вспомнил?

— Да как бы… Помнишь ту русскую шхуну, что мы повстречали в ноябре.

— Ты о том наводчике, что попортил нам нервы, а тебе загнал осколок в брюхо?

— Именно. Меня все не покидает уверенность, что это наш старый знакомый.

— Не скрою, таких виртуозов мне встречать не доводилось. И уверен, что если бы не наш «Защитник», то, я уверен, он ни разу не промазал бы. Но при чем тут это.

— При том, что ты забываешь с кем он сбежал.

— То есть, хочешь сказать, что боярин Яковенков отправил своих вассалов по нашу душу? Тебе напомнить, чем закончились претензии русских? Им указали их место и они утерлись. Дело закрыто, за отсутствием состава преступления. Ее величество не позволит задевать своих подданных.

— Ну не знаю, эти русские… Они же настоящие дикари, — расходясь с шедшим навстречу молодым господином в темном костюме и котелке, с сомнением произнес лейтенант.

— Брось. Все это чушь собачья и не стоит выеденного яйца. Лучше посмотри какая великолепная ночь. Ч-черт, наверное все же нужно было прихватить ту красотку и подняться с ней в номер.

— И что тебе остановило?

— Завтрашний выход в море, — с наигранным тяжким вздохом ответил он.

А в следующее мгновение оба они повалились как снопы. Ни вспышки, ни боли, вообще ничего. Раз. И они погрузились в темноту. Словно кто-то повернул рубильник, выключая их сознание.

Прошедший им навстречу молодой человек обернулся на короткий свист. Бросил взгляд по сторонам и поспешил к лежащим на мостовой офицерам.

— Ну как тут? — поинтересовался подбежавший Григрий.

— Да отлично, — жизнерадостным шепотом ответил Борис. — Этот «Страж», я тебе скажу, та еще штучка. Его впору запрещать. Ну и твой механизм сработал как часы. Прямо четко накрыл.

Говоря это Измайлов забрал с парапета тряпичный сверток в котором находился артефакт и спусковой механизм, собранный Григорием буквально на коленке.

— Да ладно. Чего там было рассчитывать. Радиус пять метров, там временной зазор минимум в пять секунд.

— Ладно, скромный ты наш. Забираем обоих.

— Нам же нужен капитан.

— Второй его помощник и ближайший сподвижник. Думаю Елизавета Петровна будет только рада такой добавке, — возразил Борис.

Парень стоял в лодке, покачивающейся на воде у парапета набережной. Сейчас прилив, вода высокая и его рост вполне позволял заглядывать через каменное ограждение. Григорий поднял бесчувственное тело капитана и передал товарищу. Тот пристроил его на дне лодки, после чего принял второго, а затем помог перебраться и товарищу.

Вооружившись двумя парами весел, они довольно споро двинулись к марине с частными маломерными суденышками. Где, собственно, и позаимствовали эту шлюпку, принадлежавшую какому-то рыбаку. Григорию с его талантами вскрыть обычный навесной замок, что в носу поковыряться.

— Кстати, Гриша, я что подумал-то, — налегая на весла, заговорил Борис. — «Страж» этот. Догадались как можно его использовать мы, могут додуматься и другие. Может еще поразмыслите над артефактом который нейтрализует действие этого.

— Боря, ты бы аппетиты урезонил. То одно ему подавай, теперь другое. Причем одна задача заковыристей другой. А ничего, что мы пока даже не представляем в чем там соль.

— Ничего. Разберетесь, опыт уже есть. А правильно поставленное техническое задание, уже треть успеха.

Когда добрались до яхты уложили пленников в ящик под койкой, не забыв при этом влить им в рот одну хитрую настоечку. Когда проснутся, головка у них будет бо-бо. А уж какое их ожидает похмелье, так об этом и вовсе лучше помолчать.

Не производила Москаленко впечатления мягкосердечной особы. Животных любила до умиления. Искренне болела сердцем о близких ей людях. Но стоит только кому-то оказаться в числе ее врагов, пройдет катком без тени сомнений.

Что ни говори, а у людей Бэнтли рыльца были в пушку. Если бы капитан принес свои извинение за случившееся недоразумение, повлекшее несчастье и попытался загладить свою вину, все обернулось бы иначе. Борис был уверен, что Москаленко уже забыла бы тот инцидент и пошла дальше. И ведь не сказать, что англичанин туп. Измайлов помнил его рассуждения насчет того, что русские это не медведь, а бык, которого можно бесконечно водить на веревочке. Но сам отчего-то пошел напролом.

Утром как положено заявили о своем намерении покинуть порт. Приняли на борту чиновников, посещение которых было сугубо номинальным. Никто им особого досмотра устраивать не собирался. Что в общем-то и не удивительно. Это не СССР, прошлой молодости Бориса.

Только оказавшись в море, извлекли из тайника артефакты для перевода и съема опыта. Борис обещал Елизавете Петровне доставить Бэнтлина блюдечке с голубой каемочкой, так и поступит. А вот их опыт, Измайлову очень даже пригодится. Тем более, что на двоих у офицеров оказалось его неприлично много. Целых четыреста тысяч.

Вопрос встал о том, чтобы сменить «Газель» на «Диану». Причем сохранив парусное вооружение брига, дающее преимущество в скорости. Для чего конечно же потребуется увеличить экипаж. Наличными силами с таким движителем будет управиться непросто. Поэтому на совете решили набрать мальчишек с хорошим потенциалом, и целенаправленно готовить будущие кадры.

Парусник это конечно замечательно. Но, как известно, аппетит приходит во время еды. Борис уже засматривался на стальные корабли. И не один он. У Рыченкова и Носова, которые с успехом грызли гранит науки, глазки тоже блестели. А для этого нужны специалисты. Или даже профессионалы. Для подготовки которых потребуется просто прорва опыта.

Как и условились, «Диана» и «Чайка» ожидали их у одинокого небольшого островка. А по сути, плоской скалы площадью в несколько сот квадратных метров, с небольшой чашей, в которой вполне могли разместиться два корабля.