Перегрузка - Хейли Артур. Страница 37

Тем временем вошли еще двое. Лаура Бо Кармайкл представила их: Ирвин Сондерс и миссис Куинн, члены правления клуба “Секвойя”. Сондерс был лысеющий адвокат с грохочущим голосом, специалист по бракоразводным делам, часто упоминающийся в сводках новостей. Миссис Куинн, модно одетая и привлекательная для своих сорока с лишним лет, — жена крупного банкира; принесла известность ей общественная деятельность, но в число своих друзей она включала только богатых, занимающих высокие посты людей. Без особой радости она пожала протянутую руку Дейви Бердсона, рассматривая его со смешанным выражением любопытства и неприязни.

— Думаю, мы можем сесть и продолжить обсуждение дела, — предложила Лаура и показала на длинный красного дерева стол.

— Всех нас касаются недавние предложения “Голден стейт пауэр энд лайт”, которые, как уже решил клуб “Секвойя”, окажутся вредными для окружающей среды. Мы будем активно выступать против них на предстоящих слушаниях, — сказала она, когда все уселись.

Бердсон громко забарабанил по столу:

— И да здравствует “Секвойя”!

Ирвин Сондерс выглядел озадаченным. Миссис Куинн подняла брови.

— Мистер Бердсон предложил установить определенные связи между нашей организацией и его для решения общих задач. Я попрошу его обрисовать их.

Общее внимание переключилось на Дейви Бердсона. Он приветливо кивнул всем по очереди.

— Наша общая задача — борьба против “ГСП энд Л”. Поодиночке мы потерпим поражение. Как и на всякой войне, нападение должно осуществляться с разных фронтов.

Бердсон отбросил игру в деревенского простачка:

— Используя и дальше военную терминологию, скажу, что мы должны вести огонь по “ГСП энд Л” при каждом удобном случае.

В разговор вступила миссис Куинн:

— Думаю, что ваши образные сравнения не совсем уместны. Этот разговор о войне просто неприятен. В конечном счете… Адвокат Сондерс тронул ее за руку:

— Присцилла, дай же ему договорить. Она пожала плечами:

— Ладно.

— Дела частенько проигрываются, миссис Куинн, — многозначительно заметил Бердсон, — из-за излишней мягкости, нежелания посмотреть в глаза жестокой реальности.

Сондерс закивал головой:

— Веское утверждение.

— Давайте все-таки разберемся с определениями, — призвал собравшихся Притчетт. — Мистер Бердсон, вы упомянули о разных фронтах. Что вы имели в виду?

— Прекрасно! — Бердсон был сама деловитость. — Первый, второй, третий фронты — это публичные слушания по объявленным планам относительно Тунипа, долины Финкасл и Дэвил-Гейта. Вот там-то вам, ребята, и сражаться. Как, впрочем, и моей доблестной армии.

— Интересно было бы узнать, — заинтересовалась Лаура Бо, — с каких позиций вы будете выступать против?

— Пока точно не знаю, но не волнуйтесь. Не сегодня завтра мы что-нибудь придумаем.

Миссис Куинн была явно поражена. Ирвнн Сондерс улыбался.

— Потом, есть ведь еще и слушания по расценкам. Это уже фронт номер четыре. Предложению по увеличению тарифов на коммунальные услуги мы будем яростно сопротивляться, как и в прошлый раз. Пока что, добавлю, мы это делали с успехом.

— С успехом? — спросил Родерик Притчетт. — Пока, насколько мне известно, о решении объявлено не было.

— Вы правы, не объявлено, — Бердсон понимающе улыбнулся, — но у меня есть друзья в соответствующих инстанциях, и мне известно, что там произойдет через два-три дня:

“ГСП энд Л” получит нокаут.

— А компании об этом уже известно? — полюбопытствовал Притчетт.

— Сомневаюсь.

— Давайте продолжим по существу дела, — предложила Лаура.

— Пятый, и весьма важный, фронт — это ежегодное собрание “Голден стейт пауэр энд лайт”, которое состоится через две с половиной недели. У меня имеются кое-какие планы на этот счет, хотя я предпочел бы, чтобы вы не особенно расспрашивали меня о них.

— Вы полагаете, — сказал Сондерс, — что нам лучше о них не знать?

— Так точно, советник.

— Тогда о каком взаимодействии может идти речь? Бердсон ухмыльнулся и потер большим и указательным пальцами.

— О денежках идет речь.

— Я так и думал, что мы подойдем к этому.

— И еще кое-что о нашей совместной деятельности, — продолжал Бердсон. — Лучше, если бы сведения о ней никуда не просачивались. Все должно быть конфиденциально, только между нами.

— Выходит, наш договор должен остаться в секрете и для членов клуба? — заинтересовалась миссис Куинн. Заговорил Ирвин Сондерс:

— Но это не просто тактический ход. Если наш договор будет подписан о борьбе против “ГСП энд Л”, то сохранение его в тайне оправданно с любой точки зрения, это я вам говорю как адвокат.

— А зачем вам деньги? — спросил Притчетт. — И о какой сумме идет речь?

— Они нужны нам, ибо одни мы не в состоянии обеспечить эффективность подготовки и необходимых действий наших людей.

Бердсон повернулся прямо к Лауре.

— Вы верно сказали, у нас есть свои собственные ресурсы, но их не хватит для проведения мероприятия такого масштаба. — Он обвел глазами остальных. — Я предлагаю клубу “Секвойя” внести сумму в пятьдесят тысяч долларов двумя частями.

Притчетт опять снял и протер очки.

— А вы определенно не мелочитесь.

— Правильно, не мелочусь, но ведь и ставка крупная. Речь-то идет о возможном серьезном воздействии на окружающую среду.

— Во всем этом звучали весьма определенные намеки на грязные схватки, и это мне совсем не нравится, — заметила миссис Куинн.

Лаура Бо Кармайкл покачала головой:

— У меня точно такое же ощущение.

И опять в роли примирителя выступил Сондерс.

— Давайте будем реалистами, — обратился он к своим коллегам. — Выступая против последних проектов “Голден стейт пауэр энд лайт” — “Тунипа”, “Финкасл”, “Дэвил-Тейт”, — клуб “Секвойя” оперирует вескими аргументами. Но момент сейчас такой, что многие требуют без какого-либо учета сложившегося положения все большего и большего производства электроэнергии. В таких условиях мы не можем рассчитывать на то, что обязательно возобладают разум и рационализм. Так что же нам предпринять? Я считаю, что нам необходим союзник более агрессивный, вызывающий и прямолинейный. Он сильнее, чем мы, будет воздействовать на эмоции общественности, а это, в свою очередь, привлечет на нашу сторону многих пока индифферентных политиков. На мой взгляд, мистер Бердсон и его группа, как он там сказал…

— “Энергия и свет для народа”, — подсказал Бердсон.

— Благодарю. Так вот, они, выступая перед слушаниями и на самих слушаниях, весьма существенно помогут нам в нашей работе.

— Телевидение и пресса любят меня, — подхватил Бердсон. — Я устраиваю для них целое представление и таким образом оживляю их передачи и статьи. Поэтому-то все, что я говорю, публикуется и выходит в эфир.

— Это верно, — подтвердил секретарь. — Средства массовой информации смакуют даже его наиболее резкие выпады против оппонентов, в то время как наши комментарии или же заявления по поводу “ГСП энд Л” они не замечают.

Председатель задала вопрос:

— Следует ли из сказанного вами, что вы выступаете за предложение мистера Бердсона?

— Да, — ответил Притчетт. — Однако хотелось бы услышать от мистера Бердсона заверения в том, что его группа ни при каких условиях не будет прибегать к насилию и запугиванию.

Бердсон с силой ударил рукой по столу.

— Заверяю вас в этом! Моя группа презирает насилие любого рода. Мы уже выступали с такими заявлениями.

— Рад слышать это, — признался Притчетт, — и клуб “Секвойя”, конечно же, разделяет мое мнение. К слову, я полагаю, что все видели репортаж в сегодняшней “Кроникл Уэст” о новых взрывах на “ГСП энд Л”.

Собравшиеся согласно закивали головами. В репортаже описывались разрушения в гараже “ГСП энд Л”, где за ночь в результате пожара, вызванного взрывом, получили повреждения либо были уничтожены более двух десятков грузовых автомашин. За несколько дней до этого произошел взрыв на подстанции, хотя там ущерб был невелик. В обоих случаях ответственность взяли на себя действующие в подполье “Друзья свободы”.