Пара для несносного альфы (СИ) - Ребехар Реста. Страница 39

Я помолчала, разглядывая в тускнеющем свете дня его мускулистое мощное тело и член, который даже в не возбужденном состоянии отличался внушительными размерами.

— Да, — вырвалось у меня наконец. — Только какое теперь значение имеют другие волки?

Демиан не ответил. Я отвела глаза и уставилась в пол, сидя с поджатыми ногами на кровати. Хотелось плакать. Еще хотелось наброситься на Дейма и еще раз почувствовать его в себе. Эти резкие, невыносимо прекрасные толчки, дарящие бездну наслаждения. Я снова начала возбуждаться. Сбросила со своего бедра его руку и слезла с кровати.

— Я в душ, — сказала как можно холоднее.

— Не торопись, — промурлыкал Демиан, мгновенно оказываясь на ногах и обхватывая меня руками со спины. Его член прижался к моей спине чуть повыше ягодиц. — Мы можем сходить туда вместе.

Он с легкостью подхватил меня на руки и уверенно направился в коридор, а затем без проблем отыскал дверь в ванную. Она, конечно, не отличалась той роскошью, что у него в доме, но сейчас нам обоим было совершенно не до этого: хватило того, что была вода, которая лилась сверху на наши разгорячённые тела.

Я подставлялась прохладным струям воды и сильным рукам Демиана, который вскоре начал вновь покрывать всё моё тело поцелуями, теперь уже, правда, не такими дикими. В его движениях мелькала даже нежность, когда языком он дотрагивался до моих вновь уже напрягшихся сосков. Я плавилась во всех этих ощущениях и не понимала уже, что происходит, осталась только мучительная нега.

Но мягкое прикосновение к моей плоти заставило меня распахнуть глаза и взглянуть ниже. Дейм, положив одну мою ногу себе на плечо, медленно смакуя, пробовал меня на вкус. Особенно громкий стон сорвался с моих губ бесконтрольно, и после этого движения губ и языка моего любимого оборотня ускорились.

Я вцепилась в его волосы, отвернувшись на стену, и крепче прижимала к себе. Хотелось почувствовать его в себе, но и в то же время хотелось получить оргазм так. И моё желание быстро исполнилось, я тонула в удовольствии, медленно сползая вниз, а Демиан всё не прекращал ласкать меня, продлевая эти мгновения.

Постепенно волна схлынула, и я почувствовала его губы с солоноватым привкусом на своих губах. Кое-как Дейм сделал воду теплее, не прерывая нежного поцелуя, а потом опустил меня на дно ванной и, прекратив соприкосновение, перевернул меня спиной к себе, поставив на колени.

Его твердый мощный член входил медленно, одновременно с этим мужчина наклонился к моей шее, начав ее вылизывать.

Но плавных толчков мне быстро стало недоставать и пришлось найти в себе силы, чтобы выкрикнуть:

— Сильнее… Быстрее!

И он послушался, тут же набрав темп. Он неистово вторгался в мою плоть, рыча, а я, казалось, наконец, летела. Наверное, так чувствуют себя высшие феи, когда поднимаются в небо…

Оргазм заставил меня конвульсивно выгнуться дугой. Хватая ртом воздух, глотая струи воды из душа, я вцепилась в руки Демиана, ласкавшие мою грудь, и гортанно застонала от пронзившего меня острого удовольствия. Горячая сперма Дейма разлилась глубоко внутри, усиливая ощущения. Я словно вся превратилась в пульсирующий комок наслаждения. Дейм рвано дышал над ухом, он кончил даже не с рыком, а со стоном, похожим на мой.

Потом я почувствовала, что он намыливает мое тело и нежно растирает пену, а потом позволяет ей стечь на дно со струями воды. После того, как я только что побывала на пике удовольствия, малейшее прикосновение заставляло вздрагивать и сладко выгибаться. Когда он коснулся сосков, я дернулась, как от удара током. А когда его руки проникли между ног и начали дразняще медленно поглаживать… о-о-о…

Я снова начала заводиться. И Дейм понял это. Он одними лишь плавными, но настойчивыми поглаживаниями повторно довел меня до экстаза, а когда я снова с криком кончила, тихо рассмеялся. Его возбужденный член упирался мне в бедро.

Сама не зная, что делаю, я склонилась над ним и тотчас услышала тихий вздох Демиана. А потом накрыла ртом член любимого мужчины.

Дейм откинулся на спинку ванны, подаваясь бедрами вперед. У меня не было никакого опыта в оральном сексе, раньше мне всегда казалось это грязным и неприятным… но этого мужчину хотелось радовать. Подарить ему наслаждение, о котором он не сможет забыть, даже когда мы расстанемся. Интересно, он будет просить меня остаться? Он вообще понимает, что сегодня мы вместе в последний раз?

Я неумело взяла головку в рот. Весь член там не помещался, но я упрямо облизывала его и посасывала, пока Дейм не начал постанывать и подмахивать бедрами. Его рука вцепилась в мои волосы, но я не обращала внимания на боль.

Он кончил упругой струей, ударившей мне в глотку. От неожиданности я закашлялась, но постаралась проглотить всю сперму. Потом облизнула губы. Отвращения не было совсем. Я сделала бы это снова и снова. Наверное, раньше мне просто попадались не те парни… Хотя какое это теперь имело значение?

— Дана… — тихо проговорил Демиан, привлекая меня к себе. — Ты невероятная, любимая…

Я на миг прильнула к его груди и представила, что все это на самом деле. Что между нами ничего не стоит, и мы можем быть вместе, как волк и его истинная. А потом отстранилась и вскочила. Мне стало неуютно под этими теплыми струями, буквально созданными, чтобы нежиться в них вместе с любимым мужчиной.

— Демиан, нам нужно поговорить, — как можно холоднее сказала я. — Пойдем на кухню. Я хочу выпить. Видят боги, мне сейчас нужно выпить.

Я достала из шкафчика бутылку виски, хранившуюся там для особых случаев, и рухнула на стул. Ноги держали плохо. После бурного секса хотелось только лежать в обнимку с мужчиной и, может быть, шептать друг другу разную нежную ерунду. Но я непозволительно забылась. Подумать только, я ведь почти позволила себе забыть, что это наш последний вечер!

— Так не может продолжаться, Дейм, — выдохнула я, кусая губы. — Мы оба понимаем, что это конец. Да, ты меня хочешь и можешь думать, что любишь, но если ты не чувствуешь запаха истинной, это все ни к чему не приведет. Как только придет ОНА, ты бросишься к ней. Поэтому нам нужно расстаться. Немедленно.

— Что… — он, кажется, опешил от моих слов, а потом отрезал: — Нет. Я никуда тебя не отпущу. Мне плевать на всех истинных, вместе взятых. Ты та, кого я выбрал сознательно!

Ну вот он и сказал это. Сознательно. Разумом, а не сердцем. Я тяжело вздохнула и налила себе полную рюмку. В глубине души зародилась и начала крепнуть боль, пока еще тупая, сглаженная, ведь мне не верилось до конца, что все закончится именно так. Но со временем она обещала разрастись и сожрать меня целиком. Выжечь душу без остатка, заставить выть по ночам в подушку и кусать пальцы, чтобы не рыдать в голос.

Но я понимала, что все делаю правильно. Дейм оборотень. Оборотень не может быть счастлив без той, кого его внутренний волк признал своей истинной. Даже если так получилось в результате обмана. Поэтому мне нужно уйти с дороги. Если любишь, нужно жертвовать ради счастья любимого. Да, все так… только почему так давит в груди и невозможно дышать?

— Но я не твоя истинная и не смогу ею стать. Кэсси сказала мне… Я увольняюсь, Дейм!

— Кэсси, значит? — он недобро сощурился. — Вот кого ты слушаешь? Эту… суккубу, которая водила за нос меня и брата? Откуда ты знаешь, что она не обманет и тебя? И потом… Тори привязалась к тебе! Это если тебе плевать на мои чувства!

— Твои чувства пройдут, — заговорила я, глотая слезы. — А Тори… Она привыкнет. Нельзя всю жизнь прятаться за спиной ребенка, Демиан! Она не должна быть пешкой! Мы все равно расстанемся, так лучше сделать это раньше, чтобы не причинять ей боль!

Я уже почти рыдал, голос исказился, в нем прорывались всхлипы. Перед глазами все плыло, в ушах стучала кровь. Я до боли закусила губу, чтобы взять себя в руки, и налила еще виски. Он обжигал, но я выпила до дна.

— Ты не должна слушать Кассандру, ты меня поняла?!

Голос пронзил воздух словно пуля, резко вонзившаяся в грудную клетку. Как раз в то место, где находилось сердце. Он выглядел слишком серьёзным, слишком хищным, слишком оборотнем. И нет, страха перед ним у меня уже не было — я знала, что он не причинит мне вреда, просто мы оба понимали, что это конец и его волк… Ну, он сделал выбор и без своей истинной он не будет счастлив.