Дерзишь, темненькая моя?! (СИ) - Лунёва Мария. Страница 15

— А что тебе переживать…

Малика воровато оглянулась на окошечко. Мужчины притихли и явно нас слушали. Сморщившись, рыжая плутовка осторожно достала листочек, написала размашистым почерком пару строк и передала мне. Все еще демонстрируя обиженную, непонятую и недооцененную личность, я приняла записку.

«Что тебе переживать: объект любви выбран, зелье при нас» — прочитала я.

Выхватив у подруги перо, я чиркнула ответ: «А если не выйдет, что тогда?». Карету снова тряхнуло, и на бумагу капнуло большое пятно чернил.

— А аккуратнее нельзя? — рыкнула уже я, — посекретничать не даете! Отрастили уши, а нам теперь страдай.

Со стороны возниц послышался сдавленный смех. Нет, ну специально они, что ли?! Я передала испачканную записку Малике, та прочла, почесала ухо и призадумалась на мгновение. Но тут же схватив второе перо, размашистым почерком написала ответ.

«У нас три порции зелья! Оставим пару капель про запас, если не выгорит, опоим тогда какого-нибудь бедолагу. И пусть Этьер мучается, осознав какую женщину он потерял»

— Я не хочу другого, — возмутилась я вслух, — я его хочу…ик…

Схватив себя за горло, я покосилась на подругу, а потом на оконце. Там воцарилась тишина.

— И давно ты икаешь? — подозрительно спросила Малика, протягивая мне бурдюк с водой.

— Два дня уже, ни с того ни с сего появляется икота и через минутку исчезает.

Взяв перо, я снова чиркнула записку:

«Все равно не хочу я кого ни попади. Хочу красивого вредного бордовоглазого мага, чтобы с упоением отравлять…, —нет, не так...,— чтобы украшать своим присутствием всю его оставшуюся жизнь»

Выхватив бумагу, Малика тихонько хохотнула.

—Ну, если ты хочешь именно этого мужчину, то нужно действовать. План у нас имеется, — она расплылась в довольной улыбке и глянула на окошко, соединяющее нас с мужчинами. Там стало так тихо, что слышно было завывание ветра. — За месяц будет он твоим, а остальные пусть мучаются осознанием того, какую девушку опустили.

Я счастливо зажмурилась. Затем смяв бумажку с нашей писаниной, выбросила ее в окно.

— Не мусори, — проворчала Малика, проследив за ее коротким полетом.

— Это бумага. После первого же дождя размокнет и сгниет, — отмахнулась я.

— И все-таки не стоит так делать. Это неприлично.

— Зануда, — буркнула я.

— Бескультурщина! — прилетело мне в ответ. Не найдя чего бы такого сказать, я просто показала язык. Меня удостоили в ответ тем же жестом. Вот и поговорили!

Минуты снова медленно потянулись одна за другой. До моего слуха долетало мужское бормотание, но слов разобрать было невозможно. Зевнув, я окунулась в увлекательный мир травоведения. Все-таки я дипломную работу пишу по этому предмету. Надо мной в прямом смысле сжалился один из наших преподавателей и пристроил в теплицу. Теперь я после лекций часами порхала бабочкой вдоль тепличных грядок и собирала листики, цветочки, стебельки и коренья.

Скука конечно смертная, но, во всяком случае, на это у меня ума хватало. Вот и экспериментировала со способами хранения природного материала. К тому же в кои-то веки мною были довольны.

Малика читала учебник по зельеварению. Оно и понятно. Моя подруга - будущий зельевар. Она выбрала косметологическое направление и к ней уже сейчас стояла очередь из девчонок, желающих достать очищающий крем или зелье от прыщей и угревой сыпи. В общем, золотая жила, а не профессия. А тот факт, что семье ее мужа принадлежали крупнейшие теплицы в столице, только упрощал ведьме жизнь. Она могла достать любой ингредиент в любое время суток.

Конечно, я была бы не собой, если бы не подбивала клинья к свекрови Малики. Милава соф Эсгер занималась семейным бизнесом, и я вполне рассчитывала получить должность управляющей в одной из ее теплиц. Ну, хотя бы помощницы управляющей. Хотя, нет, раз есть блат, значит, нужно пользоваться вовсю. Что я зря четыре года над учебниками пыхтела и извилины напрягала. Да мне каждый заученный параграф кровью и потом давался. Я уже про экзамены молчу. Нет уж, за свои старания я заслужила большую и хорошо оплачиваемую должность.

— О чем ты там размечталась? — вернул меня в реальность голос подруги.

Глянув на нее - поймала ответный прозорливый взгляд васильковых глаз.

— Да так, планы на будущее строю. Карьера, должность... — тихо шепнула я.

— Ну-ну, — Малика, хмыкнув, снова опустила нос в свой учебник, — диплом сначала получи.

— Да, куда он денется, диплом этот, — отмахнулась я от подруги. — С тобой и помечтать нельзя. Все ты видишь, все знаешь.

— Сиди и зубри травоведение, — грозно рыкнула подруга, уличенная мною в занудстве. — Мечтать потом будешь.

— И все равно, ты дотошная зануда, — огрызнулась я.

— Разгильдяйка! — тут же припечатала меня рыжая ведьма.

Тяжко вздохнув, я продолжила чтение. А куда деваться?! Нарезка корешков, сушка листочков, хранение цветочков. Какая же это все тоска зеленая. Да лучше бы действительно рукоделие взяла, хоть вышивать наконец-то научилась.

— Не сопи, а читай, давай, — ворчливо шикнула на меня подруга, — а то не видать тебе должности управляющей. Пойдешь удобрения месить.

Догадалась, значит, куда меня мои мечты ведут. Что же, значит, потом можно будет ее в лоб попросить замолвить перед свекровью словечко. Я бросила на нее хитрый взгляд, но наткнулась в ответ на скептически приподнятую бровь.

— Злая ты, — бросила я в ответ на ее мимику. — За что тебя только Жеан полюбил?!

— Не знаю, сама до сих пор удивляюсь, — призналась в ответ Малика. — Но это к делу не относится, полгода до экзаменов и защиты диплома осталось, так что читай внимательно, а то всю жизнь разносчицей работать будешь.

Тяжко вздохнув, я снова подняла книгу.

— Глава двенадцатая, — прочитала я вслух. — Упаковка и хранение зеленых и одревесневших черенков кустарников.

Тоска смертная!

***

Ближе к обеду я поймала себя на том, что таращусь в окно и, осматривая кустарники, мимо которых мы проезжаем, оцениваю, какие черенки подошли бы для зелья, а какие нет.

— Есть хочу, — жалобно взвыла я.

— Корзина с едой рядом с тобой, не отвлекай меня, — шикнула на меня Малика.

Подвинув ближе к себе корзину, я принялась изучать ее содержимое. Гора пирожков и пара ватрушек. Откусив кусочек сдобы, я тихонько выплюнула его в руку. Пересол голимый. Как эта партия пирожков прошла мимо нашего носа. И самое страшное, если Малика это попробует, она потом всю дорогу будет голову пеплом посылать и сокрушаться по поводу того, что обрекла нас всех на голодную смерть. Захлопнув крышку корзинки, я подскочила к окошечку и закричала:

— Жеан, нужно срочно остановиться!

— Что такое, Рояна? — всполошилась подруга.

— Все нормально, мне срочно нужно в кустики, — соврала с самым честным выражением лица. — Жеан! Вопрос жизни и смерти.

Карета сбавила ход и вскоре совсем остановилась. Натянув наспех ботинки и схватив корзину с пирожками, не давая Малике опомниться, я выскочила наружу, сиганув из кареты на землю, даже не откинув подножку.

— Рояна, что случилось?! — подскочивший ко мне Этьер выглядел озабоченным.

— Это есть нереально, — прошептала я, — избавьтесь, пока Малика не узнала, и проверьте остальные корзины.

Этьер моментально смекнул, что к чему и передал плетеный короб Жеану, подошедшему со спины.

— Рояна, сходить с тобой? — высунувшись в окошко, Малика внимательно с долей подозрения осматривала нашу компанию.

— Нет, сиди, чего ножки морозить, я сам свожу ее в ближайшие кусты, — спокойно произнес Этьер и, подхватив меня под руку, поволок в сторону густого леса.

Шли мы недолго. Зайдя за ближайшее дерево, мужчина остановился так резко, что я чуть не впечаталась в его спину. Развернувшись, он запустил руку в короткие волосы.

— Послушай, Рояна, то, что сегодня произошло с утра..., я вовсе не хотел тебя обидеть. Я неверно подобрал слова, — речь Этьера звучала как-то сбивчиво. Но кажется, передо мною в кои-то веки пытаются извиниться. Вот это событие года!