Линии на руке 2 (СИ) - Мельцов Илья Николаевич. Страница 25

Этот маневр стоил монстру жизни. Кекс все-таки умудрился применить свой перк. И пусть на полтонны живого мяса паралич подействовал слабо, этого хватило, чтобы рейдеры совместными усилиями добили медведя, буквально превратив его в кусок кровоточащего мяса.

Из синей зоны группа выбралась в составе пяти человек, имея на руках одного пленника и двух раненых бойцов. С каждой минутой я все сильнее ощущал, как сильно они меня ненавидят. Я отвечал им тем же — отбитые внутренности, сломанные зубы и грязная тряпка во рту в качестве кляпа любви к похитителям не добавляли. Но даже не это вызывало мою злость. Бессилие — вот что по-настоящему заставляло бурлить кровь. Я понимал, что уже ничего не могу сделать и от этого едва не сходил с ума от ярости.

Надо как-то умереть, любым способом, пока мы не добрались до территории, подконтрольной Лесному. Жаль, что я не мог усилием мысли остановить себе сердце, как знаменитые китайские монахи, и пускай это скорее всего миф, сейчас такое умение мне бы очень пригодилось. Язык может проглотить? Так ведь не получится.

Оказавшись в относительной безопасности, командир группы принял решение устроить небольшой перерыв, необходимый для перевязки ран и отдыха. Все-таки пара часов в синей зоне и финальный бой с шестеркой их сильно вымотали, да и смерть Кекса не сказать, что положительно отразилась на моральном состоянии людей. По крайней мере, лица у них выглядели весьма напряженными.

Местом для отдыха была выбрана очередная деревенька, или скорее хутор, попавшийся на пути. Одна единственная улица, местность, хорошо просматриваемая во все стороны, с десяток деревянных домишек, в одном из которых и разместились бойцы. Меня, разумеется, на улице тоже не оставили, бросив на пол возле облупившейся кирпичной печи, расположенной в центре избы.

Четыре человека, не считая моей связанной тушки, с определенными проблемами разместились в единственной комнате дома. Один боец остался во дворе, следить за округой.

В первую очередь люди занялись обработкой ран, а уж затем едой и обустройством минимально-комфортного отдыха. На столе появились консервы и пара пластиковых бутылок с какой-то жидкостью, похожей на чай. Столовые приборы у каждого бойца были свои.

— Ну ты, конечно и гнида, — ковыряясь ложкой в жестяной банке с тушенкой, ко мне подсел один из похитителей. — Столько из-за тебя, урода, проблем. Бориса пришлось грохнуть, Кекс сдох, мне чуть кишки не выпустили, Наум, вон, тащит тебя уже сколько времени. Пить, поди хочешь, да? А вот хрен тебе по всей морде! Будь моя воля, я бы тебе прямо сейчас язык твой поганый отрезал, да боюсь, кровью захлебнешься. Ты ведь этого хочешь да? Сдохнуть надеялся быстро, а не получилось. Да уж, накосячили мы, не заткнув тебя заранее. Ну ничего, скоро отыграемся, недолго осталось. Крест знаешь какую забаву последнее время освоил? Кожу он научился сдирать с людей заживо. На пятках разрежет бывало и вверх тянет. Человек дергается, орет, кровью брызжет, и мясо на ногах такое красное-красное, будто ненастоящее. Тебе понравиться, гарантирую.

— Бес, ну нахрен ты напомнил, — выругался Север, — я же жру! Отстань ты от него, он все равно тебе ответить не сможет.

Замечание было вполне справедливым — кляп изо рта мне никто вытащить не удосужился, хотя будь это иначе, я бы все равно промолчал. Какой смысл что-то сейчас говорить?

В деревне отряд провел больше двух часов. Вообще, если посчитать, то с момента нападения на караван минуло немало времени, а прошли мы не так уж и много. Все-таки мои попытки оттянуть неизбежное привели хоть к какому-то результату, жаль этого было недостаточно для освобождения. Еще несколько километров и начнется территория Лесного, тогда мне уже ничего не поможет.

Мое принудительное путешествие вскоре продолжилось. Чтобы не заходить больше в синие зоны, лидер отряда, периодически сверяясь с картой, менял направление движения, ведя людей по относительно безопасным территориям. Видимо, предыдущая попытка срезать дорогу по синьке ему не слишком понравилась, и теперь он дул на воду.

Я, как и все предыдущее время, болтался на плече у рейдера по фамилии Наумов, однако теперь любое мое подозрительно движение сопровождалось болезненным тычком под ребра. Так что я даже руками пошевелить не мог. И пусть планы по освобождению, один безумнее другого, не оставляли голову, было предельно ясно — спасти меня может лишь чудо.

Не стоило себя обманывать, в Лесной меня все-таки притащат, а значит стоит подумать, как себя вести дальше. Вовремя я болевой порог увеличил, Крест такому даже обрадуется — пленника можно будет мучить куда дольше. Гадство, как же это все хреново.

Из тягостных раздумий, в которые я с каждой секундой погружался все сильнее, меня вывел отдаленный звук выстрела и последовавший за ним стон одного из похитителей. Кое-как приподняв голову, я увидел, что спидстер, так ловко подрезавший недавно лапы медведю, схватился за грудь и падает на землю, а в следующий момент меня уже по традиции бросили в траву.

«Чтоб ты сдох, Наум», подумал я, ощущая боль в отбитых руках и, что удивительно, мое пожелание тут же сбылось — голова рейдера дернулась, а на его затылке образовалась здоровенная дыра, откуда вырвало солидный кусок черепа вместе с мозгом.

Оглядевшись, насколько это было возможно, я так и не понял причин происходящего, но увиденное мне определенно нравилось. За пару секунд отряд похитителей потерял двоих бойцов. Остальные, поняв, что по ним ведется прицельная стрельба, рухнули в траву, спасаясь от неизвестного снайпера.

Укрытий вокруг не было абсолютно, лишь небольшие неровности рельефа, да густая растительность, в которой сейчас лежали оставшиеся в живых люди. Трое, их осталось всего трое — Север, лидер рейдеров Коваль и Бес — тот самый говорливый поедатель тушенки, и мне очень хотелось верить, что вскоре все они повторят судьбу своих павших товарищей.

Кто именно стрелял по нам, было совершенно неясно, однако выстрелы больше не повторялись. Наверное, снайпер не горел желанием впустую переводить дорогие боеприпасы, прощупывая наугад густую траву, однако никто не мешал мне помочь ему найти новую цель.

Кое-как поднявшись сперва на четвереньки, а затем и во весь рост, я развернулся в ту сторону, где предположительно находился стрелок, и принялся ждать, надеясь, что он не промахнется. Однако шли секунды, а ничего не происходило.

«Ну что ж ты гад патроны экономишь? Стреляй!» — думал я, пытаясь найти глазами снайпера, но пока безуспешно.

Как оказалось, дело было не в экономии боеприпасов. Стоило только Бесу, поднять голову, как рядом с ним поднялся фонтанчик земли, заставив мужчину тут же нырнуть обратно. Понятно теперь почему я до сих пор жив — меня, видимо, используют в качестве приманки или ориентира.

Через несколько минут неподалеку от того места, где мы находились, показалась группа вооруженных мужчин численностью пять человек. Под прикрытием снайпера они осторожно приближались, держа оружие наготове, и метров за пятьдесят остановились, не желая, скорее всего, подвергать себя опасности.

— Эй, обсосы, — закричал один из них, — хорош землю жрать, подъем.

В ответ лидер рейдеров зачем-то открыл огонь из автомата. Бил неприцельно, больше ориентируясь на звук голоса, но каким-то образом попал, однако пули, вместо того, чтобы свалить людей, отскочили от невидимого барьера, так что стрельба оказалась безрезультатной. Зато отлично отработал снайпер. Увидев откуда велся огонь, он весьма точно положил пулю, наглухо положив незадачливого стрелка.

— Вы тупые что ли? — вновь заорал все тот же мужчина. — Короче, считаю до пяти, если не подниметесь, то так лежа и сдохните. Один, два…

Наверное, не будь у Кости и последнего, оставшегося в живых бойца, цели доставить меня в Лесной, они бы прямо сейчас грохнули друг друга. Силы были явно неравны, и нет никакого смысла сопротивляться, лучше попытаться хотя бы линии на руках сохранить, не отдавая их врагу, но наличие пленника сильно осложняло людям жизнь.