Истинная для дракона. Противостояние (СИ) - Владимирова Анна. Страница 28

— Мирослав разве не сказал? — насторожился я.

— Сказал, я просто не верю, — просипела она.

— Почему? — улыбнулся мягко.

Казалось, сто лет ее не видел, но не сомневался — не изменилась. Такая же идеальная, холодная, расчетливая, как и много лет назад.

— Зул, я устала тебя ждать!

Я прикрыл глаза, вспоминая, с кем именно Кира теряла свою холодность и расчетливость. Она плакала.

— Кира, держись. Сделаю все, что смогу.

Ее слезы были вызваны совершенно не военным положением на востоке. Неужели столько лет разлуки не остудили эту женщину?

— Я знаю, — шмыгнула она носом. У нее не было никого, перед кем она могла раскиснуть. Главный секретарь Совета Высших не могла давать слабину. Когда я впервые ее увидел, подумал, что эта женщина совершенно точно во второй ипостаси — мороженая скумбрия. Но я ошибался. Она оказалась настолько живой и горячей, что даже дракону стало невыносимо жарко. — Сейчас мы стабилизируем ситуацию, но неизвестно, пустят ли джинны очередную партию гуманитарного груза к беженцам. Требования они никакие не выставляют.

Мне выставят. Аршад точно рассчитал, что я не смогу остаться в стороне и рано или поздно выйду с ним на связь.

— Хорошо, завтра утром мы с Мирославом и Алексом будем у вас.

— Зул, — тихо прошептала Кира в трубку, — я буду очень ждать…

Я вернулся с веранды в дом и протянул Мирославу его мобильник. Оборотень рассеянно его взял, кивая, но даже не спросил о разговоре. Вероятно, мысли Правящего были сейчас далеки от политики.

— Девочки запропастились… — взглянул я в сторону лестницы.

— Девочки как дети: если затихли, да еще и вдвоем — жди беды, — проворчал Мирослав.

— За вином никто еще не спускался, — усмехнулся Алекс. — Пойду, гляну.

— Давай лучше я, — улыбнулся и направился по лестнице, спохватываясь на середине: — Черт! Дебил… Алекс, прости, — и начал спускаться обратно. — Голова не соображает!

Мне нельзя сюда вторгаться, не говоря уже о близости к спальне. Как давно я не был зверем!

— Зул, иди, — оскалился Алекс. — Они в детской.

— А, хорошо, — смущенно кивнул и направился наверх искать пропажу.

Алиса с Мирой оказались в дальней комнате, я постучал.

— Кто там? — послышался голос Алисы.

— Я.

— Тебе можно…

Я бы не согласился. Когда увидел Миру, сидевшую в кресле в одном белье, перед глазами запрыгали черные мушки.

— Что вы… — начал хрипло, прикрывая за собой двери и мысленно прикидывая план скорейшей эвакуации… Алисы из комнаты.

— Мы выбираем ей одежду, счет я тебе перешлю. Моя не подходит, — кипятилась Алиса.

Мира пожала плечами, виновато улыбаясь.

— А ее успеют привезти?

И почему я не подумал об одежде раньше? Ах, да, я же вчера чуть не сдох.

— Успеют, мы уже все выбрали, — чуть ли ни рычала Алиса. — На первое время хватит.

— Что не так? — переключил внимание на помощницу и, сцапав ее за руку, усадил на диван, опускаясь перед ней на колени.

— Все нормально, — дернулась она.

— Эй, — заглянул я ей в глаза, — чем тебе помочь?

— Поймаешь, если Алекс вышвырнет меня с самолета на лету? — зло шмыгнула она носом.

— Он не вышвырнет, — улыбнулся я. — Может, он прав? Алиса, пойми, обстановка сложная, ему будет спокойней знать, что ты в безопасности…

— Мне не нужна эта безопасность без него, — она бросила взгляд на Миру, потом перевела на меня: — Ты же должен понимать.

Я понимал. Тот момент, когда готов был отпустить Миру к Аршаду, мне не забыть. Чувство, что жизнь вот-вот лишится всякого смысла, страшнее смерти.

— Алис, я присмотрю за ним, — попытался примирить ее с решением Алекса.

— Тебе будет, чем заняться, — поджала она губы. — Пошли завтракать…

Я никогда не была за океаном. Джинн по каким-то причинам не любил его пересекать, но спрашивать у Азула почему, не хотелось. Он и так был мрачнее ночного неба над Ванкувером, а то, по всей видимости, было затянуто плотными тучами до самого горизонта, потому что ни одной звезды не было видно. Когда мы садились в такси, началась метель.

Алекс с Мирославом весь полет тихо переговаривались, но видно было, что оба переживают не о предстоящей встрече — их раздирало от одиночества без своих половинок. Мирослав для меня был как на ладони. Его привязанность к Анне чувствовалась чуть ли ни в каждом взгляде, в каждой эмоции, хотя казалось, что мужчина абсолютно холоден и собран. Но я видела, как часто сбивается его дыхание, стоит ему опустить глаза.

Алекс был другим. Сложным и простым одновременно. Казалось, он ясно понимал их ситуацию и уже все просчитал. Странно, что он оставил самое дорогое дома, потому что джинны ближе к Цюриху, чем к Ванкуверу. Получается, и Алекс, и Мирослав опасались не только их?

Азул закрылся от меня полностью. Вроде и был рядом, держал за руку, сжимал задумчиво мои пальцы, а на самом деле держался за меня, чтобы не уйти в тяжелые мысли безвозвратно. Браслеты то и дело попадали ему под пальцы… Я замечала, как он задерживает на них взгляд и неизменно закрывает глаза, болезненно хмурясь.

Вглядываясь в заметаемый снегом город за окном такси, я думала, желала ли я смерти Аршаду? Тогда, когда он нашел меня после побега — да. Я бы выцарапала ему глаза, не задумываясь, если бы знала, что могу. Теперь после стольких лет — нет. К Джинну я испытывала запутанные и смешанные чувства, в которых даже разбираться страшно. И, несмотря на точку, что он поставил в наших отношениях пощечиной, я не чувствовала обиды. Так… жалость. К себе. Я все эти годы жила с мужчиной, позволившим себе поднять на меня руку.

— Мира, приехали…

Когда мы оказались в холле, я уже валилась с ног от усталости. Номер в отеле оказался шикарным. Гостиная в теплых тонах, уютная спальня с большой ванной комнатой. Я сбросила пиджак и джинсы, которые мы выбрали с Алисой, и переоделась в мягкий большой халат. Стоя в ванной возле зеркала, рассеянно потянулась к аккуратно сложенным на тумбе полотенцам, взяла одно и привычно принюхалась.

— Это отель для таких, как мы, — вошел в ванную Азул. — Здесь не оставляют запахов.

— И такие есть?

— Да, есть, — он снова был далеко. Бросил на меня взгляд в зеркало и виновато нахмурился: — Мира, мне нужно оставить тебя… Скорее всего, до утра, но, может, и дольше…

— Хорошо, — я пожала плечами, стараясь выглядеть равнодушной.

— Закажи себе ужин, пожалуйста, и отдохни, — он стоял позади, не решаясь прикоснуться.

— Обними меня, — встретила в отражении его взгляд.

Слабая улыбка тронула губы мужчины, он уткнулся лбом в мой затылок, прикрывая глаза и делая глубокий вдох. Обхватил ладонями бедра, заскользил руками вверх, сплетая руки на животе и… выругался на непонятном языке.

— И что это было? — улыбнулась я, разрушая неловкость и отчужденность между нами.

— Плохое слово, — усмехнулся мне в шею. — Что ты со мной делаешь? Я не могу от тебя теперь оторваться…

Я обернулась к нему, и мы вцепились друг в друга в диком порыве страсти. Он сорвал с меня халат и вжал в стенку, подхватывая под бедра. Пара судорожных вдохов и три удара сердца — и он рванулся в меня со всей силы, соединяя нас в одержимое друг другом целое.

— Мира… — прорычал мне в губы.

— Сильнее… — выдохнула я.

Если он уйдет на всю ночь, то с моими царапинами, чтобы никто и близко не подошел! И Азул не оставался в долгу, врываясь в меня все сильнее и жестче, больно впиваясь пальцами в бедра, но так правильно и хорошо, что из груди обоих раздавалось утробное звериное рычание. Поцелуи обернулись укусами, стоны — криком… Я уже не царапалась, а полосовала его спину!

— Азул! Стой… Нет…

Пыталась хоть немного прийти в себя и ослабить эмоции, но куда там! Мне секс с Аршадом казался звериной одержимостью? Он мерк на фоне близости с моим Драконом.

Когда сознание вернулось, я обнаружила себя под душем. Азул опирался одной рукой в стену, тяжело дыша, а с его тела бежали светло-розовые ручьи.