Темный Альянс (СИ) - Алексеева Ирина Сергеевна. Страница 6
– Клауд, – он указал на меня пальцем, и все взгляды мгновенно устремились ко мне. Эльф мрачно усмехнулся. – Ты больше не сможешь застать меня врасплох. Я готов повторить вчерашнее.
Я даже не удивился, что эта белобрысая скотина знает мое имя. Но мне не понравилось, что теперь вся Академия в курсе нашей вчерашней потасовки. И, судя по всему, в своем рассказе Лелуш выставил меня трусом, напавшим со спины. По сути, так оно было, я застал его врасплох, но больше такое действительно не повторится, я больше не дам волю своей ярости.
Я так же мрачно кивнул, принимая вызов. Время и место дуэли мы обсудим позднее, не при свидетелях. Что ж, ушастый, ты сам выкопал себе могилу.
Лелуш неожиданно плотоядно ухмыльнулся, и направленный на меня мрачный взгляд обещал долгую мучительную смерть. Толпа неуверенно последовала его примеру, окатив меня волной неприязни. Я прекрасно чувствую фальшь, и сразу понял, что многим сейчас, мягко говоря, неуютно. На меня кидали обеспокоенные взгляды, прекрасно зная, что у меня идеальная память на лица, и что я очень, нереально злопамятен. Именно поэтому многие поспешили покинуть двор Академии, а оставшиеся неуверенно улыбались мне, как бы говоря «я ничего такого не имел в виду». Но лишь в золотистых глазах я увидел так знакомый мне мстительный блеск.
Мрачно усмехнувшись, я едва заметно покачал головой, ясно давая понять, что запомнил их всех. Взгляд мой выражал истинное разочарование. И сожаление. Да, будь у меня сердце, я бы их пожалел. Лишь светлый не удостоился моего взгляда. С ним я поговорю отдельно. Так и не ответив на провокацию, я резко развернулся и последовал своей дорогой. Знаю, он ждал от меня каких-то действий, но я не собираюсь играть по его правилам и выставлять себя посмешищем. Следующие слова эльфа полетели уже мне в спину.
– Посмотрим, кто первым запросит пощады.
Я не обернулся, хотя кулаки чесались разбить эту идеально правильную физиономию, эти улыбающиеся губы и смеющиеся глаза. Может, плюнуть на все и вызвать его на дуэль прямо сейчас? Но тогда, скорее всего, половина Академии возненавидит меня за убийство всеобщего любимца. И как этот гад умудрился настолько очаровать толпу, что они забыли о своем враждебном отношении к светлым? Безмозглые идиоты. Предатели. Еще раз напомнив себе, что я не собираюсь пока убивать светлого, я покинул двор Академии.
Настроение выходить в город как-то пропало. Может, стоит посоветоваться с Алексом? Нет, он не поймет. Не поймет, почему глава ученического совета не смог поставить на место одного единственного эльфа. Я и сам этого не понимаю. Я привык действовать силой, запугивать, наводить ужас одним видом своего крыла. Меня ошибочно считают проклятым. Я не пытаюсь кого-то разубедить. Я, наоборот, склоняюсь к мысли, что меня действительно прокляли. Не зря я, наверное, стал палачом, ведь единственное, что я умею делать и делаю это хорошо – это убивать. Я влюблен в это ремесло. Я, наверное, больной ублюдок, раз мне так все это нравится. Но, с другой стороны, это прекрасное оправдание для всего, что я делаю.
Наверное, мне действительно придется использовать Рейн. Но для этого надо приручить её, сделать так, чтобы она безоговорочно мне доверяла и подчинялась. Я устало вздохнул. Похоже, это тоже невыполнимая задача. Одного взгляда на неё достаточно, чтобы понять, что её верность уже принадлежит Алексу. И вряд ли я смогу это изменить. К тому же, где гарантия, что Рейн в моей игре не пострадает? Алекс ясно дал понять, что я отвечаю за неё жизнью. Готов ли я к такому размену? Скорее, я должен во что бы то ни стало защищать её. Стать её тенью. Я усмехнулся. Тень тени.
Окончательно запутавшись, я направился на задний двор, где находилась тренировочная арена. Если мне кто-то и может дать дельный совет, то это мастер Мисту.
Глава 4.2
Но и на этот раз мне не повезло.
Мой учитель был вплотную занят своей новой ученицей. Я с интересом наблюдал, как она танцует, скрестив над головой парные мечи, открытая для любого удара. Но каким уродом надо быть, чтобы замахнуться на темную во время танца? Наверное, надо быть мною. Или орком, которые с молоком матери впитывают в себя ненависть к эльфам.
Закончив танец, Рейн самоотверженно кинулась в атаку. Я только головой покачал, наблюдая, как мастер играючи отшвырнул её назад. Но девчонка оказалась упертой до абсурда. Поднявшись на ноги и едва заметно морщась от боли, она снова ринулась вперед. Мисту не стал её бить, просто увернулся, ожидая, что Рейн упадет сама и зароется носом в землю, но она в последний миг изменила траекторию, и острый меч скользнул по тяжелой броне, едва не оцарапав учителя. Я мысленно зааплодировал. Она быстро учится. А учитель не раз проделывал этот трюк и со мной. Самое главное в бою, говорил он, предугадывать намерения противника. Если ты знаешь, что он сделает в следующий момент, можешь считать, что он уже лежит у твоих ног. И чтобы не давать противнику преимущества, надо всеми силами стараться его обмануть. Менять траекторию удара, следить за собственным взглядом, отвлекать противника, заманивать и заставлять совершать ошибки. Рано или поздно он попадется в ловушку, оступится и раскроется для критического удара.
Я всегда очень внимательно слушал, и очень хорошо запоминал. Поэтому я не повторяю своих ошибок дважды.
Заметив меня, мастер Мисту сдержанно кивнул, приглашая присоединиться. Я скинул плащ и, выдернув оружие из ножен, ступил на арену. Рейн настороженно рассматривала меня из-под густой челки. И как она умудряется что-то оттуда видеть? Неплохо бы посоветовать ей зачесывать волосы назад. У неё красивое лицо, с правильными чертами, с идеальной, гладкой кожей. А необычные глаза делают её еще более привлекательной на мой взгляд. Нет, я бы не стал заводить с ней никаких отношений, но совершенно по другой причине. У меня нет сердца, я не способен на какие-то долгие, искренние чувства. Но кого интересует мое объективное мнение? Девчонка откинула со лба непослушные пряди, и я увидел, что её бровь пересекает глубокий, едва затянувшийся тонкой корочкой порез. Здесь не видно руки целителя. Порез сделан совсем недавно, и сделал это не мастер Мисту.
Подойдя к Рейн, ощетинившейся на меня парными мечами, я убрал с её лба волосы. На высокой скуле алел отпечаток чьего-то внушительного кулака, в уголках глаз застыла кровь, в носу тоже запеклась кровавая корка. Я внимательно смотрел ей в глаза, ища там ответ. Но ответа не было.
– Кто это сделал, Рейн? – требовательно спросил я, не обращая внимания на упирающиеся мне в живот клинки. Острые лезвия легко пройдут сквозь мою легкую броню, и я вряд ли успею что-то сделать. Но, хафф побери, мне на это наплевать. Кто знает, какие еще раны скрывает её тяжелая броня? Сломанные кости, внутренние кровотечения? Оглушить бы её одним хорошим ударом, да отнести к целителю, но тогда, скорее всего, я никогда не получу её доверия. Зато выполню приказ Алекса и сохраню свою собственную жизнь.
Девчонка осторожно, боясь поцарапать, опустила оружие и покачала головой.
– Никто, – ответила она, и я понял, что разбитую губу ей тоже не залечили.
Мисту напряженно наблюдал за нами.
– Вижу, вы уже успели познакомиться, – фальшиво-веселым голосом произнес он. Я замер под его внимательным взглядом. Мастер понял, что девчонка под моей защитой, и что беспрепятственно воспользоваться доверчивой сиротой он не сможет. Я понял, что учитель больше никогда не будет мне таким другом, как прежде. Я теперь для него досадная помеха в достижении своей цели. Что ж, так тому и быть. Но теперь он, по крайней мере, не обидит Рейн.
– Я, как глава ученического совета, знаком со всеми учениками Академии Лексиан, – выдавив из себя подобие дружелюбной улыбки, ответил я.
– И с учеником Лелушем тоже? – зачем-то спросил Мисту, прожигая меня подозрительным взглядом.