Альянс мусорщиков (СИ) - Эдвардс Джанет. Страница 2
Мачико пытливо посмотрел на меня и заговорил с начальником:
- Внизу проблемы, о, возлюбленный лидер. Люди из манхэттенского подразделения принялись издеваться над бойцами из Квинса. Те, естественно, ответили. Лютер решил щегольнуть офицерской властью и ввязался в спор, прежде чем мы успели его остановить.
Он помолчал.
- Хорошие новости в том, что Манхэттен и Квинс тут же перестали бросаться друг на друга. Плохие новости – они принялись смеяться над Лютером.
Я нахмурилась, отвлеченная от собственных тревог беспокойством за Лютера. Все остальные подразделения ненавидели друг друга, и спор между ними легко мог обернуться насилием, но распря между Манхэттеном и Квинсом была особенно тяжела. Лютеру едва исполнилось девятнадцать, он служил офицером всего пять месяцев. Я могла понять, что ему хочется проявить себя, но разумнее было бы позволить более старшему офицеру разобраться с ситуацией.
Доннел застонал.
- Мне лучше пойти и напомнить задирам, что мои офицеры обладают моей поддержкой как лидера альянса.
Оба повернулись и двинулись по коридору. Я осталась на месте, но Доннел оглянулся и жестом позвал меня за собой. Я пустилась за ним и Мачико и догнала их, когда они остановились у большой стальной двери, ведшей на главную лестничную площадку.
- Если я быстро решу проблему, мы сможем продолжить разговор, - сказал Доннел.
Теперь я нервничала еще больше. Если командир не позволял осложнениям между подразделениями отвлечь себя от обсуждения моего будущего, он явно собирался сказать мне что-то очень серьезное.
Доннел приложил руку к защитной пластине. Та вспыхнула лампочками, сканируя отпечаток ладони. Дверь скользнула в сторону, и мы спустились по лестнице на шесть этажей. На уровне земли Доннел отодвинул тяжелый занавес, закрывавший дверной проем, и мы вышли из принадлежащего Сопротивлению крыла здания в теплый, пахнущий дымом огромный центральный зал.
Теоретически, вся эта территория являлась общей и безопасной для всех. На деле, каждое из четырех других подразделений предъявляло претензии на угол зала у входа в их крыло здания, а Сопротивлению принадлежала площадка в центре комнаты.
В этот утренний час члены подразделений должны были или ждать в длинной очереди за едой, или сидеть за столами в своих углах и есть завтрак. Вместо этого половина из них стояла и смеялась. Предмет их насмешек находился прямо перед нами, с двумя людьми из манхэттенского подразделения по одну руку и двумя из Квинса – по другую.
Обычно Лютер выглядел уверенно, но сейчас, казалось, пребывал на грани паники. Я понимала, почему. Одним из его мучителей с Манхэттена был Изверг, а я по личному опыту знала, насколько тот опасен.
- Я уже дважды приказал вам возвращаться на свои участки, - сказал Лютер. – Я офицер альянса, так что вы должны повиноваться моим приказам.
- Я понятия не имел, что ты офицер, - преувеличенно невинным тоном проговорил Изверг. – Должно быть, я пропустил эту замечательную новость.
- Помню, как Доннел объявил о назначении Лютера офицером несколько месяцев назад, - заметил другой боец с Манхэттена, Акула. – Я еще решил, мол, это шутка. Что такого сделал Лютер, чтобы заработать звание?
Лютер пробежался пальцами по черным волосам, очевидно, не зная, что ответить. Его красота сразила меня еще в пятнадцать лет. Мои чувства пережили несколько месяцев жестокого безразличия и развеялись после двухсекундной встречи на лестнице. Я шла наверх, а Лютер мчался вниз и оттолкнул меня в сторону, небрежно рявкнув сестре предателя убраться с его пути. Я много раз слышала подобные замечания до и после того случая, но в его исполнении оно прозвучало особенно болезненно.
Больше я не сохла по Лютеру, но в этот момент не могла ему не посочувствовать. Я знала, что именно здесь происходит. Лютер стал офицером пять месяцев назад. Тогда другие подразделения приняли новость относительно легко, потому что его отец, Касим, был заместителем Доннела и вторым человеком с оружием специального агента. Теперь Касим умер от зимней простуды, и худшие люди в подразделениях сочли его сына легкой добычей и кружили вокруг него, точно волки.
Лютер, наконец, открыл рот, чтобы ответить, но один из людей из Квинса выкрикнул из-за его спины:
- Конечно, Доннел не шутил. Сыну Касима стоило лишь хорошенько поныть, и он получил звание на серебряном блюдечке. То же самое произошло шесть лет назад с...
- Довольно! – рявкнул Доннел со своего места рядом со мной.
Смех, наполнявший комнату, резко оборвался. Акула и два члена подразделения из Квинса повернулись и быстро ушли на свою территорию, но Изверг задержался, чтобы послать Лютеру еще одну издевательскую усмешку, а потом удалился с подчеркнутой медлительностью. Когда он приблизился к углу манхеттенского подразделения, кряжистая фигура Блока, их лидера, двинулась ему навстречу. Выражение недовольства на лице Блока могло вызвать дрожь у любого другого из его подчиненных, но улыбка Изверга не угасла.
Я нахмурилась. Несколько лет назад Изверг оспорил лидерство Блока. Тот вызов провалился, потому что командир обладал силой и пользовался уважением, но судя по самоуверенной ухмылке Изверга, тот планировал новую попытку.
Доннел на долю секунды повернулся ко мне.
- Блейз, похоже, нам придется отложить разговор.
Я не успела ответить, поскольку он и Мачико поспешили к Лютеру. Мне вновь оставалось лишь беспокоиться о своей судьбе, проигрывать в уме беседу с Доннелом о самолете и проклинать себя за спор с ним. Командир помнил о моем дне рождения и планировал обсудить со мной будущее. Мое поведение могло стать последней каплей, которая заставит его выкинуть меня из Сопротивления.
Запахи еды терзали пустой желудок, поэтому я направилась вглубь помещения, автоматически сторонясь территории других подразделений. Никто не счел бы девушку вроде меня настоящей угрозой, но излишнее приближение к чужому району все равно навлекло бы на меня кару.
Я встала в очередь к столу с едой и теперь не только беспокоилась из-за слов Доннела, но и ощущала неудобство от скачущих в очаге языков пламени. Цепочка людей медленно продвигалась вперед, все ближе к выстроенному у стены самодельному камину с трубой. Я почувствовала начинающуюся дрожь в руках и сжала их в кулаки. Прошло больше шести лет с тех пор, как я ускользнула от лондонского пожара и беженкой оказалась в Нью-Йорке, но вид и звук пламени все еще пробуждали плохие воспоминания.
Очередь сдвинулась на шаг вперед.жфяячх Передо мной оставались лишь три человека, затем два, один, и наконец я достигла стола с дымящимися котлами. Дождалась, пока порцию супа аккуратно нальют в миску и передадут мне, затем повернулась, желая сбежать подальше от огня, но обнаружила, что кто-то загораживает мне дорогу.
- Привет, Блейз, - сказал Изверг.
Глава 2
Я застыла, мои нервы задребезжали при воспоминании о прошлом разе, когда Изверг захватил меня врасплох у этого очага. Тогда мне было всего одиннадцать лет – наивная новенькая, привыкшая к лондонскому населению всего в пару сотен человек, не представлявших для меня никакой угрозы. Ошеломленная количеством незнакомцев в Нью-Йорке, едва справлявшаяся со множеством новых правил, лиц и подразделений, я совершила глупую ошибку, отправившись в вестибюль, когда там не было никого из Сопротивления.
Изверг заметил, как я прохожу мимо очага, разглядел мой страх и не устоял перед соблазном поразвлечься самому и повеселить друзей. Он схватил меня сзади и стал пригибать к огню, издевательски рассуждая, как девушка с именем Блейз, то есть «Пламя», может бояться этого самого пламени. Появившийся Доннел был вынужден вмешаться. С тех пор Изверг сторонился меня, так почему сейчас пошел на столкновение?
Должно быть, ответ крылся в сегодняшней дате. Изверг тоже подозревал, что восемнадцатилетие изменит мое положение. Он подошел напомнить, что все еще не забыл инцидент у очага, и прояснить: потеря мною защиты со стороны Сопротивления позволит ему осуществить давно взлелеянную месть.