Новый старый 1978-й. Книга восьмая (СИ) - Храмцов Андрей. Страница 63

За это пришлось подарить нашим бортпроводницам наш новый диск с автографами. А Маша подарила свой сингл с нашей совместной песней на обороте. Мы специально взяли несколько пластинок с собой, чтобы вот так дарить их нужным нам людям. Хотя я был кандидатом в члены Политбюро и мог просто приказать пересадить Машу к нам, но так поступить я просто не мог.

Нам было непривычно, что с нами рядом нет Ди. За совсем короткое время мы стали одной настоящей дружной семьёй.

— Придётся нам Ди учить русскому языку, — сказал я Солнышку и пристегнул ремень безопасности, так как загорелось табло с предупреждающей надписью.

— А мы, пока ты пропадал по своим делам, — ответила она, хитро улыбаясь, — её, потихоньку, учили. Только это секрет. Она сегодня должна встретить тебя фразой на русском языке. Но вот что она тебе скажет, я тебе не скажу. Это будет сюрприз.

— Классная девчонка, всё-таки, Ди, — услышав, о чем мы говорим, вставило через проход между рядами кресел своё слово Маша. — А в первом классе лететь лучше.

— Теперь только так и будем летать, — заверил я её и подмигнул, улыбнувшись, намекая, что у нас свой теперь первый класс есть и, практически, мгновенный, и, абсолютно, бесплатный.

Солнышко и Маша поняли, что я говорю о телепортации и тоже улыбнулись. А в это время самолёт начал взлетать, набирая высоту, и заложило уши из-за разницы давления. Но вот когда я с девчонками перемещаюсь их одной точки мира в другую, то ничего у нас не закладывает. И ещё я в этот момент подумал, что вдруг во время полёта случится авария и самолёт начнёт падать. Всякое в жизни бывает. Тьфу-тьфу, конечно, ну а если вдруг? Смогу ли я из летящего на большой скорости объекта переместиться в точку-якорь? Ведь сейчас у меня есть уникальная возможность проверить это.

Когда погасло табло, мы отстегнули ремни и я сказал Солнышку:

— Я схожу в туалет.

Она посмотрела на меня внимательным взглядом, но ничего не сказала. Кабинка туалета была, конечно, тесновата для моих экспериментов, но следующая возможность проверить мою идею на практике появится у меня только через десять дней. Поэтому, хотелось бы к такому дальнему и долгому перелету через Атлантику уже знать, смогу ли я всех спасти или нет. Прошлый раз, когда мы летели в Нью-Йорк, нам повезло, что проблему с двигателями удалось своевременно выявить и дотянуть самолёт до запасного аэродрома. А если в этот раз произойдёт что-то более серьёзное? Поэтому я, прежде чем начать действовать, оставил отпечаток перстня Соломона, в качестве «якоря», на стене туалета. Сюда никто не войдёт, пока кабинка будет закрыта. Поэтому ближайшие десять минут ко мне ломиться никто не станет. А мне больше и не нужно.

Надо пробовать и я сосредоточился на «якоре» в нашей московской квартире. Но ничего не получилось. Видимо, что-то мешало мне переместиться в эту точку. А если попробовать Гайд-парк? Он намного ближе сейчас находится от летящего самолета. Я сосредоточился ещё раз и опять осечка. Тогда остаётся только портал в подземелье моего замка, так как проверять виллу в Ницце вообще не имеет смысла. Если и портал не сработает, то получится, что моя идея для меня, пока, не реализуема.

Повторяю все подготовку в третий раз и открыв глаза, понимаю, что я стою в знакомом светящемся круге. Получилось!! Значит, я был прав и моё предположение не было настолько сумасшедшим, как могло показаться на первый взгляд.

— А ты настырный, — раздался в голове голос «наблюдателя».

— Ты же не хочешь ничего мне рассказывать, — мысленно ответил я.

— Сам уже многое можешь, а всё подсказки просишь.

— Я не знаю, что я могу. Поэтому тыкаюсь, как слепой котёнок в поисках матери. Мне нужна цель, к которой я должен стремиться. А я даже не знаю, к чему надо стремиться.

— Но ты же сам всего добился.

— И сколько это составляет в процентах от моих настоящих возможностей?

— Полпроцента.

— Да я так до старости не успею полностью раскрыть и реализовать себя.

— Ты думал о левитации, вот и займись ей.

— Этим я займусь позже, но сейчас мне нужен орихалк.

— Вижу, ты знаешь, о чём просишь.

— Да, это легендарный металл атлантов.

— У тебя есть всего минута или ты задохнёшься.

И меня перенесло в огромный зал, в центре которого стояла пятиметровая статуя Посейдона с трезубцем в руке. Так это же знаменитый храм верховного морского бога! Вот это да! Значит, «посредник», всё-таки, начал мне помогать. Но дышать здесь, действительно, было нечем. Получается, что это очередная проверка и не такая уж бескорыстная помощь.

Если я правильно помню, то человек может, в среднем, не дышать 40–60 секунд. В бассейне я часто задерживал дыхание на пятьдесят секунд. Но сейчас я стал обладать дополнительными возможностями и надеюсь, что продержусь без воздуха больше минуты. Я так пониманию, что этот храм атлантов вместе с островом Атлантида опустился глубоко на дно океана и сейчас я нахожусь в нем под многокилометровой толщей воды. Но зал был герметично закрыт или находился в искусственно созданном воздушном пузыре, поэтому вода не смогла, за почти двенадцать тысяч лет, просочиться внутрь.

Я посмотрел под ноги и узнал телепорт, который в храме светился не так ярко, как в замке Лидс. Но он был больше и в знаке Соломона был добавлен ещё знак трезубца. Оно и понятно. Храм-то посвящён Посейдону. Получается, символ Соломона придуман не им, а атлантами. Ведь я всегда удивлялся тому, что в центре двух наложенных друг на друга равносторонних треугольников находится пустое место, ничем не занятое. Вот и получается, что изначально там был трезубец бога морей. Соломон просто убрал его оттуда и получил свой готовый символ.

Рядом со статуей Посейдона я увидел стелу из загадочного золотистого металла, всю испещрённую надписями. Вот он, легендарный орихалк, металл богов! Об этой стеле писал ещё Платон в своём диалоге «Критий». Это был один из поздних диалогов Платона, содержащий рассказ о могущественном островном государстве Атлантида и его попытке завоевать древнее Афинское государство. И эта стела целиком была изготовлена из орихалка. Ещё я знал, что из него был изготовлен знаменитый щит Геракла.

Да, вот это я попал. Благодаря моему «ночному видению», я мог различить все предметы, находящиеся в центральном зале храма. Главное не отвлекаться и помнить, что у меня очень мало времени. Вокруг были сотни предметов из золотистого металла. Копья, щиты, мечи, кинжалы, кубки и посуда. И это всё тоже было из орихалка. Я на секунду представил, сколько это может сейчас стоить. Миллиарды долларов! И я единственный человек на земле, который имеет доступ к этому богатству. Ну, кроме «посредника», конечно. Но он не человек, поэтому можно смело считать себя уникальным.

Так, а задерживать дыхание становится всё тяжелее. Я подошёл к стене и увидел висящий на ней кинжал в ножнах такой красоты, что у меня даже сердце пропустило один удар. А потом я увидел ещё три таких же и успокоился. Подсознание мне подсказывало, что это кинжалы верховных жрецов Посейдона. Вот один я и возьму с собой. Это будет неопровержимым доказательством существования древней и загадочной Атлантиды. Пора было телепортироваться назад, иначе у меня взорвутся лёгкие. Я бросил прощальный взгляд на стелу и вдруг понял, что я понимаю символы письменности атлантов. Откуда и как? Я даже смог прочитать несколько строчек. Это оказалась памятка война-атланта, где упоминались враги Атлантиды и говорилось о мече из орихалка. Сжимая в руке легендарный кинжал исчезнувшей цивилизации, я испытывал гордость за то, что в моей крови есть капля, а может и больше, крови атлантов. Всё, воздух закончился и я перенесся в подземный зал своего замка.

Голова гудела и огнём горели лёгкие. Я посмотрел на часы и понял, что смог продержаться без кислорода целых полторы минуты. А это рекорд, однако. Рекорд для современных Homo sapiens. А вот для воинов-атлантов это был пустяк. Значит, мне есть к чему стремиться. Мне придётся развивать способность не дышать долгое время или купить баллон с кислородной смесью для дайверов типа акваланга и с ним перемещаться в храм Посейдона. Я думаю, что и то, и то мне очень скоро понадобится.