Когда мир изменился (СИ) - Перумов Ник. Страница 11

— Здесь в лиге по дороге на Хеймхольм главная застава, на перекрёстке. Там коней оставили, сюда пешими шли. И господин тоже…

— Отойди, я сказал, — Фесс осторожно коснулся лежавшего острием глефы. Сэр Конрад не шевельнулся.

— Может, надо…

— Отойди! — повторил некромант. На сей раз настойчивее. — Иди своих собирай. Покричи. Нечего им без толку шляться, места, оказывается, у вас тут лихие. А я-то думал — один только слыгх на кладбище…

— Хорошо, хорошо, — заторопился сержант. — Уже иду, некрос — то есть господин некромант.

— Я постараюсь помочь, — заверил Фесс.

Если смогу и насколько смогу.

О похищенной деве Этии он думать себе сейчас запретил. След лича никуда не денется, слишком резко и сильно пришлось ему рвать землю, костяными когтями раскрывая себе путь. Как бы ни старался замести — до конца не спрячет.

На истоптанную землю вокруг неподвижного рыцаря ложились руна за руной. Фесс замыкал отпорный круг; рисковать не имело смысла.

Тем более, что за личем этим теперь числился немалый должок.

Дюжина рун, одиннадцать замыкающих символов. Некромант отступил на шаг, привычно направляя силу в тёмные росчерки.

Сэр Конрад застонал и зашевелился.

— Что?.. Где?.. Эй, кто-нибудь?!

Голос его звучал совершенно обыденно, словно и не побывал рыцарь под растекающимся мертвяком, словно и не терял воли, превращаясь, хоть и ненадолго, в безвольную куклу, управляемую личем.

— Эй!.. — вновь окликнул рыцарь. Кряхтя, повернулся, заметил Фесса.

— Чего стоишь, помоги!

— Вставай сам, — холодно сказал некромант.

Конрад зарычал. Упёрся руками в землю, попытался подняться; натолкнулся на очерченный круг и дёрнулся, вскрикнул.

— Арх! Это что ещё?!

— Отпорный круг. Для отвержения нечисти, — всё тем же ледяным тоном пояснил Фесс.

— Я не… я не!.. — аж поперхнулся от ярости рыцарь. — Освободи, холоп, немедля!.. Сейчас придут мои люди, и — сержант! Артеур, чтоб тебя псы сожрали, где ты?!

— Мой круг не пропускает тебя. Ты — мертвяк, Конрад вер Семманус.

— Что?! — ярился и плевался тот. — Богомерзкий колдун! Проклятый ересиарх! Помойная помесь осла и ехидны!..

— Решительно не вижу, что плохого в трудолюбивом смирном ослике, равно как и в безобидной ехидне, похожей на дикобраза, — пожал плечами некромант. — Стой смирно. Круг может тебя обжигать.

— Что?! Как смеешь?!.. Сержант! Сержант, где ты?! Знак сорву, паршивец, запорю, негодяй!..

— Потише, любезный. Сержант в лесу, пытается собрать ваших людей. А мы пока…

— Что? — жадно выпалил Конрад. Ткнул от себя кольчужной рукавицей, отдёрнулся, скривился болезненно. — Выпусти меня, некромант! Никакой я не мервяк, слышишь?! Хочешь, Символ Веры прочитаю?.. И образа святого коснусь!..

— Касайся, — кивнул Фесс. Это и впрямь было интересно. Хотя ясно и так, что молодой лорд Семманус если и мертвяк, то очень необычный.

— Еретик прегнусный и веры лишённый… — пробурчал рыцарь. — Господи, спаситель наш, во всей славе Твоей! Верую в Тебя, и в пришествие Твоё, и в силы Твои, и в…

Хорошо читал юный Конрад. Сильно и с выражением. Мертвяки так не читают — они вообще мало что способны произнести членораздельно. А уж Символ Веры… нет, он не смертелен для них, но, во всяком случае, любят они его не слишком.

Однако руны не врут. Человек с рыцарским гербом на груди, громко и старательно читавший строки Писания, с точки зрения магии человеком уже не был.

— Достаточно тебе, маг?! — задыхаясь, выкрикнул рыцарь. Сейчас он казался совсем молодым, мальчишкой, невесть почему вырядившимся в доспехи если не отца, то старшего брата.

Фесс опустил взгляд — руны в порядке. Никакой ошибки, никакого сбоя. Они не выпускали замкнутое в круге существо, пусть даже оно и смогло с выражением прочитать Символ Веры.

Что это? Откуда взялся этот лич — слухи о нём ходили, но не более того. Зачем ему Этиа Аурикома, странная девушка со странным именем, совершенно непохожим на эгестские, как он их помнил?

— Выпускай меня, некромант! — всё так же буйствовал рыцарь. — Выпускай, слышишь?!

— Слышу, слышу, — пробормотал Фесс, обходя кругом негодующего сэра Конрада. — Что ж, благородный сэр, говорите, выпустить вас? А поведайте мне тогда, зачем же вы схватили несчастную деву, пребывавшую под моей защитой, выдав её злокозненному личу, несомненно, богохульнику, ересиарху и нарушителю всех заповедей?

С этими рыцарями — чем выспреннее выражаешься, тем лучше.

— Я?! — совершенно искренне изумился сэр Конрад. — Чтобы я предал бы невинное… э-э-э… то есть, я хотел сказать, существо, пока ещё не осуждённое его светлостью маркграфом… чтобы я предал бы такое существо мерзкому чародею, вылезшему из склепа?!

Эх. Поневоле вспомнишь отца Этлау. Вот уж кто умел отличать правду от лжи.

— Именно так. — Глефа поднялась в боевую позицию, звякнули свисавшие с запястий обрывки железных цепей. — Ты исполнял приказы отвратного лича, рыцарь. Ты осквернил себя служением злу. Мои руны не выпускают тебя.

— Плевать на твои богохульные малевания!.. — Забывшись, Конрад бросился плечом вперёд, знаки на земле полыхнули белым, молодой вер Семманус со стоном рухнул на колени.

— Руны не лгут, — повторил некромант, на сей раз вслух. — Я не могу освободить тебя.

— Господин маг! Э-эй, господин чародей!..

Сержант Артеур, запыхавшись, бегом бежал прямо к ним. Следом — примерно дюжина людей вер Семмануса из успевших разбежаться по лесу.

— Стоять! — вдруг скомандовал Фесс, вскидывая глефу. — Сержант! Артеур, поведай сэру рыцарю, что тут случилось и что сэр рыцарь содеял с девой Этией!

Сержант только и смог разинуть рот.

— Господин некромаг…

— Отвечай! — Фесс сдвинул брови.

— В-вы, вы, сэр Конрад — только не гневайтесь на меня, сэр, ради Господа нашего всемогущего — вы, вас… зачаровало вас, вы деву ту-то и того, скрутили… а чудище костяное — лич, да, господин некромант? — её тоже того, уволокло…

— Враньё! — не смутился вер Семманус. — Говорились, подлые еретики!.. Говорил я тебе, Артеур, что звезду сержанта сорву и запорю за ложь твою?! Некромагу предался ты, пока я тут без чувств лежал, колдовством с ног сбитый!..

Сержант аж покраснел от обиды, скривился и набычился.

— Воля ваша, сэр Конрад, а только всё так и было, как я говорю!.. Околдовало вас чудище костяное, вы деву-то ему и отдали!..

— Если меня кто и околдовал, так этот треклятый некрос!.. — сплюнул рыцарь. — Эй, ты, слушай.

Фесс молча коснулся острием глефы одной из рун и Конрад вер Семманус мешком вывалился из отпорного круга, словно кто-то дал ему хорошего пинка. Поднялся, дико вращая глазами и озираясь по сторонам.

— А? Что?..

— Докажи, — льдисто блестящая глефа поднялась для атаки, — докажи, что ты не мертвяк. Давай, сэр рыцарь.

— Как?! Как я тебе это докажу, несчастный?! — ярился Конрад. — Эй, вы, бездельники! Трусы сбеглые!.. Меч мой подали мне, быстро!..

Сержант Артеур дёрнулся было, но затем кивнул одному из своих — выполняй, мол.

— Ну? — сварливо осведомился рыцарь, чуть не вырвав из рук копейщика со всем почтением поданный ему клинок. — Дальше что, колдун?! Не мог никакой лич меня зачаровать, у меня мощи, как я говорил, самого святого Каброна, знатного мертвяков гонителя!..

Некромант не ответил. Смотрел то на рыцаря, то на сержанта, то на пожар.

— Думаю, — сказал он наконец, — что после всего случившегося нам надлежит вернуться в Хеймхольм. Мы столкнулись с личем, а это не шутка. Думаю, сэр рыцарь, вам лучше всего отправиться со мной. Людей ваших можно оставить здесь — могильное поле Эшер Тафф мною очищено. А вот вы, сэр рыцарь… я б на вашем месте поговорил со святыми отцами. Ибо лич вас-таки подчинил, хоть и на время.

Сэр Конрад открыл было рот, но взглянул на сержанта — и осёкся.

— Да, досточтимый. Артеур не лгал. Вы были одержимы личем. И мои руны это подтверждают.

— Тогда… тогда… — сэр Конрад сглотнул. Вся бравада куда-то вдруг делась, лицо посерело. — Тогда я и впрямь должен… духовнику… отцу Церепасу…