Заклинатель четырёх стихий (СИ) - Шатров Дмитрий. Страница 4

Эдик, с интересом оглядываясь, сделал первый шаг во внутренний двор. Крепостная стена огораживала не очень большую территорию, но всё же, достаточно просторную для размещения необходимых хозяйственных построек и нескольких домов. Остатки этих строений угадывались по контурам фундаментов и разрушенным перегородкам. Эд задрал голову вверх. Донжон. Сердце любого замка. Надо сказать, главная башня изяществом архитектурных форм не поражала. Частично пристроенное, частично вырубленное в толще высокой скалы сооружение распространяло вокруг ауру мощи и неприступности. Наверху, прямо на отвесном склоне расположились несколько выступающих башен и балконы с зубчатыми перилами.

Под подошвой что-то звонко хрустнуло. Вот и первая археологическая находка — человеческая бедренная кость. Эдик внимательно посмотрел под ноги. Мама дорогая! Двор оказался буквально засыпан костями. И вразброс и целыми скелетами. Анатомический театр позавидует такому обилию экспонатов. Сразу было трудно заметить, потому что людские останки были прикрыты слоем ветоши и ржавыми ошмётками. Судя по всему, остатками одежды и доспехов. Придётся идти осторожнее. Беспокоить мертвецов, кем бы они ни были, не самая хорошая мысль.

Одно дело изучать остов человека на занятиях по анатомии, и совсем другое оказаться на поле брани. Среди десятков таких остовов. Да ещё и древних, к тому же. Непроизвольно задерживая дыхание, Эдик начал пробираться вперёд и не заметил, как оказался перед входной группой замка.

— Ни дать ни взять, витязь на распутье! И куда же мне податься, для начала? — классика жанра, три возможных варианта приглашали сделать выбор.

Центральный вход, с неожиданно хорошо сохранившимися створками, лестница на верхние ярусы внутри крытой галереи и спуск в подвальные помещения. Исследовательский дух первооткрывателя возбудился с новой силой и разогнал все остальные мысли вместе со здравым смыслом. Разыгравшееся воображение рисовало картинки, одна другой краше. В голове сменяли друг друга образы замковых сокровищниц, ломящихся от сундуков с золотыми монетами и ларцов, полных драгоценных камней. Арсенал с оружейными стойками, заставленными всевозможными образцами вооружения и богатыми доспехами древних мастеров. Винные погреба с широким выбором вина в бочонках разных размеров. Абсурд, конечно, но даже кладовые, заставленные разнообразной снедью, привиделись. Почему? Наверное, снова проголодался от пережитых эмоций. Алмазная пыль затмила глаза новоиспечённого кладоискателя, и Эдик сделал первый шаг к входу в подземелье.

Ступени, сглаженные от долгого использования, спускались под навес и заканчивались квадратной площадкой перед почерневшими от времени дверями. И снова классический выбор. Одна из трёх. Парень не стал долго раздумывать и потянул крайнюю левую. Дверь не поддалась.

— Если не тянется — толкай, — Эдик усмехнулся, вспомнив надпись на витраже какого-то магазина, и последовал совету.

Ржавые петли истошно заскрипели, освобождая проход. Темнота коридора выдохнула густым воздухом с ощутимым запахом плесени.

— Как в погребе, — Эд достал из заднего кармана джинсов телефон и включил встроенный фонарик.

Зачем он смартфон взял в лес, где и связи-то нет, объяснить было трудно. Скорее всего, машинально сунул в штаны. По многолетней привычке. Потом всю дорогу эту привычку проклинал. Телефон откровенно мешался. А оно вон как обернулось. И бесполезный, казалось бы, гаджет пригодился. Глянув на индикатор заряда аккумулятора, Эдик шагнул в коридор.

— Другое дело, — послышался его довольный возглас.

Яркий светодиодный луч уверенно разогнал сумрак. Пятно света запрыгало вокруг, повинуясь движению руки. Пару минут ушло на предварительный осмотр. Здесь скелетов было гораздо меньше, чем снаружи. Да и попривычней они стали, если честно. Проще воспринимались, без придыхания. Как неотъемлемая часть реальности, на которую нельзя повлиять. Как соседи в многоквартирном доме. Впрочем, сейчас Эдика больше интересовали архитектурные тонкости.

Длинный проход был вырублен прямо в горной породе. Высокий сводчатый потолок, пол с неровной поверхностью. Череда дверей по обеим сторонам терялась в сгущающейся черноте. Протяжённость коридора пока оставалась загадкой.

— Ух! — не удержался Эдуард от проказы, и многократное эхо заметалось под сводами. — Жутковато!

Нет. Жутковато, это слишком слабое определение. Эдик просто храбрился, подбадривая сам себя, как мог. Ему вдруг стало откровенно жутко. Жутко до гусиной кожи, до холодного пота, стекающего между лопаток. Образы несметных сокровищ и других приятных находок как ветром сдуло. Им на смену пришли совершенно иные, менее жизнерадостные ассоциации. Пыточные застенки с набором кошмарных, покрытых застарелой кровью инструментов. Камеры смертников с кандалами, вмурованными в стену. Смертоносные ловушки для непрошеных гостей. Вспомнилось даже проклятие фараонов. То, которое неведомым образом убивало археологов вскрывавших древние гробницы.

С проклятием фараонов, конечно, вышел перебор, но оно тоже пришло в голову, не добавляя парню оптимизма. Нервная дрожь пробежала по плечам. Чувство самосохранения заставляло развернуться, прилагая к этому максимум усилий. И банальный страх оказывал ему в этом значительную поддержку.

— Да ладно, хорош! — звук собственного голоса придал уверенности, парень тряхнул головой, разгоняя наваждение. — Мужик я, или где?

Страхи были отброшены волевым усилием, и Эдик снова двинулся вперёд. Осторожно, приглядываясь и прислушиваясь, но вперёд. Поравнявшись с первыми дверями, он снова остановился в нерешительности. Дубовые створки, похожие друг на друга, как близнецы. Толстые доски, кованые петли, массивные кольца вместо ручек. Парень дёрнул, одну, вторую. Коротко разбежавшись, толкнул плечом третью. Безрезультатно. Двери сидели как забитые, даже не шелохнулись.

— Закрыто, подумал Штирлиц, — Эдик процитировал концовку старого анекдота и, поморщившись, потёр ушибленное место, — Ключи надо искать, однако.

Луч фонаря осветил новый участок коридора, и угловатая тень сломала стройный дверной ряд.

— Чего-то новенького! — парень даже присел от неожиданности.

Рука легла на рукоять охотничьего ножа. Так себе защита, прямо сказать. Больше для самоуспокоения. Преодолевая волнение, на цыпочках, почти не дыша, Эдик подбирался к источнику непонятной тени. Этим источником оказалась боковая арка с выступающей, грубо выделанной из того же камня, окантовкой. Раскорячившись, как краб, Эдик осторожно заглянул за угол. Фонарь высветил небольшую площадку и ступени. На этот раз кованные. Очередная лестница, ведущая ещё глубже в подземелье.

Становится всё интереснее и интереснее. Штаны бы сухими сохранить от таких интересов. Эдик решительно выдохнул и начал спускаться. Трудно сделать самый первый шаг. Все последующие легче даются. Ступеньки закручивались раковиной улитки, было тесно и приходилось пригибаться, чтобы не врезаться головой обо что-нибудь неподходящее. Хорошо хоть, что не сильно глубокий переход был. Эдик всего четыре витка успел насчитать.

Спиральная лестница закончилась в небольшом холле перед единственной приоткрытой дверью с торчащими в ней ключами. Вот это действительно неожиданно. Наглядный пример овеществления мысли. Эдик застыл на последних ступенях пролёта. Что бы кто ни говорил, но в подобных ситуациях всегда страшновато. Иногда до медвежьей болезни. Но поскольку туалетной бумаги с собой не было, остаётся один вариант. Эдик сделал последние шаги и решительно потянул за металлическое кольцо. Пронзительный скрип противно резанул по нервам, заставив стиснуть зубы. Дверь тяжело подалась и распахнулась, звякнув связкой ключей в замочной скважине.

Приключения продолжаются. Парень в ожидании чудесных открытий заглянул внутрь комнаты.

Глава 2

— Твою же мать, да когда вы уже закончитесь, наконец! — Эдик в сердцах выругался и еле сдержал позыв к позорному бегству.

Фонарь осветил кости в истлевшем балахоне. Скелет сидел на высоком стуле, распластавшись грудью на широкой столешнице длинного стола. Голова, теперь уже череп, упёрлась лбом в кипу исписанных свитков. Костяшки пальцев правой руки продолжали сжимать большое гусиное перо. В затылке торчало охвостье арбалетного болта.