Лич (СИ) - "Strelok". Страница 49

— Я и учел.

— Так какого лешего мы оказались на высоте трех миль?

— Не знаю.

— Это твой ответ?

— Не хочу придумывать лишнего.

«Какая красота!»-думал Кирилл, с аппетитом поглощая кусок жаренной конины. Полноценная нежить не способна ощущать вкус еды, не говоря о переваривании, но бывший танкист больше года не является мертвым.

В его организме идут какие-то обменные процессы и при этом их остановка никак не влияет на жизнедеятельность. Что с того, если Кириллу вырвут сердце? Плевать, новое отрастет. Кислород, легкие? И без них можно обойтись. Впрочем, есть и негативная сторона — тошнотворная внешность и импотенция. Глядя в зеркало, Кирилл видел того гибридного монстра из четвертой части фильма «Чужой».

Кроме Тлалока никто из некромантов не знал истинного секрета преображения, крестражи — вещь для избранных. На свой архилич наложил дюжину защитных и укрепляющих чар. Любой посторонний, кто притронется к ребру, превратится в кучку пепла…

— Мой царь! — вбежал в покои воин царской стражи. — Там драконы прилетели…

Кусок конины выпал рук Кирилла.

— Век бы их не видеть.

На ступенях пирамиды действительно расположились двое драконов с рубиновой чешуей. Они были б неотличимы друг от друга, если б не обломанный рог на голове одного из них.

— Кеоцикаль, время пришло, — проговорила Хеонак. — Созывай армию.

— Император умер?

— В ближайшие дни. Его изнутри сжирает опухоль. Когда я покинул столицу, он пребывал в бреду и не узнавал окружающих. Наследники уже начали точить мечи, большой драки не избежать.

— Может это… отлетим в более безлюдное место?

На спине дракона архилич добрался до их старого места на речном пляже. Спрыгнув на землю, Кирилл обратился к Хеонак:

— Какие у нас расклады?

— Димувир и древние обязательно поддержат избранного Флавием наследника — старшего внука Валериана, однако его младший брат Лукин и сестра Юлия готовы оспорить право на трон. За каждым стоят влиятельные знатные семьи, готовые пустить оппонентам кровь. Но это не все, в Саварии есть род Аххенов. Их предки не входят так называемую первую тысячу, прибывшую из Старого Мира, формально они не могут претендовать на трон, однако с их могуществом и влиянием… Почему бы не попытаться?

— Знатное змеиное кубло.

— Без наших заверений в поддержке они никогда бы не решились выступить открыто, — ответила Хеонак. — Разумеется, империю возглавим мы с тобой, пока они будут рвать друг другу глотки. Разделяй и властвуй.

— Еще раз спрошу, вы действительно готовы пойти на такие жертвы? — предельно серьезно спросил Кирилл.

— Старшее поколение своим бездействием и так уничтожит нас. Какая разница, сколько это займет, год или тысячу? Я надеюсь, ты поможешь решить нам проблему с рождаемостью, Кеоцикаль.

— Угу.

— Мой план заключается в том, чтобы разделить силы сторонников Димувира. Войска Валериана будут вынуждены сражаться с мятежниками, давить восстания в провинциях, соответственно поддержка драконов понадобится в самых разных местах. Так мы их и перебьем, вылавливая поодиночке или небольшими группами. Каждая противоборствующая сторона считает, будто мы реально поддерживаем именно их, а остальных вводим в заблуждение.

— Какая мне отведена роль?

«Я же хоть завтра могу наплевать на все договоренности и начать вторжение. Но чертовы нурийцы… Без драконов мне с ними, возможно, не совладать».

— Пока они увлеченно режут друг друга, завоевать империю. Вторжение Ацтлана — последнее, чего ожидают ромейцы. Наше дело подогреть раздоры, перебить основную часть древних, твое — дойти до Никополя.

— Все планы имеют свойство идти наперекосяк. Вдруг древние начнут одерживать верх?

— Нужно сделать так, чтобы не одержали.

— Вся эта затея сомнительна, учитывая угрозу со стороны нурийцев. Вы ее сильно недооцениваете. Очень сильно.

— Почему?

— В Васгаре мы получили в свое распоряжение летописи, так вот семь тысяч лет назад уже случалось нечто подобное. Любители эмульсии поставили старую ванарскую империю на грань уничтожения, победить удалось лишь благодаря коллективному вмешательству Вечных.

— Мы справимся.

— Не уверен, — открыто возразил Кирилл. — Ванарские боги были куда могущественнее меня, вас. Ослабленная и разоренная войной империя не выстоит против полчищ нурийских уродов. Еще не поздно все остановить, Хеонак.

Лидер мятежа некоторое время молчала.

— Невозможно. Процесс уже запущен, но я приму во внимание твои доводы.

— Коль так, надо сделать, чтобы вторжение не выглядело вероломным нападением.

— И как?

— Назовем это вводом миротворцев по запросу имперской стороны. А военные действия в отношении наследников объяви действиями по наведению законного порядка. Не нашествие, а принуждение к миру.

Хеонак склонила голову набок.

— Ты случайно не учился у имперских бюрократов?

— Нет. И мы же не станем грабить и насиловать крестьян, сжигать без особой надобности города, осквернять святыни. Армия Ацтлана будет вести себя цивилизованно.

— Сколько понадобится времени, чтобы пройтись по землям варваров и насобирать свежего мяса? — уточнила Хеонак.

— Нисколько. Мне хватило ванарского похода, в трупах недостатка нет.

— Тогда подожди месяц-другой прежде, чем перейти границу империи. Мы ведь не хотим, чтобы претенденты на власть забыли о разногласиях и выступили единым фронтом против тебя?

— Я понял.

— Мой брат останется с тобой, — указала мордой Хеонак на своего близнеца с обломанным рогом. — Правда он плохо знает нуатль.

— Не проблема, — перешел Кирилл на ромейский. — Я успел выучить основной язык империи. Твое имя Хеонас, если я не ошибаюсь?

— Не ошибаешься, владыка мертвых, — пробасил дракон. — Я буду помогать и заодно присматривать за тобой. Чтоб ты не нарушил взятых на себя обязательств, в отличие от сестры я прекрасно вижу подлую суть людей.

— Как мило.

— Кеоцикаль, — вмешалась в разговор Хеонак. — Говорят, будто ты успел внедрить в войска новые виды оружия и преобразился сам. Это правда?

— Кто говорит?

— Люди.

«Спустить бы шкуру с этих „людей“. Живьем».

— Ну да, особого секрета я из этого не делал, — полигоны, где ежедневно стреляют из мушкетов и взрывают пороховые бомбы, трудно скрыть. К тому же слишком много народу посвящено в дело: послушники, цеховики, золотари, слухи неизбежно просочатся. — Кое-какие новинки мы внедрили.

— Какую магию оно использует?

— Алхимический порошок, который воспламеняется в замкнутом пространстве и выталкивает кусок металла. Чешую дракона оно не пробивает даже в упор, — тут Кирилл слегка лукавил. Метров с десяти мушкет прошибает драконью шкуру, точнее отвалившуюся после линьки шкуру. — Мы проверяли, но против живых людей, доспехов, магических щитов сгодится.

— Ты не терял времени даром.

— Я делал все возможное для усиления ацтланской армии.

— Нас больше интересует то, что ты перестал быть нежитью в привычном понимании, не так ли?

«Ой, головы чьи-то полетят».

— Опять люди наговорили?

— Да.

— Мы нашли способ сохранить воздействие эликсира на основе вашей крови, но… я не знаю, сработает ли это на самом драконе.

— Скоро появится возможность узнать. Среди моих сторонников потери неизбежны, вернешь их в качестве личей.

— Хорошо.

«А подконтрольны драколичи будут только мне».

— Каково быть одновременно живым и мертвым? У тебя ведь бьется сердце?

— Бьется, два-три удара в минуту.

— Нужно пить, есть, спать, справлять нужду?

— Не обязательно, можно существовать на голой магической энергии, однако это похоже на скудный паек из травы.

— За счет чего удалось закрепить твое нынешнее состояние?

«Хрен я им про филактерии и крестражи расскажу. К счастью мысли тут никто читать не умеет, максимум гипнотизировать».

— Мы придумали особый ритуал. Нужно сердце и кровь скорбящей вдовы, луноцвет, толченые зубы мантикоры. Опять же повторю, на драконе может не сработать… даже на людях не всякий раз срабатывает.