Избранница Золотого дракона. Часть 2 (СИ) - Снежная Марина. Страница 15

— Проклятье, сколько я вчера выпил? — послышалось за спиной страдальческое, и я все же посмотрела через плечо на лежащего на кровати мужчину.

Закрыв глаза, он морщился и потирал виски. Осознание того, что Кирмунд может даже не помнить о случившемся, доходило до моего взвинченного сознания и приводило в еще большее бешенство.

— Думаю, вполне достаточно, чтобы вести себя, как последняя скотина, — уже не сдерживаясь, прошипела и потянулась за простыней, чтобы завернуться в нее и скрыть вызывающие гадливость следы крови на внутренней стороне бедер. Свидетельство моего вчерашнего унижения.

Кирмунд распахнул веки и уставился на меня, хмурясь и словно пытаясь что-то вспомнить. Потом его взгляд опустился ниже и на лице отразилось замешательство.

— Это… это я сделал? Что вчера произошло?

Он вскочил с постели и, прежде чем я успела отпрянуть, оказался рядом. Схватил, одной рукой удерживая за талию, другой приподнимая мой подбородок.

— Эльма, милая, что я сделал? Пожалуйста, скажи.

— Только не притворяйся, что не помнишь, — я передернулась от его прикосновения, испытывая отвращение и гадливость.

Заметив что-то в моем лице, Кирмунд потрясенно застыл и отстранился. С размаху сел на постель и оттуда теперь смотрел на меня непонимающим, каким-то болезненным взглядом.

— Последнее, что помню отчетливо — как вернулся в свои покои и снова пил… Потом какие-то смутные обрывки. — Он умолк, будто пытаясь ухватиться за ускользающие воспоминания, потом вся краска отхлынула от его лица. — Это ведь был сон, да? Скажи, что всего лишь сон.

— Значит, вспомнил? — саркастически отозвалась я, кутаясь в простыню и судорожно комкая ее у горла. — Тогда мне можно и не объяснять.

— Я бы никогда… — с трудом выговорил он, как-то растерянно и сдавленно. — Это словно и не я был. Вообще ничего не соображал. Раньше сколько бы ни выпил, я все равно мог себя контролировать.

— Полагаешь, это меня утешает? — с презрением глядя на него, выпалила я.

— Эльма, поверь, я… — он замолчал, словно не мог подобрать нужных слов. Потом поднялся и осторожно двинулся ко мне. Я отпрянула и выставила вперед одну руку.

— Не приближайся.

Думала, что как обычно, проигнорирует и сделает так, как хочет сам, но Кирмунд дернулся, словно от удара, и застыл. Чувство вины, буквально плещущееся в его глазах, почему-то взбесило еще сильнее. Ну почему этот мужчина считает, что может делать что угодно, а потом высказать слова сожаления и ожидать, что его сразу простят? Не прощу. Просто не желаю больше прощать. Единственное, чего хочу — оказаться от него как можно дальше. Пусть он навсегда исчезнет из моей жизни. И то, что не могу это сделать прямо сейчас, вызывало горечь. У меня нет выбора. Пока я должна оставаться с ним рядом. Вот только сама мысль о близости с ним теперь вызывает яростный протест. Даже моя дракониха внутри в этот раз была вполне солидарна со мной.

— Я сделаю все, чтобы загладить вину, — осторожно сказал Кирмунд. — Поверь, я сам не понимаю, как мог такое сделать… Тем более с тобой…

— А разве я чем-то отличаюсь от других ваших постельных игрушек, мой король? — издевательски спросила я.

— Прости… — снова сказал он, хмурясь. — Я не знаю, что еще сказать.

— Тогда ничего не нужно говорить. Просто уходите. Оставьте меня в покое, — воскликнула я, буравя его злым взглядом.

— Я вызову к тебе лекаря, — произнес он, быстро одеваясь и, по всей видимости, желая удовлетворить мою просьбу.

— Не нужно, — рявкнула я. — Не хочу, чтобы во дворце каждая собака знала о том, что вы со мной сделали.

— Если кто-то посмеет хоть как-то тебя оскорбить… — угрюмо процедил Кирмунд.

— Вы меня оскорбили куда больше, чем кто-либо еще, — прервала я сухо. — Поэтому не нужно разыгрывать из себя защитника.

По его лицу пробежала тень, но сегодня, похоже, Кирмунд был намерен молча проглатывать любые мои колкости.

— Теперь ты захочешь уехать из дворца? — он вопросительно уставился на меня, и я почувствовала исходящее от него беспокойство.

— Вы прекрасно знаете, что остаться мне придется. Моя королева нуждается во мне, — процедила я. — Но что касается наших с вами отношений… — я с шумом втянула воздух. — Я не знаю, смогу ли когда-нибудь смотреть на вас без отвращения.

Кирмунд с такой силой ударил кулаком по прикроватной тумбочке, что та разлетелась. Содрогнувшись всем телом, я сжалась, понимая, что вслед за мебелью той же участи вполне могу подвергнуться и сама. Но король лишь посмотрел на меня полным тоски и сожаления взглядом и вышел из комнаты. А мои ноги тут же подкосились после перенесенного чудовищного нервного напряжения, и я опустилась на пол.

Закрыв лицо ладонями, позволила, наконец, слезам выплеснуться наружу. Хуже всего, что Кирмунд снова пытается все вернуть, найти себе оправдания. И что-то во мне откликается на это. Нет уж, хватит. Пусть даже он искренне сожалеет о случившемся, я найду в себе силы больше не поддаваться проклятой слабости. Или он и в дальнейшем станет оправдываться тем, что был слишком пьян, когда в очередной раз причинит боль? Только наивная идиотка может посчитать это достаточным оправданием.

Я нашла в себе силы прекратить начинающуюся истерику и привести себя в порядок. Никто не узнает о том, что произошло между нами с королем. А даже если узнают, не дам повода поглумиться, видя меня сломленной. Так что к Эльме и другим фрейлинам я отправилась, нацепив на лицо привычную доброжелательную маску. И лишь чрезмерная бледность и немного покрасневшие глаза слегка выдавали мое настоящее состояние.

От пробегавшего мимо слуги узнала, что королева со свитой находятся сейчас в парке. Заметив сочувственный взгляд мужчины, едва сдержала досадливый возглас. Мои надежды на то, что во дворце удастся хоть что-нибудь утаить, с самого начала были смешными. Вчера служанка видела, в каком состоянии ко мне пришел король, а мои крики наверняка кто-то слышал. Сделать нужные выводы сможет даже полный идиот. И слухи о случившемся, обрастая домыслами и самыми невероятными подробностями, скоро разнесутся повсюду.

При виде меня Эльма приветливо улыбнулась и махнула рукой. Порадовало, что хоть подруга и ее ближайшее окружение пока ни о чем не знают. Но видимо, Эльма оказалась гораздо наблюдательнее, чем я полагала, потому что безмятежность на ее лице сменилась тревогой, стоило мне подойти ближе. Попросив меня составить ей компанию и прогуляться по парку, она оставила фрейлин и, взяв под руку, потащила за собой по аллее.

— Что-нибудь случилось? Ты выглядишь подавленной и болезненной.

— Видимо, плохая из меня актриса оказалась, — мрачно усмехнулась я.

— Я слишком хорошо тебя знаю, дорогая, — мягко напомнила Эльма. — И твоя улыбка вряд ли сможет меня обмануть. Ты знаешь, что можешь рассказать мне все.

— Скажем так, я окончательно убедилась, что один известный нам субъект заслуживает смерти, — процедила я, снова чувствуя нахлынувшую злость к Кирмунду.

— Вы с ним поссорились? — Эльма пытливо взглянула на меня. — Из-за принца Алых драконов? Вчера ты прямо с огнем играла, когда оказывала ему знаки внимания. Кирмунд был в ярости. Ты ведь знаешь, какой он вспыльчивый. Зачем так рисковала?

— То есть я еще во всем и сама виновата? — я даже остановилась, обидевшись теперь уже и на Эльму.

— Я не то имела в виду… — смутилась девушка. — Просто я замечала, как король к тебе относится. С такой теплотой. Ни с кем другим он так себя не ведет, как с тобой. Тебе не с чем сравнивать, потому что он изначально выделял тебя. Но поверь, с другими он не проявляет себя так.

— Ты называешь это теплотой? — прошипела я. — Да он совершенно невыносим иногда.

— Король никому бы не позволил дерзить себе так, как это делаешь ты. И то, что он позволял тебе любезничать с принцем Алых драконов и не проявил в открытую то, что при этом чувствовал… Из того, что я слышала от других придворных дам, понимаю, что такое для него нетипично. Обычно он не спускает такого никому. А с тобой… Ты, наверное, просто не замечаешь, как он смотрит на тебя. Особенно, когда ты этого не видишь.