Избранница Золотого дракона. Часть 2 (СИ) - Снежная Марина. Страница 36

Люди поначалу были готовы стоять до последней капли крови, помня о жестокости Кирмунда в прошлом. То, как он приказывал уничтожить всех в поселениях, где ему оказывали сопротивление. А иногда даже просто приказывал сжечь все вокруг в назидание другим, несмотря на то, что жители решали сдаться. Так что в интересах местных было сражаться с удвоенной силой, чтобы избежать расправы.

Только вот в этот раз Кирмунд пошел другим путем. И мне трудно было понять, что это с его стороны: расчет или неожиданно проснувшееся милосердие. Прежде чем нападать на очередное поселение, он давал шанс. Обещал пощадить и не наказывать тех, кто решится перейти на его сторону, пусть даже до того сражался на стороне мятежников. Поначалу ему не поверили, но после того, как король и не подумал сжигать уже захваченные поселения, а в них приказывал убивать лишь тех, кто оказывал сопротивление, ситуация изменилась кардинально.

Люди действительно устали от постоянных войн, кровопролития, пожаров, страха за себя, свои дома и семьи. Вскоре уже города сами предлагали сдаться, стоило войску Кирмунда подойти к стенам. Это не на шутку тревожило Адальброна и лорда Маранаса, не ожидавших подобного. Король сумел переиграть их всех, всего лишь проявляя милосердие взамен привычной жестокости. И это действовало поразительным образом.

Благодаря воинам Алых драконов и повстанцам, пока еще удавалось удерживать некоторые территории, но ситуация была плачевной. Наверное, я должна была бы впасть в уныние и проклинать свою слабость, не позволившую в решающую минуту нанести роковой удар. Но вместо этого я испытывала совершенно нелогичную гордость за Кирмунда. А еще то и дело сравнивала его с тем, кто метил на роль моего нового мужа. Адальброн, словно змея, сбросившая шкуру, больше даже не пытался играть роль учтивого кавалера. Осознав, что я теперь полностью завишу от него, опускался до самой настоящей грубости. Вполне возможно, что я сама в этом виновата, ведь больше не желала делать вид, что он мне нравится. И его это злило.

Однажды Адальброн попытался взять меня силой, нагрянув в мои покои ночью. Заявил, что мне уже все равно нечего терять. И если я буду покорной, он даже в случае поражения заберет меня с собой к Алым драконам. Пусть там я и окажусь в роли беженки, полностью зависящей от его покровительства, но это лучше, чем смерть.

— Если вы немедленно не уйдете отсюда, клянусь вам, что однажды ночью проснетесь с перерезанным горлом, — мой спокойный тон подействовал куда сильнее возмущенных воплей и уговоров.

Адальброн, явно успевший накачаться выпивкой перед тем, как заявиться ко мне, некоторое время смотрел на меня, сидящую в постели и не отводящую глаз от него, потом мотнул головой.

— Проклятая лживая сучка. И зачем я только связался с тобой?

— Вам следовало подумать об этом раньше, принц, — откликнулась я, прищурившись.

Сама же, задействовав дар, сейчас усиленно пыталась пробить его защиту, боясь, что слов окажется недостаточно. Не знаю, то ли повлияло то, что Адальброн был в подпитии, то ли что он не ожидал подвоха, но сделать это удалось. Ни секунды не колеблясь, я направила в ауру принца мощный заряд фиолетового и желтого цвета. Принца скрутило так, что он глухо охнул и рухнул на колени, ошеломленно и непонимающе глядя на меня.

— Что за?.. Это ведь ты делаешь?

— Я хочу, чтобы вы ушли, лорд Адальброн. И никогда больше не пытайтесь чего-то добиться от меня силой. Иначе пожалеете. Я не настолько беззащитна, как вам кажется, — не знаю, что увидел тогда принц в моих глазах, но выполз из моих покоев, даже не попытавшись подняться на ноги.

Только вот с того момента с удвоенной силой стал проявлять свой гадостный характер с другими людьми. Даже воины роптали — настолько иногда неадекватно вел себя Адальброн. Мог жестоко наказать за малейший пустяк. Уже не говоря о том, что повсюду шептались о том, что он творил с женщинами. Я пыталась достучаться до него, напомнила о том, что однажды он пообещал, что не станет проявлять свои пристрастия, если я того хочу. Но нарвалась на яростный отпор. Адальброн заявил, что раз я не даю ему то, чего он желает, то не имею права требовать и вовсе отказаться от того, что ему нужно. Я попыталась снова пробить его драконью защиту, но в этот раз не получилось. Пришлось даже попытки прекратить, чтобы он ничего не заподозрил и не понял, что в этот раз я могу оказаться беззащитной перед ним.

Теперь в полной мере представляла, что было бы в случае нашей победы. То, какое чудовище я хотела возвести на престол своих предков. Да Кирмунд при всем своем жестоком нраве не мог настолько ухудшить жизнь моих бедных подданных, как честолюбивый принц, упивающийся обретенной властью. Иногда мне вообще казалось, что он психически нездоров — настолько дикие у него были пристрастия и неадекватные реакции. С тех пор же как узнала, что беременна, и вовсе старалась поменьше пересекаться с ним. Прекрасно понимала, что стоит Адальброну узнать о том, что я жду ребенка от Кирмунда, как он сделает все, чтобы избавиться от малыша. Зачем ему чужой наследник, который мог бы претендовать на то, что он уже по праву считает своим?

Как же я устала от постоянного нервного напряжения, в каком жила все эти месяцы. Может, сказывалась еще и беременность, что я настолько вымоталась. Мне часто становилось плохо, едва не выворачивало наизнанку. Я уставала от малейших усилий, которые еще недавно не доставляли никакого труда.

Не утешало даже то, что лекарь, которому жаловалась на свое состояние, говорил, что это хороший знак. Чем тяжелее проходит беременность у избранников драконов, тем больший шанс, что ребенок тоже родится с кровью богов и будет сильным. Наверное, мой малыш и правда всех еще поразит, раз я настолько скверно себя чувствую, вынашивая его. Если, конечно, ему вообще позволят родиться. Его единственным шансом выжить был Кирмунд. И осознание этого наполняло обреченной горечью. А еще пониманием того, что соверши я иной выбор, вряд ли меня или ребенка что-либо бы спасло. Адальброн бы уничтожил сначала его, а потом и меня, когда я уже не была бы ему нужна. Всего лишь нужно было дождаться наследника с кровью Серебряных драконов, от имени которого он смог бы править сам. Я бы только мешала.

Конечно, если бы нашла в себе силы угождать принцу и прибегать к женским хитростям, как раньше, все могло быть иначе. Меня бы не тронул. Все же его страсть ко мне оставалась достаточно сильной — я не раз читала это в его глазах, устремленных на меня. Но при одной мысли о том, чтобы меня коснулось это чудовище, мутило. Даже его красота не привлекала больше — уж слишком хорошо успела узнать, что она под собой скрывает.

Да и что-то мне подсказывало, что после Кирмунда вряд ли смогу получать удовольствие от ласк других мужчин. Мой внутренний зверь признал именно его своей парой, и яростно бы сопротивлялся другим самцам. Еще одна особенность нашей крови. Как только дракон признавал кого-то своим избранником, с остальными чувства словно притуплялись. Все инстинкты стремились лишь к паре.

Стук в дверь заставил оторваться от созерцания того, что происходило за окном, и повернуться ко входу.

— Войдите, — вяло сказала я и направилась к креслу. Устало опустилась в него и постаралась улыбнуться, увидев вошедшую Эльму.

Девушка выглядела чем-то встревоженной, но я даже не нашла в себе силы отреагировать должным образом. Только метнула на нее вопросительный взгляд.

— Что-нибудь произошло?

— Король в нескольких часах пути отсюда, — нервно сглотнув, сказала Эльма. — Лорд Маранас рассчитывал вывезти нас с тобой из столицы и переправить в безопасное место, но все подступы перекрыты. Так разведчики доложили.

— А какое место ты считаешь безопасным? — откинув голову на спинку кресла, тихо спросила я. — Думаю, такого для нас больше нет.

— Неужели это конец? — прошептала Эльма, побелев, как полотно. — Мы все обречены?

— Если понадобится, я буду на коленях вымаливать пощаду для тебя и Ретольфа, — слабо улыбнулась я. — Скажу, что это моя цена за то, что в ту ночь не убила его. Будем надеяться, что поможет.