Незабываемость (ЛП) - Ромиг Алеата. Страница 2

Я не произношу последнюю часть, пытаясь подавить любые образы их будущего времяпрепровождения, прежде чем те пустят корни в моей голове.

Когда дверь в главный офис закрывается, и Уильямсы исчезают, я откидываюсь на спинку стула и выдыхаю. Я работаю здесь более двух лет. Спорю, что вам могло показаться, будто вести подобные разговоры стало легче.

- Марджи?

Я поворачиваюсь, когда доктор Ами Кайзер выходит из своего офиса. Пока она предпочитает носить строгую серую юбку-карандаш, белую шелковую блузу и туфли на высоком каблуке, никто не догадается, что эта пристойная женщина проводит свои дни, обсуждая и поощряя сексуальные изыскания людей.

- Да?

- Не могла бы ты закрыть офис? Мне нужно уйти пораньше.

- Конечно. Тебе нужно, чтобы последние записи были расшифрованы сегодня?

- Нет, - отвечает она, махнув рукой. - Я все записала. Они могут подождать до завтра. Ты заслуживаешь того, чтобы насладиться вечером, как все нормальные люди.

Как любой другой человек.

- Хорошо.

- Все в порядке, Марджи?

Я заставляю себя улыбнуться.

- Я твой офис-менеджер, помнишь? Не клиент.

- Нет, но также ты и мой друг. Я не смогла бы справиться с этим без тебя. Если ты когда-нибудь захочешь поговорить...

- Я не соответствую требованиям, чтобы пройти консультацию для пар, -кривлю губы. - Я не смогу говорить о паре за отсутствием таковой.

Доктор Кайзер пожимает плечами.

- В мире полно половинок, которые ждут, чтобы найти друг друга. Нужно лишь искать в правильном месте.

- И где же такое место? - спрашиваю я.

- Иногда там, где ты этого меньше всего ждёшь. Спокойной ночи, Марджи.

- И тебе, доктор Кайзер. Увидимся завтра.

Глава 2

Лукас

- Папочка, - зовет Келли и тянет меня за руку к секции с холодильниками в продуктовом магазине, указывая на упаковки с пудингом.

- Мне нравится шоколад. Ты сказал, что я могу съесть шоколадный пудинг на ужин.

Я отрицательно качаю головой:

- Келли, детка, я сказал, что ты можешь съесть шоколадный пудинг на десерт. Ужин - это не пудинг.

- Но мне больше всего нравится пудинг.

Полагаю, когда я думал об отцовстве, я видел себя по большей части таким же, каким был мой отец - присутствующим, но не вездесущим. У меня были иллюзии, что я буду возвращаться с работы в чистый дом с готовым ужином на столе, а моя жена будет приветствовать меня холодным пивом или, может быть, стаканом с порцией бурбона.

Ладно.

Я признаю, что мои иллюзии были не такими женоненавистническими. Ничего не могу поделать с тем, что в детстве пересматривал «Счастливые дни» или даже «Предоставьте это Биверу». Мой отец не был из того поколения 1950-х, как и не была моя мать. Мой отец был практичным и хорошим парнем. И он все еще такой. Они с мамой - не только отличный пример родителей, но и замечательные бабушка и дедушка для Келли. Разница между иллюзиями и реальностью заключается в том, что теперь я – единственное, что есть у Келли, говоря о родителях. Я для нее и отец, и мать. Я - веселый и крутой, но строгий родитель. Было бы здорово позволить дочери съесть шоколадный пудинг на ужин, смотреть мультики и заснуть на диване в гостиной. Нет, веселый папа сделал бы еще лучше. Вместе мы могли бы заснуть в сооруженной из простыней палатке посреди гостиной.

Я хотел бы всего этого, но жизнь решила подбросить нам кручённый мяч.

Мать Келли больше не с нами, и я скучаю по ней каждый день.

Я перепробовал все, чтобы двигаться дальше. Я попробовал консультации по принятию горя, занятия для родителей-одиночек, участие в дошкольной жизни Келли. Последнее было катастрофой.

Вы знаете, сколько отцов посещают родительские собрания в одиночку?

А знаете, сколько мамочек считают своим жизненным призванием вовлекать отцов во всё это?

Ответ на этот вопрос: слишком много, особенно тех, которые сверкают обручальным кольцом на левой руке.

По правде говоря, я не ищу жену, которая будет встречать меня у двери. Я не собираюсь разделять родительские обязанности по отношению к моей драгоценной дочери. Я просто хотел бы время от времени чувствовать, что я нечто большее, чем отец. Я хотел бы вспомнить, каково быть человеком, держащим свою жизнь под контролем.

Поверьте мне на слово, с четырех - почти пятилетним - ребенком абсолютно нет никакого контроля. Сериалы 1950-х годов могут содержать в себе подобное заблуждение, но моя любимая маленькая девочка знает, чего она хочет. Я люблю это качество в ней и хочу способствовать его развитию. Однако иногда было бы неплохо, если бы я тоже мог получить то, чего хочу - взрослую женщину с похожими – дополняющими меня - желаниями.

Воспоминания о Бет и такого рода отношениях стираются в моей памяти, и я не уверен, что когда-нибудь их верну.

Я обнаруживаю, что Келли бросила две упаковки пудинга по четыре баночки в нашу тележку, и направляюсь к полкам с продуктами.

Несмотря на то, что я не ищу кого-либо или даже кого-то конкретного, бывают случаи, когда женщины привлекают моё внимание. В данный момент это блондинка, которая рассматривает изучающая взглядом свежие листья салата. Она кажется смутно знакомой, но я никак не могу вспомнить, где мог ее видеть, как вдруг Келли бросается к клубнике, врезаясь лицом в бок блондинки.

- О! - восклицает она, протягивая руку и удерживая Келли, не давая той упасть.

- Мне очень жаль, - робко произносит Келли, глядя на женщину.

- Ты в порядке? - спрашивает она, окидывая взглядом мою неугомонную дочь.

- Да, просто засмотрелась на кубнику, - отвечает Келли.

- Клубнику, - поправляю ее я. - И не смотрела себе под ноги.

Я мягко улыбаюсь девушке.

- Прошу прощения за столкновение. Кажется, сейчас у нас только две скорости передач: полный газ и крепкий сон.

Блондинка улыбается, и я стараюсь не задохнуться. В ней есть нечто, что пробуждает жизнь в моей мертвой душе.

- Всё хорошо, что хорошо кончается, - отвечает она. - Я определенно не собираюсь стоять на пути ребенка к здоровому питанию и свежим фруктам, - она переводит свой взгляд с меня на тележку, явно замечая на дне лежащий пудинг.

- Ну, отличная идея добавить что-нибудь полезное в наш рацион, - реагирую я с ухмылкой.

Голова блондинки склоняется на бок.

- Извините, мы случайно не знакомы? - она качает головой. - Клянусь, что это не подкат. Вы просто кажетесь... знакомым.

- Я подумал о том же, - честно признаюсь я.

Она протягивает мне свою маленькую ладошку.

- Привет, я - Марджи. Ваша дочь просто восхитительна.

Я обхватываю ее руку в ответном приветствии.

- Я - Люк, и я согласен с вами… по большей части.

В моей голове уже запущен стратегический анализ всех знакомых женщин, особенно симпатичных блондинок. Я почти уверен, что она не одна из мамочек подготовительной школы. Как архитектор, я встречаю довольно много женщин, но все же это не кажется правильным направлением. На ее левой руке нет кольца, что исключало ее семейное положение, так как обычно именно пары нанимали меня для проектирования дома, а в своей практике я работал только с несколькими одинокими женщинами. Конечно, в конце концов, я начинаю думать о своей покойной жене.

- Прошу прощения, возможно, вы знали мою супругу, Бет МакЭроу?

Она распахивает свои голубые глаза, как только слышит имя.

- Да.

Затем в ее глазах я замечаю, как на поверхность всплывает тень раскаяния. Это эмоция, которую я хорошо распознаю.

- О, мне было жаль услышать об аварии, - она смотрит на Келли, которая все еще поднимает и осматривает пластиковые контейнеры, заполненные клубникой, и звук её голоса становится тише. - Вы отлично справляетесь, - она пожимает плечами. - Я только начала работать на доктора Ами Кайзер, когда... м-м-м, извините.

Доктор Кайзер. Я не вспоминал о докторе Кайзер много лет. Именно она помогла нам с Бет вернуться к правильному пути. И именно она побуждала нас быть честными и исследовать наши желания, а также границы. Я мог бы оглянуться на время, проведенное с доктором Кайзер, испытывая грусть о том, что потерял, но вместо этого я вспоминаю о терапии, как об одном из ключевых аспектов, сделавших наш брак успешным.