Демон в шоколаде. Зимний бал в академии (СИ) - Райская Ольга. Страница 66

— Ты знаешь, где находится Ориан Воеллон? — спросил древний.

— Нет, ее я не нашла. Но понимала, что от бремени она разрешилась, и проще будет найти ребенка, чем мать. Дети не умеют скрывать магию, а среди человеческих магов практически нет одаренных огнем.

— Убийство человеческих огневиков твоих рук дело?

— Да. — Тут Аланта сделала паузу и улыбнулась. Хищно, зло, неприкрыто. Одно мгновение, и ее лицо вновь стало беспристрастным. — Я выследила их всех, загоняла их, как диких зверей на охоте, и уничтожала одного за другим, используя разные методы, порой незаконные.

— Ты признаешь, что использовала запрещенный ритуал и подвергла опасности жизнь человеческого мага?

— С каких пор Совет древних стали беспокоить судьбы жалких людишек? — Аланта хрипло рассмеялась. На мой взгляд, с момента воздействия жаба оживилась и стала более эмоциональной. Впрочем, ответа на свой вопрос она не ждала. — Глупый мальчишка мне нужен был для того, чтобы подобраться к очередному боевику. Вначале хотела передать ему часть сил, но он оказался настолько слабым магом, что я фактически потеряла время, пытаясь научить его хоть чему-то стоящему.

Признаюсь, мысль убить его посещала. Но в этот момент мне стали известны свойства некоторых древних артефактов из моего наследства, и я решила использовать их, заручившись поддержкой мальчишки. Люди охотно идут на предательство, когда им обещаешь то, что они желают больше всего.

— Ты знала, что ритуал, проведенный тобой, убьет человека?

— Нет. Но если бы и знала, то все равно бы провела его. Главное — это добиться поставленной цели, средства не имеют значения. Человек не оправдал моих надежд, при этом испортил три бесценных артефакта, потратив их впустую. Тогда я приняла решение пробраться в академию. Удача вновь улыбнулась мне, ведь здесь преподавал мой старый знакомый Друлаван дарк Амон, который предложил дать пару уроков защиты от водной магии его ученице. Когда узнала, с кем мне предстоит заниматься, едва не возликовала. Все складывалось замечательно, пока я не увидела его — мужчину, который всегда был мне интересен.

Эммерс дарк Сеттар — моя тайная страсть смотрел на девчонку-мага так, как когда-то мой муж смотрел на Ноэллу. Злость, отчаянье и обида с новой силой всколыхнулись во мне. В тот момент, когда я увидела его наполненный любовью взгляд, поняла, что Валери Снарк умрет. Ну никто же в здравом уме не станет обвинять высшую в случайной гибели какой-то там человечки. Действовать решила, не откладывая, на первой же тренировке. Тем более, и Друлаван, и Эммерс следили за каждым моим шагом. Конечно, понимала, что у девчонки нет шансов выстоять против меня, но все же решила обезопасить себя и передала пару артефактов, способных освободить меня из заточения, завербованному магу. Эльфа и демона со счетов сбрасывать не стоило.

И я проиграла. Я проиграла майаре — внучке той, которую я ненавидела даже после ее смерти! Я ненавидела ее дочь, ее внучку и мир, из которого она пришла!

Аланта затихла. Древний тоже молчал. Казалось, он ушел глубоко в себя. И я не выдержала.

— Прошу вас, спасите Бриса Леонса! — крикнула, обращаясь к мудрейшим. — Ведь высшая виновата в том, что он сейчас умирает! Слышите?

Лорд дарк Феликайт вздрогнул и вновь посмотрел на дракониху.

— Ты готова отменить действие своего ритуала? — спросил он.

— Нет! Никогда! Пусть умрет хотя бы он, если я не смогла дотянуться до отродьев Ноэллы!

Я всхлипнула, и демон тут же обнял меня, прижав к себе.

— Мы что-нибудь обязательно придумаем, малышка, — шепнул Эммерс.

— Бесполезно. Брису мог бы помочь только Атаназ, но он мертв, — едва слышно ответила Сеттару.

Янтарноглазый не спешил выводить Аланту из транса. Древний снова задумался, почесывая подбородок.

— И все же я никак не могу понять, почему свободная женщина не нашла в себе силы жить, быть любимой, родить детей. Почему она посвятила себя мести? — изрек мудрейший.

— Может потому, что эта женщина никогда не была свободной? — с долей ехидства спросила Аланта.

— Поясни свои слова Совету.

— Атаназ дарк Риш-Танин жив. Об этом свидетельствует брачная вязь на моей руке. Да, долгое время я ее не чувствовала, но много лет назад она вдруг появилась вновь. Дайте мне иглу, и я смогу доказать правдивость своих слов!

— Дайте ей иглу! — приказал древний.

Друлаван вышел вперед, держа в руках кинжал с тонким лезвием, и произнес:

— Протяни правую руку, Аланта.

Женщина сделала так, как сказал эльф. И Салмелдир уколол ее острием. Тут же на коже вспыхнула замысловатая вязь, вид которой удивил всех собравшихся.

— Как такое может быть? — выдохнул ошарашенный лорд дарк Феликайт.

— Позвольте мне объяснить! — и один из «черных» плащей откинул капюшон.

Мужчина был сед, все его лицо от лба до подбородка пересекал уродливый кривой шрам, делая его практически неузнаваемым. И все же на меня смотрели знакомые глаза, льдистые, голубые как небо и какие-то слишком родные. Сомнений не было — это был он, Атаназ дарк Риш-Танин, возлюбленный и защитник моей бабки.

— Вы… — выдохнула я. — Это же вы…

— Это я, девочка, — как сквозь вату услышала теплый раскатистый голос.

Мир завертелся, и я погрузилась в непроглядную тьму, начисто лишившись сознания.

Оно возвращалось медленно и вяло. Я чувствовала демона, совсем близко. Его руки я бы не смогла перепутать, от их прикосновения кожу начинало покалывать, словно маленькими иголочками, и тепло распространялось по всему телу.

— Лери, очнись! Очнись, маленькая! — тихо звал он.

— Пропустите меня к внучке! — вторил ему более грубый, но почему-то не менее родной, чем у Сеттара, голос.

— Внучке? — Да, а эльфа легко можно узнать по яду, сочащемуся из каждого произнесенного слова.

— Внучке, Друлаван. Я пока не выжил из ума и способен распознать родную кровь!

Кто-то присвистнул. Пришлось открывать глаза. А то, как бы они там не передрались, пока я тут в отключке валяюсь.

На меня уставились три пары глаз: голубые, серебристо-серые и огненные. Ну, дела! Ожидала ли Валери Снарк, что все сообщество высших станет так беспокоиться за ее персону? Конечно, нет. И ведь не беспокоилось бы, не опрокинь я стаканчик с шоколадом на одного когда-то гадского лорда.

— Как ты себя чувствуешь? — хором спросили три голоса.

А я… А мне смешно стало, едва сдержала улыбку, которая так и норовила растянуть губы. Но когда вспомнила об Аланте и умирающем Брисе, веселиться расхотелось.

— Значит, вы живы, — глядя на Атаназа, произнесла я. Не спрашивала, разумеется. Утверждала.

— Жив, девочка, — ответил самый красивый в мире, не смотря на шрам, дракон.

— А она умерла.

— Знаю, и буду скорбеть о ней до конца своих дней.

— И расскажите, как вам удалось выжить?

— Тут и рассказывать особо нечего, — пожал мощными плечами мой… — э-э-э… дед.

— Она чувствовала вашу смерть и не захотела без вас жить дальше.

Голубые глаза подозрительно заблестели.

— Если бы можно было обратить время вспять… — тихо произнес он. — Но это не подвластно никому из смертных. Я тогда тоже умер, почти. Сработала древняя особенность ледяных драконов. Когда на теле появляются раны не совместимые с жизнью, оно впадает в спячку, а мозг отключается. Наверное, это состояние настолько похоже на смерть, что смогло обмануть даже печать Малха. Очнулся около ста лет назад и сразу стал наводить справки. Узнал, что Ноэлла умерла, но ее ребенок выжил. Один взгляд на Ориан, и я понял, что это моя девочка, и демон никакого отношения к ней не имеет.

Скупая слеза все же скатилась по изуродованной шрамом щеке. Дракон скорбел. И я умирала и воскресала вместе с ним.

— Простите, но майара должна наследовать огонь матери и стихию отца. А у Ориан, насколько я знаю, был лишь огонь. — Да, не удержалась от вопроса, потому что он меня волновал и беспокоил. Слишком уж обрадовалась неожиданному родству.

— Все верно, девочка. Только одно условие: майара должна почувствовать родственную магию тогда, когда в ней уже проснулся основной дар.