Лиза на мою голову книга (СИ) - Рымарь Диана. Страница 16
— Поженимся, обязательно!
Меня эта семейка изрядно бесит. Подумать только, моя Лиза тоже бегала в этом ресторане с подносом. Ведь не освободили от работы, даже получив за нее такой жирный куш! А должны были… Очень меня это задело и разозлило.
Если бы не уникальная «специальность» семьи Габарашвили, в жизни бы Авзурагу руки не подал и не приехал в этот медвежий угол. Но где найти простому смертному бизнесмену вроде меня чистую, нетронутую девочку?
Я по тусовкам не хожу, да и на рестораны у меня времени нет — привык тратить жизнь на более важные дела. К тому же нет в этих клубах и ресторанах достойных девушек. Нет! А мне надо такую, чтобы ни с кем меня не сравнивала, чтобы была правильно воспитана, чтобы понимала, как общаться с мужчиной. Где ее найти? Жаль, нет подходящей фабрики или завода — озолотились бы на таком товаре… Поэтому пришлось ехать из столицы в глубинку, где еще остались девушки, которым знакомо понятие пристойности. Надо признать, я не пожалел — нашел как раз то, что нужно.
Лизу я сразу прочел, как только увидел, — послушная, милая девочка, которая будет подстраиваться под меня и мои желания. Она как тесто для лепки, и я вылеплю из нее идеальную женщину!
Лиза чем-то напоминает мою погибшую жену, Аннушку. Самую первую и самую любимую. Что-то такое есть во взгляде — доброта, наивность, вера в будущее. Это хорошие качества, они пригодятся ей в семейной жизни.
Я очень сильно любил свою Анну, но она ушла слишком внезапно. Эх, сколько денег не заработай, всё равно ее не вернешь. Нет в мире столько денег, чтобы хватило на чье-то воскрешение, а жаль, очень жаль. Та любовь у меня была первой, а Лиза станет последней. После нее уже вряд ли кого-то захочу, да и не будет этого «после». Елизавета останется со мной до конца. Загрызло уже одиночество это. Не могу больше, не отпущу, даже если очень захочет уйти.
Я много пожил и понимаю, что даже очень строго воспитанную юную красавицу может понести по кочкам, как бы она ни клялась в верности. Но я ревнивый, не люблю делиться, лучше сразу ей как следует объясню, что переломаю ноги, если посмеет взглянуть налево. Еще приставлю к ней охранника постарше да поуродливее, чтобы не возникало никаких глупых мыслей. Пусть довольствуется той любовью, которую будет получать от меня. Вполне возможно, даже будет довольна, ведь сравнить меня ей не с кем.
Сейчас главное — мягко и по возможности безболезненно сделать ее своей, познать изнутри, дать почувствовать себя моей женщиной. Пусть привыкает, осваивается. Я это дело люблю и отказывать себе в этом удовольствии не намерен. Тем более с молодой-то женой сам бог велел!
Вчера был резковат, признаю. Хоть и не хотел, но напугал. Не надо было вообще к ней лезть, пусть бы немного свыклась. Но вышло как вышло, и терпения ждать дольше у меня нет. Не проституток же вызывать, когда невеста под боком, в самом-то деле! Да и не хочу я никого, кроме нее. Стоит закрыть глаза, а Лизины круглые грудки передо мной как наяву. Сегодня я попробую их на вкус, на ощупь и… Нет, пожалуй, с нетрадиционным сексом к ней пока рано лезть, только напугаю. Сегодня программа минимум — в миссионерской позиции. Но позже обязательно!
— Надеюсь, Лизонька принесет вам много счастья! — пытается поддержать беседу Авзураг. — А вот и она!
Оглядываюсь и чувствую, как падает моя челюсть.
— Уже приносит… — шепчу, любуясь.
Она идет маленькими шажками к моему столику. Девушка-то расцвела! Всего-то нужно было — дать ей мою кредитку. Лизонька, конечно, и в своем рубище была хороша, но сейчас, в платье по фигуре, просто божественна. Все-таки кареглазым красное очень идет. Она будет украшением моего дома! Моим главным сокровищем…
— Привет, Лиза! — встаю с места, отодвигаю для нее стул, помогаю сесть.
Даже не замечаю, как ее приемный отец уходит, оставляя нас вдвоем. Я сейчас просто не в состоянии замечать кого-то, кроме моей дорогой девочки.
— Здравствуйте! — лепечет она и тут же исправляется: — Я хотела сказать, здравствуй…
— Ты голодна, моя милая?
— Я… мм…
Она будто бы собирается встать и принять у меня заказ.
— Э нет! Ты тут больше не работаешь, ты гостья, еду будешь подавать не ты, а тебе!
Она кивает:
— Мне можно какой-нибудь салатик…
— Салатик — несерьезно!
Подзываю официантку, заказываю для моей драгоценной хороший кусок говядины, соус, рис с овощами.
— И бутылочку вашего лучшего шампанского! — прошу у совсем еще молоденькой девчушки.
— Можно, пожалуйста, только не шампанское? — вдруг просит Лиза.
— Хорошо, — киваю. — А что бы ты хотела?
Она указывает в меню на какое-то грузинское вино.
— Можно взять это, подойдет к мясу…
Нам приносят еду, но ни я, ни она не отдаем должное вкусному ужину. Я люблю хорошо поесть, но сегодня меня съедает голод другого рода. Сладкий, томный, очень хочу быстрее его утолить, но одновременно не желаю торопить мою Лизу. Она как раз усиленно тянет время. Активно делает вид, что ест: чуть ли не по одной рисинке в рот отправляет, мне уже даже делается смешно. Однако я даю ей такую возможность, понимаю — это ей необходимо. Эти час-полтора мне погоды не сделают, а ей помогут свыкнуться.
Не нравлюсь я ей, отчаянно не нравлюсь… Я это вижу, ведь не слепой. Но точно знаю, что уже через месяц-два это не будет иметь никакого значения. Ей станет со мной хорошо, уж я позабочусь.
— Можно мне десерт? — спрашивает она своим сахарным голоском.
«Зачем ей десерт, ведь и так сладенькая…»
— Конечно можно, моя рыбонька! Я не шутил, когда говорил — всё, что захочешь!
Она выбирает мороженое. Нарочито медленно его ест. Не понимает, дуреха, что чем больше оттягивает момент, тем нетерпеливее я с ней буду потом.
Смотрю, как она отправляет в рот крохотные порции ванильной сладости, и в эту самую секунду понимаю — просчитался. Не могу больше терпеть! Не хочу и не могу! Видеть, как она облизывает ложку — это выше моих сил. Ловлю ее взгляд и без раздумий кладу руку ей на бедро. Лиза вздрагивает, широко распахивает ресницы, но стряхнуть мою ладонь не решается.
— Ужин закончен! — объявляю ей.
Она нервно сглатывает, тихонько спрашивает:
— А можно…
— Не можно! — строго перебиваю. — Пора, Лиза! Пойдем!
Беру ее под локоть и веду из ресторана прямиком в свой номер. Она еле поспевает за моим быстрым шагом, но не просит идти медленнее, хотя я в любом случае вряд ли соглашусь, скорее возьму ее на руки.
Едва мы оказываемся в номере, предлагаю:
— Хочешь бокальчик вина для храбрости?
— Хочу, — тут же кивает она, хотя за ужином к нему едва притронулась. Видно, что не любительница.
Я достаю из холодильника специально припасенное для этого случая красное десертное. Откупориваю, в комнате раздается характерный хлопок, и пространство заполняется сладким виноградным ароматом. Наливаю в бокалы по щедрой порции.
— На брудершафт, милая…
— Как-как? — переспрашивает она.
— Сейчас покажу!
Садимся на диван, скрещиваем руки, и я командую:
— А теперь до дна!
Она смотрит с опаской на бокал и тихо подмечает:
— Я до дна не смогу, тут очень много…
— Хорошо, тогда сделай большой глоток!
Она делает, зажмуривается, и тут я прижимаюсь к ее губам своими.
Лиза явно этого от меня не ожидает, тут же распахивает свои глазищи, отпрыгивает на другой конец дивана, чуть не пролив злосчастное вино.
— Дай сюда! — забираю у нее бокал, ставлю рядом со своим на кофейный столик. — А теперь иди ко мне!
Она смотрит на меня, как затравленный щенок, громко сглатывает и тихонько начинает просить:
— Могли бы мы отложить это на после свадьбы? Я не готова…
Отложить оно, может быть, и не самая паршивая идея, только понимаю, что после свадьбы будет ровно то же самое. Лучше уж мы сейчас пройдем этот барьер, меньше нервов и больше удовольствия.
— Лизонька, — чеканю строго, — это в любом случае сейчас случится! И только от тебя зависит, как пройдет! Лучше закрой свои красивые глазки и дай мне сделать то, что я хочу. Я всё равно это сделаю, только тебе будет больнее… Ты хорошо меня поняла?