Кукольная королева (СИ) - Сафонова Евгения. Страница 107

Спокойствие, с которым герцог говорил о семье, окончательно убедило Ташу, что без телепатического вмешательства дело не обошлось.

— Так-то оно так, — неохотно признала она, — но…

— Зачем нам нужны вы? — договорил за неё Орек. — В ответ Лилу написала, что хочет увидеть соперницу лично. Убедиться, что та действительно достойна любви её Лео. Если это так, то она отступится.

— А если нет?

Герцог вздохнул.

— Помолвки, заверенные договором, расторгаются лишь по обоюдному согласию сторон. И в противном случае Лилу докажет своему избраннику, что заслужила его любви… будучи верной женой.

Таша покосилась на Леограна, зевающего в сторонке.

Конечно, она не видела его невесту — но не оценить подобное чувство…

— Так вы согласны?

Таша ответила самым хмурым взглядом из имеющихся в её арсенале.

— Почему именно я? Думаю, вы могли бы взять любую жительницу Пвилла. Никто не посмел бы уклониться от приказа герцога.

— Могли бы, — подала скучающий голос Лавиэлль, — но деревенщину не обтесать до благородной лэн за считанные дни, а Лилу не только красива, но и начитана, и прекрасно воспитана. К тому же мы не имеем права уронить честь нашего рода: помимо Дэрданов на дядюшкин юбилей приглашены представители всех светлейших семейств Равнинной, и они будут очень зорко присматриваться ко всему, что смогут здесь увидеть. Вульгарная простушка в роли невесты будущего герцога Броселианского даст двору богатую почву для сплетен.

— А кого вы предполагали на эту роль до меня?

— Никого. Хотели тянуть время, не предъявляя «избранницу» под благовидными причинами её болезней или других дел, пока брат действительно не встретит достойную девушку или Лилу не одумается… но потом Лео увидел вас и подумал, что вы подошли бы на эту роль. Мы поговорили с вашим отцом, и он заверил нас, что ваши душевные и умственные качества соответствуют вашей внешности. — Это было сказано так саркастично, что у Таши не осталось сомнений по поводу суждения юной герцогини об этой самой внешности. — И что вы согласитесь.

Таша взглянула на дэя.

Когда она обратилась к нему, в голосе её слышалась угроза.

— Арон?..

— Если этот брак состоится, он сломает две судьбы, только и всего. — Дэй наблюдал за бурей эмоций в её глазах, небрежно откинувшись на спинку стула. — Да, наше маленькое представление неизбежно ранит Лилу, но я не думаю, что это любовь. Детское чувство, восхищение образом… она молода, и она полюбит ещё. Кого-то, кто достоин быть с ней.

Таша скептически склонила голову.

И голос разума ехидно подсказывал, что Арон тоже хочет задержаться в Клаусхебере ещё на пару дней — по любой подходящей причине.

— Таша, — дэй мягко вглядывался в её лицо, — я хочу сделать ещё одно доброе дело, подарив двум людям более счастливое будущее, чем пока им открывается. Помоги мне.

Таша, щурясь, смотрела ему в глаза. Зачаровывает или нет? Но зеркало ведь на ней… и вроде и тумана нет, а ей всё равно спокойно и светло, когда он рядом.

И хочется ему помочь.

— Прошу, — добавил Арон.

…а почему бы и нет?

— Но я… — начала Таша.

…кто тебе эта девчонка? А так — получишь отсрочку, которую так хочешь…

…лицемерием и обманом, но это ведь во благо…

— Я…

Таше вдруг стало страшно: голос разума казался ей странно, слишком разумным. Он подсказывал, как легче, но… как там говорил Арон? «Не всегда правильно то, что легко»…

И Таша знала это. Знала всегда.

Вот только как приятно представить, хотя бы представить себя — на балу, рядом с герцогом, в окружении блистательной толпы…

…на своём законном месте.

Она медленно опустила голову.

— Согласна.

Голос её прозвучал едва слышно.

— Хорошо. — И Арон с улыбкой взглянул на герцога. — Что ж, теперь мы наконец удостоимся чести разделить трапезу с вашей светлостью?

Глава десятая. Маски, которые мы разбиваем

— Не вертись!

— Ты мне кожу содрала!

— И буду драть, пока не сотворю из твоих косм нечто приличное!

Таше оставалось только шипеть, пока Элль сосредоточенно начёсывала ей волосы костяным гребнем, затейливо переплетая пряди визжащими под булавками чёрными лентами. Две служанки, ползая по полу, прямо на Таше подшивали юбку; третья сосредоточенно натирала воском туфли, намереваясь довести кожу до зеркального блеска.

И за что мне это наказание…

Все три дня, минувшие с предложения Леограна, Элль муштровала фальшивую невесту брата, словно командор городской стражи зелёного новобранца, и после долгих часов разучивания танцев и церемонных поклонов, принятых при дворе Равнинной, сил у Таши хватало лишь на то, чтобы доползти до постели. Переругиваясь с юной герцогиней, они уже в первый день перешли на «ты»; а когда Таша поняла, что как-нибудь прожила бы и без этого перехода, сблизившего её с высокородной язвой, было поздно.

— …и несравненная Ленмариэль Шорглан-лэн!

Таше стоило чуть напрячь слух, чтобы услышать, как Мор со звонкостью траурного колокола объявляет имена гостей, прибывающих в бальную залу. Глупость, конечно: все сто шестьдесят приглашённых были в особняке ещё вчера, а первые гости прибыли два дня назад, так что все давно уже знали, кто удостоил Клаусхебер своим присутствием, но… традиция есть традиция.

А вот Таша ни одного гостя и в глаза не видела. Элль заявила, что её появление надо продать подороже, так что мнимой невесте и носу из башни казать не позволяли. Она даже ела тут же — и лишь тоскливо смотрела из окна, как слуги и подвязавшийся им в помощники Джеми развешивают в саду бумажные гирлянды. Традиционный послебальный ужин решили устроить на свежем воздухе: так гости смогут одновременно насладиться как вкусом изысканных яств, так и зрелищем грандиозного фейерверка, для которого вызвали мага из Арпагена.

Периодически Таша бушевала и напоминала, что соглашалась на роль невесты, а не послушницы в одинокой келье; но тогда к ней заглядывал Арон со своей чуть извиняющейся улыбкой, тёплым взглядом и уморительными рассказами о жизни пвилльцев — и Ташино возмущение быстро таяло. Как выяснилось, дэй и без телепатии неплохо умел влиять на людей… и нелюдей.

— Достопочтенный Эдреми Лембан-энтаро и очаровательная…

— Так, с причёской вроде бы всё, — придирчиво поправив одну из лент, Элль взялась за шнурки корсета. Глаза герцогини искрились нежной зеленью, рыжие локоны рассыпались по плечам; её платье было бирюзовым, сдержанно расшитым золотом и мелкими изумрудами. — Теперь одежда.