Генерал-коммандант - Башибузук Александр. Страница 15
— Ничего я не думаю, — оборвал я его. — Немедленно проводите меня на выход.
— Ваше превосходительство, произошло недоразумение, в некотором роде… — Арцыбашев загородил мне путь. — Но мы попытаемся все исправить, насколько это возможно. Уже исправили…
— Вы меня удерживаете? — едва скрывая ярость, отчеканил я. — Не советую…
— Господи!!! — Арцыбашев снова перешел на русский. — Ну хотите, я на колени стану? Уж поверьте, разговор с государем вам ничего бы не дал. И был бы даже вреден для дела. Вас ждут люди, общение с которыми действительно будет полезным как для нас, так и для вас. Увы, так получилось, что предупредить вас не успели.
— Кто?
Арцыбашев понизил голос:
— Военный министр генерал-адъютант Алексей Николаевич Куропаткин и председатель Комитета министров Сергей Юльевич Витте. А если точнее, сначала вы встретитесь с военным министром, а уже потом с Сергеем Юльевичем.
Я опять едва не выругался. Куропаткин? Твою же мать… Что я знаю о нем? Только то, что он фактически проиграл русско-японскую, за что его активно парафинили все кому не лень. А еще он вроде бы создал при Генштабе контрразведку. Но сей факт вряд ли можно поставить генералу в заслугу, так как, скорей всего, он просто подмахнул бумагу после того, как ему ее подали настоящие инициаторы.
Витте? С Витте я имел честь общаться, и мы даже нашли общий язык. Но ни к каким особым подвижкам это не привело, кроме поставок зерна из России и откомандирования нам определенного числа отставных воинских специалистов. Очень малого числа, надо сказать. Н-да, впрочем, на безрыбье — и сами знаете что. Иных вариантов у меня нет. Честно говоря, я вообще не знаю, с кем из руководства нынешней Российской империи можно вести предметный разговор. Оттого и надеялся на самого императора. Млять, вот почему у нас так всегда?
— Ведите…
Арцыбашев кивнул и отвел меня в очередной кабинет, уже попроще обставленный. За большим круглым столом сидел худощавый, довольно молодо выглядящий мужик в генеральской форме и с бородой и усами «а-ля царь-батюшка Николай». При виде меня он встал.
Далее последовал обмен приветствиями и представлениями. Надо сказать, все проходило исключительно вежливо. Я представился на немецком языке и, только когда сел за стол, перешел на русский. Что вызвало у Куропаткина бурю восторженных эмоций.
— Вы отлично говорите на русском языке, — состроил генерал восхищенную рожу.
Объясняться по этому поводу не входило в мои планы, поэтому я коротко ответил:
— У меня есть отдаленные русские корни.
Но Куропаткин не угомонился.
— Мы осведомлены о ваших подвигах во время вашей войны. — Генерал солидно покивал. — И мне вдвойне приятно, что в вас течет русская кровь.
— Благодарю вас. — Я тоже кивнул и открыл папку, тем самым подчеркивая, что пора переходить к делу. — Итак, мы считаем Россию своим стратегическим союзником, а посему не могли не уведомить вас о некоторых имеющихся у нас сведениях.
Куропаткин сразу посерьезнел.
— Для начала нам стало известно о намерениях Японии напасть на Россию, причем план нападения уже готов. Началом станет атака японских эсминцев на русские военные корабли на внешнем рейде Порт-Артура, с дальнейшим блокированием либо полным уничтожением вашей эскадры — в целях сохранения Японией своих морских коммуникаций между ней и Китаем, обеспечивающих японцам боевые действия в Маньчжурии. Нападение запланировано на январь-февраль следующего года. К сожалению, никакого текстового подтверждения у нас нет, так как сведения получены из третьих стран, но, думаю, при своем желании, вы сможете перепроверить данную информацию и убедиться, что она верна. В частности, советую обратить внимание на сроки исполнения зарубежных заказов Императорского флота Японии, а именно — постройки кораблей и поставок агрегатов для самодвижущихся мин. Здесь все изложено подробно…
Я подвинул к нему лист бумаги.
Вот тут Куропаткин меня удивил. Он не стал рассыпаться в бурном выражении признательности, как я того ожидал, вместо чего сдержанно поблагодарил и принялся задавать вопросы — надо сказать, очень толковые.
К разговору я уже давно приготовился, поэтому ответил на них без особого труда. Естественно, никаких разведданных у нас и в помине не было — все, что сообщил Куропаткину, являлось только теми немногими сведениями, которые я сам знал о начале русско-японской войны, правда, тщательно замаскированными под агентурные данные.
— И это еще не все… — Я передал Куропаткину еще стопочку документов. — Это копия фрагмента докладной записки по анализу сравнительных испытаний российских морских бронебойных снарядов и такого же типа японских. Документ получен из Британии, и его подлинность не вызывает сомнений…
И в данном случае я подсунул военному министру чистую подделку, хотя и очень правдиво состряпанную, при участии специалистов, в том числе одного отставника российского военно-морского флота, оставшегося в Африке.
Ну а как? Не могу же я просто заявить, что у вас взрыватели на снарядах тугие и будут прошивать корабли япошек насквозь и только потом взрываться? Не поверят и правы будут. Черт, на что только не пойдешь, чтобы помочь Родине… Опять же, у меня прямой интерес: мой прапрадед погиб как раз в Цусимском сражении.
Впрочем, все это никак не гарантирует, что Россия успеет или захочет что-то предпринять. Одна надежда на вот этого Куропаткина. Вроде толковый мужик, что бы о нем ни писали. В общем, я сделал все что мог. Теперь дело за русской стороной.
Разговаривали мы долго, в конце генерал встал, щелкнул каблуками и учтиво склонил голову:
— Ваше превосходительство, я выражаю вам искреннюю признательность от лица Российской империи и уверяю, что все представленные вами свидетельства будут исключительно тщательно изучены. А теперь прошу, сообщите мне, что я могу сделать лично для вас.
— Ничего; мне лично ничего не надо, ваше превосходительство. — Я вежливо улыбнулся. — Я всего лишь выполняю свой союзнический долг, разве что… возобновите прекращенную отправку к нам отставных военных специалистов, в первую очередь офицеров-артиллеристов и инженеров. Финансирование мы берем на себя. Вот личные условия для желающих…
Я передал ему еще один листок бумаги.
Прочитав, Куропаткин вздернул бровь.
— Хорошее у вас жалованье. Решено, я приму личное участие в сем деле. А вдобавок прикажу с первой же оказией переправить к вам тысячу совершенно новых винтовок Бердана с боеприпасами в качестве подарка от России дружественной стране! Кстати, мы их сейчас снимаем с вооружения и можем продать большое количество по очень сходной цене…
Я хотел посоветовать ему засунуть свою рухлядь в задницу, но сдержался и пообещал, что подумаю над покупкой. Расстались мы совершенно по-дружески.
В комнате опять появился Арцыбашев.
— Одну минуту, ваше превосходительство, Сергей Юльевич скоро будет.
Я кивнул, поискал глазами пепельницу и вытащил из портсигара пахитосу.
— Прошу прощения… — Арцыбашев поставил на столик бутылку коньяка, рюмки и пару тарелочек с закусками. — Возможно, возникнет желание во время переговоров…
Желание у меня уже возникло, причем немедленное, но пришлось его сдерживать, так как появился Витте.
— Михаил Александрович…
— Сергей Юльевич…
Мы крепко пожали друг другу руки.
— Весь день на ногах, — пожаловался Витте, ослабляя галстук. — Ничего, если мы так, накоротке, без официоза?
— Никаких проблем, Сергей Юльевич.
Витте мазнул взглядом по бутылке коньяка, с сожалением вздохнул и посмотрел на меня.
— Итак, Михаил Александрович, если вы здесь, значит, речь пойдет о важных делах.
— Чрезвычайно важных, Сергей Юльевич. И речь пойдет не о моей стране, а о России…
Я передал ему пакет точно таких же документов, как и Куропаткину, и так же подробно все объяснил. Ну а как по-другому? Два «толкача» всяко лучше, чем один, тем более что на военного министра особых надежд нет. Сергей Юльевич — мужик умный и деятельный, найдет возможность использовать сведения во благо себе и государству. Но пришлось предупредить, чтобы не пускал документы в ход, пока не убедится, что Куропаткин бездействует.