В наше время (сборник рассказов) - Хемингуэй Эрнест Миллер. Страница 7

Показался мост. Ник прошел его; шаги гулко раздавались по чугуну. Внизу, сквозь щели между шпалами, чернела вода. Ник столкнул ногой валявшийся на мосту костыль, и он упал в воду. За мостом начались холмы. Они поднимались черной громадой по обе стороны путей. Впереди Ник увидел костер.

Осторожно ступая, он пошел на огонь. Костер был немного в стороне от путей, под железнодорожной насыпью. Нику был виден только его отсвет. Пути шли между холмами, и там, где горел костер, выемка как бы раздвинулась и терялась в лесу. Ник осторожно сполз с насыпи и вошел в лес, чтобы между деревьями пробраться к костру. Лес был буковый, и он чувствовал под ногами шелуху буковых орешков. С опушки леса костер казался ярким. Возле него сидел человек. Ник остановился за деревом и стал приглядываться. По-видимому, человек был один. Он сидел, подперев голову руками, и смотрел на костер. Ник шагнул вперед и вошел в освещенное пространство.

Человек сидел и смотрел в огонь. Когда Ник остановился совсем рядом с ним, он не шевельнулся.

– Хэлло! – сказал Ник.

Человек поднял глаза.

– Где фонарь заработал? – сказал он.

– Тормозной кондуктор двинул.

– Снимал с товарного?

– Да.

– Видел каналью, – сказал человек. – Проехал здесь часа полтора назад. Шел по крышам вагонов, похлопывал себя по бокам и распевал.

– Вот каналья!

– Он, наверно, рад, что спихнул тебя, – сказал человек серьезно.

– Я еще отплачу ему.

– Подстереги его с камнем, когда он будет проезжать обратно, – посоветовал человек.

– Я доберусь до него.

– Ты упрям, видно, а?

– Нет, – ответил Ник.

– Все вы, мальчишки, упрямы.

– Приходится быть упрямым, – сказал Ник.

– Вот и я говорю.

Человек посмотрел на Ника и улыбнулся. На свету Ник увидел, что лицо у него обезображено. Расплющенный нос, глаза – как щелки, и бесформенные губы. Ник рассмотрел все это не сразу; он увидел только, что лицо у человека было бесформенное и изуродованное. Оно походило на размалеванную маску. При свете костра оно казалось мертвым.

– Что, нравится моя сковородка? – спросил человек.

Ник смутился.

– Да, – сказал он.

– Смотри.

Человек снял кепку.

У него было только одно ухо. Оно было распухшее и плотно прилегало к голове. На месте другого уха – культяпка.

– Видал когда-нибудь таких?

– Нет, – сказал Ник. Его слегка затошнило.

– Таких больше нет, – сказал человек. – Правда, таких больше нет, малыш?

– Еще бы!

– Кто только меня не бил! – сказал маленький человек. – А мне хоть бы что.

Он смотрел на Ника.

– Садись, – сказал он. – Есть хочешь?

– Не беспокойтесь, – сказал Ник. – Я иду в город.

– Знаешь, – сказал человек, – зови меня Эд.

– Ладно.

– Знаешь, – сказал человечек, – у меня не все в порядке.

– Что с вами?

– Я сумасшедший.

Он надел кепку. Нику стало смешно.

– Да у вас все в порядке, – сказал он.

– Нет, не все. Я – сумасшедший. Послушай, ты был когда-нибудь сумасшедшим?

– Нет, – сказал Ник. – Отчего это случается?

– Не знаю, – сказал Эд. – Случится – и не заметишь как. Ты ведь знаешь меня?

– Нет.

– Я Эд Фрэнсис.

– Ей-богу?

– Не веришь?

– Верю.

Ник почувствовал, что это правда.

– Знаешь, чем я беру?

– Нет, – сказал Ник.

– У меня редкий пульс. Всего сорок в минуту. Пощупай.

Ник колебался.

– Иди сюда. – Человек ваял его за руку. – Возьмись вот тут. Пальцы положи так.

Запястье у маленького человечка было широкое, и под кожей вздымались мышцы. Ник почувствовал медленное биение под пальцами.

– Часы есть?

– Нет.

– У меня тоже нет, – сказал Эд. – Тогда ничего не выйдет, если часов нет.

Ник отпустил руку.

– Послушай, – сказал Эд Фрэнсис, – возьмись снова. Ты слушай, я буду считать до шестидесяти.

Ощущая под пальцами медленные, резкие удары, Ник начал считать. Он слышал, как маленький человечек медленно считал вслух – раз, два, три, четыре, пять…

– Шестьдесят, – кончил Эд. – Минута. А у тебя сколько?

– Сорок, – сказал Ник.

– Верно! – обрадовался Эд. – Никогда не учащается.

С насыпи спустился человек, пересек лужайку и подошел к костру.

– Хэлло, Багс! – сказал Эд.

– Хэлло! – ответил Багс.

По говору это был негр. Ник уже по шагам знал, что это негр. Он стоял к ним спиной, наклонясь к огню. Потом выпрямился.

– Это мой друг, Багс, – сказал Эд. – Он тоже сумасшедший.

– Очень приятно, – сказал Багс. – Так вы откуда, говорите?

– Из Чикаго, – сказал Ник.

– Славный город, – сказал негр. – Я не расслышал, как вас зовут?

– Адамс. Ник Адамс.

– Он говорит, что никогда не был сумасшедшим, Багс, – сказал Эд.

– У него еще все впереди, – сказал негр. Он разворачивал сверток, стоя у огня.

– Скоро есть будем, Багс? – спросил боксер.

– Сейчас.

– Ты голоден, Ник?

– Как собака.

– Слышишь, Багс?

– Я обычно все слышу.

– Да я не о том спрашиваю.

– Да. Я слышал, что сказал этот джентльмен.

Он клал на сковородку куски ветчины. Когда сковородка накалилась и сало стало брызгать, Багс, нагнувшись над костром на своих длинных, как у всех негров, ногах, перевернул куски сала и стал разбивать о сковородку яйца и выливать их на горячее сало.

– Нарежьте, пожалуйста, хлеба, мистер Адамс, он там, в мешке. – Багс повернул голову.

– С удовольствием.

Ник подошел к мешку и достал каравай хлеба. Отрезал шесть ломтей.

Эд нагнулся вперед и наблюдал за ним.

– Дай-ка мне нож, Ник, – сказал он.

– Нет, не давайте, – сказал негр. – Держите нож крепче, мистер Адамс.

Боксер откинулся назад.

– Будьте добры, передайте мне этот хлеб, мистер Адамс, – попросил Багс.

Ник принес ему хлеб.

– Любите макать хлеб в сало? – спросил негр.

– Ну, еще бы!

– Этим лучше займемся потом, на закуску. Пожалуйста.

Негр взял кусок сала, положил его на ломоть хлеба и сверху прикрыл яйцом.

– Теперь накройте еще куском хлеба и передайте, пожалуйста, сандвич мистеру Фрэнсису.

Эд взял сандвич и принялся за еду.

– Смотрите, чтобы яйцо не потекло, – предупредил негр. – Это вам, мистер Адамс. Остальное мне.

Ник впился зубами в сандвич. Негр сидел против него, рядом с Эдом. Горячее поджаренное сало с яйцом было замечательно вкусно.

– Мистер Адамс здорово проголодался, – сказал негр.

Маленький человечек, имя которого было знакомо Нику как имя чемпиона по боксу, сидел молча. Он не произнес ни слова после разговора о ноже.

– Разрешите обмакнуть ваш хлеб в сало? – сказал Багс.

– Большое спасибо.

Маленький белый человечек посмотрел на Ника.

– А вам, мистер Эдольф Фрэнсис? – предложил Багс.

Эд не отвечал. Он смотрел на Ника.

– Мистер Фрэнсис! – раздался мягкий голос негра.

Эд не отвечал. Он смотрел на Ника.

– Я вас спрашиваю, мистер Фрэнсис, – мягко повторил негр.

Эд продолжал смотреть на Ника. Кепка у него была надвинута на глаза. Нику стало не по себе.

– Какой черт тебя сюда принес? – раздался резкий вопрос из-под кепки. – Кого ты из себя корчишь? Ты, сопляк несчастный! Приходит, куда его не звали, а попросишь нож, так корчит из себя…

Он не спускал глаз с Ника, лицо у него было белое, а глаз почти не было видно из-под козырька.

– Ты, недоносок! Кто тебя сюда звал?

– Никто.

– Правильно, черт побери, никто не звал. И оставаться никто не просил. Пришел, наговорил гадостей о моем лице, курит мои сигары, пьет мое вино, да еще рассуждает, сопляк! Ты думаешь, тебе это так сойдет?

Ник ничего не ответил. Эд встал.

– Погоди, желторотая чикагская каналья! Я тебе голову проломлю! Понял?

Ник подался назад. Маленький человечек медленно шел на него, тяжело ступая, выставляя вперед левую ногу и потом подтягивая к ней правую.

– Ударь меня! – качнул он головой. – Попробуй только!