Записки о Галльской войне - Цезарь Гай Юлий. Страница 29

LV

А треверы и Индутиомар не переставали в течение всей зимы посылать за Рейн послов, подстрекать германские общины, обещать им большие денежные суммы и распространять сообщения о том, что большая часть римской армии уничтожена и только очень небольшая уцелела. Но только ни одного германского племени им не удалось склонить к переходу через Рейн: те говорили, что их дважды проучили – во время войны Ариовиста и при переходе тенктеров, – и они больше не хотят испытывать счастье. Обманувшись в надежде на их помощь, Индутиомар тем не менее стал продолжать собирать и обучать войска, покупать у соседей лошадей и заманивать к себе большими наградами изгнанников и осужденных. И надо сказать, что всеми этими действиями он уже приобрел себе в Галлии такой авторитет, что к нему отовсюду стекались посольства, и не только целые общины, но даже частные лица искали его милости и дружбы.

LVI

Как только он заметил, что все к нему сами идут, что сенонов и карнутов как соучастников в возмущении можно толкнуть на дальнейшие шаги, а с другой стороны, нервии и адуатуки прямо готовятся к войне с римлянами и что, как только он выступит из своей страны, у него не будет недостатка в добровольцах, – то он назначил вооруженный съезд. По галльским понятиям, это равносильно началу военных действий: на эти съезды обязаны собираться все взрослые люди в полном вооружении; кто является последним, того на глазах собравшегося народа подвергают всевозможным мучениям и казням. На этом съезде Индутиомар объявляет главу другой партии и своего зятя Кингеторига (который, как мы выше указали, отдался под защиту Цезаря и остался ему верным) врагом и конфискует его имущество. После этого он заявляет на съезде, что его позвали на помощь сеноны, карнуты и многие другие галльские племена: он пойдет к ним через страну ремов и опустошит их поля, а сначала нападет на Лабиэна. Затем он отдал дальнейшие распоряжения.

LVII

Лабиэн, стоявший в лагере, очень укрепленном самой природой и человеческим искусством, не боялся никакой опасности для себя и для своего легиона; он думал только, как бы не упустить случая к удачному сражению. И вот как только он узнал от Кингеторига и его приближенных содержание речи, которую Индутиомар держал на съезде, он послал гонцов к соседним племенам и стал отовсюду вызывать всадников, назначив им определенный срок для явки. Тем временем Индутиомар почти ежедневно разъезжал со всей конницей около его укреплений, либо с тем, чтобы познакомиться с расположением его лагеря, либо чтобы завязать переговоры или попугать; его всадники обыкновенно все стреляли через вал в лагерь. Но Лабиэн не выпускал своих людей из окопов и всячески старался укрепить врага в его представлении о трусости римлян.

LVIII

Индутиомар каждый день с возрастающим презрением подъезжал к нашему лагерю. Но Лабиэн в одну из ночей ввел в лагерь конницу, набранную им у всех соседних племен, и всячески усилил караул, не давая никому выходить из лагеря, так, что треверы никоим образом не могли получить об этом каких-либо сведений. Между тем Индутиомар, по обыкновению, приблизился к лагерю и провел здесь значительную часть дня; его всадники стреляли и с громкой бранью вызывали наших на бой. Но, не получив от наших никакого ответа, они под вечер, когда им вздумалось, ушли и рассеялись без всякого порядка.

Вдруг Лабиэн выпускает на них из двух ворот всю конницу со строжайшим приказом – как только враги будут опрокинуты и обращены в бегство (он предполагал, что так случится, и это предположение оправдалось на деле), всем броситься на одного Индутиомара и прежде, чем не увидят его убитым, никому не целиться в кого-либо другого. Лабиэн, разумеется, не хотел, чтобы Индутиомар улучил время для бегства, пока наши солдаты будут заняты его людьми. За его голову он назначил большую награду. На помощь всадникам все время высылались когорты. Распоряжение это увенчалось успехом: так как все устремились на одного Индутиомара, то он был застигнут как раз во время переправы вброд через реку и убит; его голова была принесена в наш лагерь. Кроме него, всадники на обратном пути нагнали и перебили всех, кого могли. При известии об этом все собравшиеся силы эбуронов и нервиев разошлись, и с этого времени для Цезаря наступило некоторое успокоение Галлии.

Книга шестая

Записки о Галльской войне - i_012.jpg

Содержание

Покорение нервиев, сенонов, карнутов, менапиев и треверов (гл. 1–8).

Вторая переправа Цезаря через Рейн. Сравнительная характеристика галльских и германских нравов (гл. 9—29).

Наказание Амбиорига и эбуронов (гл. 30–43).

Суд и казнь Аккона (гл. 44)

I

Так как Цезарь по многим причинам ожидал еще больших волнений в Галлии, то он решил произвести новый набор, поручив заведование им легатам М. Силану, Г. Антисию Регину и Т. Секстию. Вместе с тем он просил проконсула Гн. Помпея – ввиду того, что сам Помпей оставался по политическим причинам под Римом, с сохранением высшей военной власти, – призвать под знамена и отправить к нему тех солдат, которых Помпей в свое консульство набрал в Цисальпийской Галлии и привел к присяге. Цезарь считал очень важным поддерживать в галлах и на будущее время высокое мнение о военных ресурсах Италии, которые позволяют не только быстро пополнять понесенный на войне урон, но и во много раз увеличивать армию свежими силами. Помпей исполнил его просьбу в видах государственной пользы, а также по дружбе. В свою очередь, и легаты быстро набрали три легиона и еще до начала зимы сформировали их и привели к Цезарю. Таким образом, получилось двойное число когорт сравнительно с погибшими для Цезаря пятнадцатью когортами Кв. Титурия, и уже самой быстротой и численностью пополнения Цезарь доказал, что значит благоустройство и мощь римского государства.

II

После убийства Индутиомара, о котором шла речь выше, треверы вручили верховную власть его родственникам. Те не переставали волновать соседних германцев и обещать им денежные суммы. Не будучи в состоянии склонить на свою сторону ближайших соседей, они пытаются привлечь к себе более отдаленные племена. Когда таковые нашлись, они скрепляют союз с ними клятвой и обеспечивают денежное вознаграждение выдачей заложников. Они заключают дружественный союз также и с Амбиоригом. Эти вести убедили Цезаря в том, что ему со всех сторон грозит война: нервии, адуатуки и менапии в союзе с германцами, живущими на этом берегу Рейна, стоят под оружием, сеноны, несмотря на его приказ, не явились к нему и заводят сношения с карнутами и соседними племенами, треверы соблазняют германцев своими частыми посольствами. При таких обстоятельствах Цезарь счел нужным заблаговременно подумать о войне.

III

Поэтому еще до окончания зимы он стянул четыре ближайшие легиона и с ними неожиданно вторгся в страну нервиев. Прежде чем они могли собраться или убежать, он захватил множество скота и народа, отдав его в добычу солдатам, и опустошил их поля. Этим он принудил их покориться и дать заложников. Быстро окончив эту операцию, он отвел легионы назад на зимние квартиры. В начале весны он, по обыкновению, назначил общегалльское собрание, на которое явились все, кроме сенонов, карнутов и треверов. В этом он усмотрел сигнал к войне и отпадению и, чтобы показать, что это для него самое неотложное дело, перенес собрание в город парисиев [103] – Лутетию. Они были соседями сенонов и на памяти наших отцов соединились с ними в одну общину, но можно было думать, что теперь они стояли в стороне от этого движения. Заявив с трибунала о таком положении дел, Цезарь в тот же день выступил с легионами против сенонов и достиг их страны ускоренным маршем.