Невеста на уикэнд (СИ) - Цыпленкова Юлия. Страница 58

Улыбнувшись, я зажмурилась, что есть сил и пожелала, чтобы утро никогда не заканчивалось, чтобы шеф не просыпался, и мы могли бы пролежать так еще пару столетий. Вновь открыла глаза и, чуть поколебавшись, провела кончиком пальца по его груди, нарисовала завитушку там, где стучало Костино сердце, а затем, приподнявшись, осторожно поцеловала серединку невидимого вензеля. Мужская ладонь, лежавшая на моем бедре, чуть напряглась, и я спешно замерла, делая вид, что ничего не произошло. Костя сонно вздохнул и расслабился.

— Хороший змеик, — произнесла я одними губами. Затем подняла руку и сделала пасс над его лицом: — Спи-и-и…

А после мне в голову пришла идея, и я, стараясь не разбудить моего Горыныча, высвободилась из его объятий и покинула уютное ложе. Но он и не думал просыпаться. И когда я вышла из ванной, шеф по-прежнему сладко сопел, перевернувшись на живот.

— Почуял свободу, — тихо проворчала я. — Ничего, от бухгалтерии в подушке не спрячешься. От нас не убежишь, нужда сама приведет в лоно цифр и учета. Ха-ха-ха, — закончила я злодейским смехом.

Когда мой внешний облик был приведен в долженствующее состояние, я погрозила спящему телу кулаком, чтобы не вздумал проснуться раньше времени, и выскользнула из комнаты. Дом спал. Не весь. На кухне сидела чета молодых Поляковых. Они были уже собраны и готовы к покорению вершин французской юриспруденции.

— Доброе утро, — приветливо улыбнулась Люся.

— Привет, Верунь, — подмигнул Шурик.

— Привет, — улыбнулась я обоим разом.

— Сегодня ты первая ласточка? — спросил мсье адвокат, потягивая утренний кофеек.

— Да, — кивнула я, — Костя еще спит.

— Оно и понятно, ты рано легла, — ответила Люся. — Ты прости, что так получилось. Как-то даже в голову не пришло, что ты осталась в одиночестве, — она виновато посмотрела на меня и обняла за плечи. — Очень некрасиво вышло. Сильно обиделась?

— Совсем не обиделась, — сказала я, по-свойски чмокнув Люсю в щеку. — Я пока приложение к Костику, да и мир не вертится вокруг меня. Эти дни вы достаточно нас развлекали. Всё в порядке. — И сразу переключилась на интересовавшую меня тему: — Я могу тут похозяйничать?

— Разумеется, — мадам адвокатесса посмотрела на меня с легким возмущением. — Какой странный вопрос. Мой холодильник — твой холодильник. Развлекайся.

— Моя дрель — твоя дрель, — добавил Шурик, и я рассмеялась, махнув на него рукой.

— Это слишком щедро, я не смогу ответить тебе такой же любезностью, — ответила я, всё еще посмеиваясь. — Пусть дрель останется тебе.

Александр нацелил на меня палец:

— Потом не говори, что я тебе не предлагал. Ты сама отказалась.

Они закончили завтрак, поцеловали меня по очереди в щеку и отправились в контору. Я помахала им вслед и направилась к холодильнику, чтобы выяснить, что в нем лежит. Вчера я интересовалась конкретными продуктами, сегодня хотела иметь данные по продовольственным запасам в полном объеме. Хотелось сделать что-нибудь этакое, чтобы мой змей утирал слюнки до вечера, вспоминая завтрак. Не какие-то тосты, которые он пытался вчера втолкнуть в меня, а что-нибудь более питательное и вкусное.

— Омлет мы ели на завтрак вчера, — сказала я, раздумывая. — Ну, творог есть — уже хорошо. Пойдет.

Надев Люсин фартук и включив бумбокс, я убавила громкость так, чтобы музыка никому не мешала, и взялась за дело. Настроение зашкаливало. У меня было стойкое ощущение, что в кровати остался МОЙ мужчина, и плевать я хотела на все «потом». Наступит это «потом», там и будем с ним разбираться. А пока мы здесь, мы вместе, и мне хорошо. Потому я запретила себе всякие здравые рассуждения, решив наслаждаться моментом.

— М-м, — послышалось за моей спиной, когда я переложила порцию сырников со сковородки на тарелку. — Так вот откуда идет этот божественный запах? Доброе утро, Вероника.

Я обернулась и встретилась взглядом со старшим Поляковым. Растерянно моргнув, я поняла, что не знаю, как с ним разговаривать.

— Я тебя напугал? — мужчина сел за стол и снова потянул носом. — Извини.

И я опомнилась. Я ведь ничего не слышала, верно? А еще он вчера говорил не обо мне, значит, я могу расслабиться. Ему не понравилась мысль, что Костя свяжет свою жизнь с фантомом, мне это тоже не особо нравилось. Еще чего не хватало — мой Каа и какой-то призрак. Значит, со Станиславом Сергеевичем у нас уже есть точка соприкосновения.

— Всё в порядке, — ответила я, улыбнувшись чуть смущенно. — Доброе утро. Сырники будете? Сметана, джем?

— Буду, — не стал кокетничать старший Поляков. — Пахнет, как в детстве, когда мама готовила. С джемом, с чаем, и если можно без хлеба.

— Без хлеба нельзя, — серьезно сказала я, покачав головой. — Без хлеба — баловство и расточительство. Берете кусок хлеба, мажете его джемом, а сверху сырник. А потом еще один кусок хлеба. Сырниковый сэндвич готов.

Мужчина приоткрыл рот, глядя на меня в легком замешательстве, а через мгновение, осознав, что я шучу, рассмеялся.

— Обязательно попробую, — заверил он, — но потом. Желаю быть балованным и расточительным.

— Тогда балуйтесь, — великодушно разрешила я. И, все-таки вспомнив ночной разговор, продолжила: — Вы уже большой мальчик, обслужите себя сами. Мне немного некогда.

— Я — большой мальчик, — уверил меня с улыбкой Станислав Сергеевич. — И ручки у меня на месте. Я всё могу.

— И это просто замечательно! — я отсалютовала ему деревянной лопаткой и вернулась к сырникам, не забыв отложить часть для нежданного захребетника.

А через некоторое время до меня донеслось:

— Ну, точно, как мамины. Вероника, ты — настоящая машина времени!

— Так меня я еще не называли, — хмыкнула я. — Но сочту за комплимент.

— Только комплимент, — заверил меня потенциальный свекор несуществующей официантки. — Я словно в детство вернулся.

— Я заработала плюс в репутацию? — не без ехидства спросила я.

Старший Поляков растерялся, явно размышляя, не знаю ли я о ночном разговоре, вскоре усмехнулся и кивнул:

— Жирный плюс.

— Кухаркой к вам не пойду, даже если у нас с Костей ничего не получится, — ответила я, снова повернувшись к сковородке.

— Тогда у меня нет выхода, только поженить вас и заманить жить к нам, чтобы и мне перепадали на завтрак эти замечательные сырники.

Я обернулась и встретилась взглядом со Станиславом Сергеевичем. Он отодвинул опустевшую тарелку, промокнул губы салфеткой и скрестил на груди руки.

— Поговорим? — спросил мужчина.

— А есть о чем?

Я выключила плиту и приблизилась к столу. После отодвинула стул и присела, продолжая глядеть на собеседника. Он был спокоен и уверен в себе. Мне понравилось, что его взгляд не стал заискивающим, как у человека, который чувствует за собой вину, или же, напротив, не стал злым, как у человека, который считает, что лучшая защита — это нападение. А так же старший Поляков не смотрел на меня высокомерным взглядом, как словно бы сбросил маску и теперь собирался играть в открытую. Значит, не будет ни нападать, ни защищаться, ни унижать, ни заискивать.

— Ты слышала наш разговор, — произнес он уверенно.

— Какой разговор? — я вопросительно приподняла брови, и Поляков, усмехнувшись, покачал головой, показывая, что играть нет смысла. И я не стала играть. — Да, слышала часть.

— Ты должна понять, что мы ничего не имеем против тебя и ваших отношений. И твой социальный статус…

— Вас волнует.

— Хорошо, — правый уголок рта дрогнул в усмешке, и Станислав Сергеевич продолжил: — Да, нас волнует твой социальный статус, и мы, основываясь на известных нам примерах, считаем, что вы мало подходите друг другу. Но я обдумал слова своего сына… приемного сына, и пришел к выводу, что он прав. Мы действительно оказались поспешны в своих умозаключениях. Мы приехали уже с некоторым предубеждением, и это усложнило наше общение с Костей. Мы обсудили с Эллой сложившуюся ситуацию, она достаточно неприятна. И как это не прискорбно сознавать, но причиной возникшего напряжения стали именно мы. Судя по тому, что Саша и Люся расположены к тебе и вашему союзу, а они это ясно дали понять, мы с женой пришли к выводу, что были слишком категоричны в своих суждениях. Мы не хотим ни ссориться с сыном, ни судить поверхностно о его избраннице. Потому я приношу свои извинения за то, что ты услышала и предлагаю начать знакомство сначала.