Вампиры: Когда ночь сменяет ночь Книга 2 (СИ) - Тигиева Ирина. Страница 42

И потом последовал тот слабый треск, как если бы сломался сгоревший стебелёк, и я очнулась… Мудрец говорил о демонах и о том, что ещё ничего не решено — уже ценная инфомация. Но сломанные опоры, кровь, которая должна пролиться, творения мрака, страна света?.. И главное — почему всё-таки демоны хотят нас уничтожить? Остановившись у самой кромки, я бездумно смотрела на серебристую гладь реки. От лёгкого ветра по ней пронеслась рябь, словно след, оставленный на поверхности воды плывущей рыбой. Я представила фигуру рыболова, неподвижно застывшего посреди реки с самодельным гарпуном в руке. Мышцы напряглись перед броском. Одно молниеносное движение, всплеск — и рыба, нанизанная на остриё, трепещет… и почему-то истекает кровью… Внезапная догадка пронзила сознание, как гарпун тело воображаемой рыбы, и я бешено сорвалась с места.

[1] Согласно преданиям, Шива проглотил яд, предназначавшийся для гибели человечества, и остановил его внутри своего горла. От этого горло его посинело. На многих изображениях не только горло, но и вся кожа Шивы — синего цвета.

В Льеже была ещё глубокая ночь. Я не договаривалась встретиться с отцом Фредериком, но найти, что хотела, смогла и без его помощи. Бесшумно скользнув вдоль стеллажей, выбрала нужный футляр и закружилась в вихре. Доминик был в нашем мире. Я торопливо очертила круг из освящённой земли и сдёрнула с запястья часы, едва не порвав ремешок… Место, где я его обнаружила, было ещё более жутким, чем то, где мы бродили с Эдредом. Чернильное небо прорезали ярко-синие молнии, то и дело ударявшие в стволы редких покорёженных деревьев. Некоторые деревья уже потрескивали в бледном голубоватом огне. Клочья серого тумана цеплялись за каменные изваяния человекоподобных существ, застывших в полных отчаяния позах. Искажённые лица, широко раскрытые рты, неестественно выгнутые тела… Я вздрогнула, когда вокруг талии обвились руки Доминика.

— Вот так неожиданность… — радостно прошептал он, но увидев выражение моего лица, уже обеспокоенно, спросил:

— Что случилось?

Я сильнее стиснула футляр, который прихватила из библиотеки отца Фредерика, и севшим голосом выдавила:

— Я знаю, зачем им наша гибель…

Из тени ближайшей к нам статуи выступил Винсент. Рассеянно на него глянув, я распахнула футляр, рукописные листы посыпались на землю… Это были записи Бернардино де Саагуна с красочными иллюстрациями на каждой странице. На той, что я держала в руке, текста почти не было — только изображение жуткого существа с роскошным головным убором из перьев. Из оскаленной пасти свешивался алый язык, выпученные глаза были устремлены на жертвенный камень с распластанным на нём окровавленным телом. Перед телом суетился жрец: в одной руке он держал кинжал, другая, протянутая к существу, сжимала в ладони бесформенное нечто бурого цвета, подписанное прилежным Бернардино во избежание недоразумений: "corazоn"[1]. Изучив картинку, Доминик и Винсент подняли на меня недоумевающие взгляды.

— "Приняв ночное воплощение, Кецалькоатль спустился в подземный мир, где одержал победу над смертью и совершил жертвоприношение, убив существ ночи…"- тихо процитировала я. — Колесо описало полный круг, и история готова повториться. Им снова нужна жертва, чтобы обрести силу. И жертва эта — мы.

Всё стало на свои места. Страна тьмы и страна света до появления людей — Доминик ведь упоминал, что демоны и враждебные им силы не раз заключали перемирие. Видимо, подобный раздел сфер влияния был одной из таких попыток мирного сосуществования. Предкам ацтеков и майя "посчастливилось" родиться на демонической территории — поэтому их мировоззрение проникнуто такой жестокостью, изложение мифов так реалистично, а убеждения так зациклены на крови. Этим "жили" их древние властители. Скорее всего, демонам было неуютно на их половине, но они уступали противникам в силе и бросить им открытый вызов не решались. Пока какому-то особо смекалистому демону не пришла идея умножить силу за счёт крови, пролитой в результате массового жертвоприношения. Именно этой жертвой и стали "существа ночи" — предки ацтеков и майя, жившие в пещерах. Уничтожив их, демоны смогли развязать войну, изменившую лицо тогдашнего мира — в генетической памяти ещё не существовавших людей она запечатлелась в виде ужасавшей по силе катастрофы. Но надежды демонов, очевидно, не оправдались, или же жертва оказалась недостаточной. В любом случае они снова потерпели поражение и были изгнаны на "дно мироздания". А наложенные на них оковы должны были служить залогом того, что там они и будут оставаться…

— Но как они выберутся, чтобы добраться до нас? — вопрос задал Винсент. — Они ведь заперты в своём измерении!

— Не знаю, — бесцветным голосом проговорила я. — Скорее всего, люди своими действиями настолько ослабили границы, что у демонов появилась возможность вырываться на свободу, пусть и на ограниченное время. И рано или поздно наступит момент, когда этого времени будет достаточно для того, чтобы уничтожить нас…

В глазах Доминика и Винсента читалась растерянность, и я пояснила свою мысль:

— Кровь ведь всегда считалась средоточием силы, магическим составляющим самых действенных заклятий и ритуалов. Не знаю, как именно устроены сдерживающие демонов оковы, но уверена, что, когда проливается кровь, они разрушаются. Вспомните индейские мифы — идея вести непрерывные войны и приносить друг друга в жертву исходила от "божеств", и мы знаем, кем были эти божества. Влиять на ацтеков и майя было легче всего — они ведь жили на когда-то принадлежавшей демонам территории. Но, конечно, индейцами они не ограничились. Может, отцы церкви не так уж и неправы, считая, что войны и конфликты — дело рук дьявольских сил… Как бы то ни было, демоны почти добились своего — все оковы, кроме одной, пали. Но последняя не может быть разрушена руками людей — кровь должны пролить сами демоны. Люди для них — "табу", потому что защищены договором…

— В отличие от нас, в чьих венах тоже течёт человеческая кровь, — голос Доминика был мрачным, лицо — сосредоточенным. Теперь он поверил до конца.

— Нас, конечно, меньше, но мы обладаем большей силой, чем люди — поэтому жертва будет не менее действенной… — тихо добавила я.

На лице Винсента тоже отразилась решимость.

— Когда это начнётся?

Я только пожала плечами. Обняв со спины, Доминик крепко прижал меня к себе.

- Возможно, уже началось. Не думаю, что от них стоит ждать официального извещения.

— Нет, — качнула я головой. — Мудрец говорил, что судьба ещё не определена. Пока они только готовятся.

— Что ж, — недобро усмехнулся Винсент. — Значит, будем готовиться и мы.

Покорёженные деревья уже не раз успели вспыхнуть ярко-синим огнём под ударами молний, когда мы, наконец, покинули зловещее измерение, обсудив всё, что можно было обсудить на данном этапе. Задача казалась одновременно простой и невыполнимой. Всего лишь убедить нам подобных в реальности надвигающейся катастрофы, выяснить, когда она разразится, как её предотвратить и при этом ещё попытаться остаться в живых.

— Могу начать с Акеми и Лодовико, — предложила я. — Собственно, они — единственные бессмертные, которых я знаю, кроме Арента.

Об Эдреде я, разумеется, предпочла умолчать.

— Это и к лучшему, — тут же подхватил Доминик. — Винс и я оповестим моих "знакомых". Тебе стоит держаться от них подальше — большинство из них знакомы и с Арентом.

Я состроила гримасу.

— Вопрос только, сможете ли вы их убедить… Ведь именно я слышала ведьму, беседовала с мудрецом и успела выучить ацтекские мифы наизусть…

— Это слишком опасно, — тоном не терпящим возражений отрезал Доминик. — Что до бессмертных, им придётся поверить тому, что есть, или в самом скором будущем подумать о чёрных водах Коцита[2].

Винсент согласно кивнул, и я не стала спорить:

— Ладно. Но меня всё же интересует, как отправить на берега Коцита демонов.