Призрак прошлого (СИ) - Королева Людмила. Страница 17

— Пап, ключи оставишь от ворот? Мы с Лехой решили девушкам сюрприз сделать, — попросил Макар, глядя на дядю волчьим взглядом.

— Викусь, поехали со мной? — подмигнул мне Игорь Иванович. — У меня все есть: дом, машина, вот половина автосервиса моя, нет только хозяйки.

— Игорь, да отстань ты от моей снохи! — разозлился Сергей Иванович. — Ей шестнадцать всего. Под статью хочешь?

— Серега, ты что, шуток не понимаешь? — хмыкнул Игорь. — Конечно, я подожду два года. Ради такого ангела… Макар, смотри не потеряй сокровище, а то будешь локти потом кусать, как я.

Сергей Иванович вложил сыну ключи в ладонь. Макар оттолкнул дядю в сторону, схватил меня за руку и потянул за собой.

— До свидания, — бросила я на ходу, смутившись от происходящего.

— До встречи, красавица. Если станешь женой моего племянника, то еще свидимся, — подмигнул мне Игорь. — От родни никуда не денешься, — хохотнул он.

— Игорь, когда ты прекратишь позорить меня? — услышала я строгий голос Сергея Ивановича и улыбнулась.

Мы с Макаром вышли на улицу, по его искрящимся глазам, догадалась, что любимый снова впал в бешенство. Сжала руку Полякова и резко остановилась. Он бросил на меня вопросительный взгляд.

— Макар, вдох-выдох… Я никуда с тобой не пойду, пока твое бешенство не пройдет. Я все гадала, в кого у тебя такой взрывной характер, а теперь поняла. У вас с дядей много общего, — усмехнулась, покачав головой.

— От Игоря держись подальше. Со стороны кажется, что он шутит, но я его хорошо знаю. Все, что он говорит — это правда. Ты ему понравилась. Он уже разбил одну семью, увел жену маминого брата, наигрался и бросил. Меня часто с ним сравнивают, а для меня это не комплимент. Аж челюсть сводит… Я не такой как он! Никогда не буду разрушать чужие семьи. Хочу, как отец, жениться раз и на всю жизнь.

Я обхватила его щеки ладонями и посмотрела в зеленые глаза. Там мерцали молнии, и шторм поднялся в глубинах сознания. Меня трясло, но не из-за мороза, не из-за холодного ветра, это так действовал на меня Поляков.

— Макар, я тебя не понимаю. Ты с такой уверенностью заявляешь то, что я тебя люблю, но получается, что не веришь в то, что говоришь. А ведь я действительно люблю тебя до умопомрачения. Зачем мне твой дядя или друзья? Я других мужчин не вижу, каждую минуту только о тебе думаю. Если не предашь, то никуда от тебя не денусь, всегда буду рядом. Просто поверь на слово… Я боюсь потерять тебя, точно так же, как и ты меня, — с чувством проговорила, искренне глядя в любимые глаза. Там отразилось столько эмоций, что у меня сердце сделало кувырок. Макар, как дикий, впился в мои губы, целовал так, словно хотел съесть. Оторвал меня от земли, я по инерции обхватила его поясницу ногами, держась руками за шею. Висела на нем и улыбалась. Снег хрустел под его подошвой, и мелкие снежинки срывались с неба.

— Никто и никогда не будет любить тебя так же сильно, как я, — проговорил он, вызывая у меня мурашки. — Твои темные глаза меня преследуют по ночам, улыбка останавливает сердце… Вика, что бы ни говорили другие, не верь. С тобой я настоящий. Знаешь, почему я так ревную тебя? Потому что боюсь потерять. Ты моя слабость… Твоя измена уничтожит меня.

— А твоя убьет меня… — прошептала, прижавшись щекой к его щеке.

— Девочка моя, — выдохнул он. — Я знаю… Постараюсь не наделать глупостей. Пойдем, а то Леха с Олей уже, наверное, потеряли нас.

Поляков понес меня на руках, а я светилась от счастья. Мы вошли в одно из отдельных зданий. Раньше у Сергея Ивановича это помещение использовалось как склад. Судя по всему, Леша и Макар навели порядок. Смотрелось очень мило и непривычно. Стол соорудили из шин, сверху накрыли фанерой и обтянули скатертью. Старый диван застелили новым покрывалом. Развесили по стенам новогодние гирлянды, на бетонном полу расставили свечи, включили обогреватель.

— Что это? — проговорила на одном дыхании, осматриваясь по сторонам. На столе заметила различные угощения, наверняка, купленные в кафе. Макар помог мне снять куртку, а потом крепко обнял, не выпуская из своих рук.

— Сергей Иванович разрешил нам с Макаром использовать это помещение. В будущем планируем здесь ремонтировать мотоциклы. Пока разбирали коробки, нашли старый проектор и пленки, — ответил Леша, обнимая Олю. Брат уже успел принять душ и переодеться в свои вещи.

— Отцу один товарищ отдал. Родители так и не нашли ему применение. Со временем забыли про проектор. Мы с Лехой подумали и решили сделать собственный кинотеатр, — улыбнулся Поляков и потушил свет. На противоположной стене от дивана появилась картинка. Самодельный кинотеатр нам с Олей безумно понравился. Мы смотрели фильм, ели угощения и смеялись. Казалось, что вчетвером попали в сказку, в мир, который был известен только нам. В приглушенном свете обостряются тайные желания, словно тьма манит и соблазняет ступить на ее сторону. Поляков нежно гладил меня по руке, прижавшись губами к виску. Его горячее дыхание будоражило, разжигало огонь. Сердце сжималось до боли, но боль была невыносимо сладкой. Каждая клеточка мечтала снова ощутить его умелые руки… Я превращалась в наркомана, которому мало одной дозы, мне хотелось получить все и сразу. Желала, чтобы Макар принадлежал мне вечно. Чтобы всегда глядел с любовью и обожанием, стремился удивить, сделать приятное. Я и подумать не могла, что они с Лешей способны сотворить что-то романтичное ради других. Когда фильм закончился, Макар включил музыку.

— Потанцуем? — предложил, протягивая мне руку. Я кивнула. Любимый прижал меня к себе, глядел в глаза, гипнотизировал. Мир перестал существовать для нас. Мы уже не замечали целующихся Лешу и Олю, все вдруг стало неважным, были только он и я. Наши сердца одинаково сбились с ритма, а в глазах плескалась лава. Любовь переполняла нас, а мы как умели, пытались справиться с нахлынувшим чувством. Будем ли мы смотреть друг на друга так спустя годы? Ответа не знала… Одно понимала наверняка… Я бы отдала жизнь за него… Не задумываясь… Так сильны были мои чувства к этому человеку. Мне не нужен был мир, в котором нет его. Я потеряла себя, но в тоже время приобрела что-то большее. Никогда не думала, что человек способен испытывать нечто подобное. Видеть любимого, прикасаться к нему, ощущать взаимность… Все это даровало душе крылья. Я летала, как ангел, будучи при этом человеком. На душе была легкость, умиротворение и безграничное счастье. Тогда я еще не догадывалась, как больно терять крылья, не подозревала, что можно разбиться, и что душа умеет истекать кровью. В тот момент я летала, парила, была наивной, верила в чудеса и в то, что добро всегда побеждает зло.

Поляков запустил руку в мои волосы, намотал на кулак и потянул вниз, заставляя меня запрокинуть голову. С жадностью припал губами к шее, покусывал, целовал так, что у меня подгибались колени. Я таяла в его руках, желала чего-то большего. Хотелось, чтобы он снова показал мне звезды. Макар хищно улыбнулся, словно прочел мысли. Оторвал меня от пола и направился в другую комнату. Тут было холодно из-за того, что не отапливалось. Поляков сбросил со стола коробки и усадил меня на столешницу, с жадностью покрывал поцелуями губы, шею. Нырнул теплыми руками мне под кофту, расстегнул лифчик. У меня дыхание сбилось, к щекам краска прилила.

— Здесь холодно, — промямлила, испуганно глядя на любимого. Было не по себе, ведь за стенкой находился брат.

— Сейчас будет жарко. Обещаю… Если не хочешь, то уйдем отсюда, — выдохнул он, судорожно сглотнув. Нежно водил ладонями по моим лопаткам, ожидая ответ.

— Хочу, — прошептала и отвела взгляд в сторону. Щеки пылали, по телу прошла мелкая дрожь. В глазах Полякова отразилось желание и безрассудство. Словно мысленно обещал мне удовольствие и греховное падение. Меня бросило в жар от этого многообещающего взгляда. Макар обхватил пальцами мою ногу и осторожно стянул сапог, то же самое проделал и со второй ногой, отбрасывая обувь в сторону. У меня кровь звенела в ушах. Когда любимый стянул с меня кофту и лифчик, тело покрылось мурашками. Я облизнула пересохшие от волнения губы. Не отрывая от меня пристального взгляда, он водил рукой вниз по шее, спускаясь к ложбинке между грудями, затем — снова вверх, вырисовывая невидимые круги по плечам и шее. Я дрожала, а тело покалывало то от холода, то от жара. Макар смотрел на меня так, словно мысленно лишал воли и рассудка. Его пальцы ласкали и дразнили, заставляя изнемогать от желания. Он заставлял меня играть в его игру и на его условиях. Меня не волновало, что он собирался сделать, да и собирался ли? Я просто смотрела на него и тонула… Захлебывалась в водовороте эмоций. Макар дразнил меня легкими, быстрыми поцелуями в губы, отстраняясь каждый раз, когда я хотела углубить, испить до дна, а потом снова возвращался и покусывал нижнюю губу. Я уже не ощущала холода, буквально горела. Под кожей тек раскаленный металл, заполняя собой каждую вену. Свободной рукой Макар ласкал грудь, а меня пронзала сладостная боль. Я с жадностью ощупывала его сильные руки, заскользила пальчиками по его груди. Ухватила за край толстовки и потянула, призывая его избавиться от одежды и позволить прикоснуться к коже. Он без слов понимал мои желания. На секунду отстранился, стащил с себя толстовку и футболку, отбрасывая в сторону. Я ладонями водила по его крепкой спине и умирала от наслаждения. Жар его тела передавался мне. Макар был напряжен как никогда. Мне оставалось только догадываться, каких усилий ему стоило сохранять дистанцию. Набравшись храбрости, прикоснулась к его паху, ладонью ощутив степень возбуждения Макара. У меня мурашки пробежали по спине, адреналин застучал в висках. Поляков зарычал так устрашающе, что я замерла, забыв, что надо дышать. Макар перехватил мою руку и завел мне за спину, не позволяя больше трогать себя.