Королевская игла (СИ) - "ЛуКа". Страница 28

***

Виверн стоял у окна кабинета и глядел на дорогу в сторону моря. Его мысли витали далеко за бурлящими волнами Маэльстрема в спальне принцессы Аланы.

Девушка сидела перед зеркалом, неторопливо водя щеткой по черным прямым волосам. В ее ярких серых глазах-льдинках некромаг видел легкую тоску — не от безделья, а по тому, кого она ждала, и очень давно.

Она отложила щетку и провела по отражению пальцами. Нерв ощутил прикосновение к своей щеке, и на губах принцессы появилась усмешка.

— Я тоже тебя вижу.

Нерв молчал. Он мог видеть и слышать все, что происходило в Валентоне через зеркало. Оно досталось ему в дар от морского короля и стало ценным артефактом в интригах против Альрика.

— У меня неутешительные новости, и боюсь, что одна я могу не справиться, — продолжила девушка, вдев в мочку уха тонкую серьгу с турмалином. — Сестра вздумала избавиться от отца. Удачное время, когда многие аристократы при дворе разделились на сторонников короля и тех, кто желает видеть на троне ее, — спокойно рассказывала Алана. Вдруг она нахмурилась. — Но так ли сильно Алида жаждет власти, как ее любовник? Лорд Дэшвуд — знатный интриган. Выведывает у людей тайны, а затем шантажирует с выгодой. Беспринципный человек, дерзкий, хоть и не лишен шарма. Но… — Алана побарабанила ноготками по столику. — Из таких никогда не выходят хорошие короли. Они с Алидой слишком эмоциональны, и то, что получат, вмиг растеряют в угоду собственным амбициям. Полагаю… не успеет корона оказаться на голове сестры, а казна уже опустеет. Советники увеличат налоги, затем народ взбунтуется, им и так непросто живется, без магии. Замок вместе с королевской семьей превратится в руины. Алида слишком доверяет Дэшвуду, она хитрая, но не настолько. Ей не хватает терпения и дальновидности, из нее всегда был паршивый стратег.

Нерв усмехнулся, и принцесса его услышала.

— Она собирается отравить отца, но пока что не показала мне яд. Полагаю, такой в нашем королевстве не найти. И лекарю с магом будет сложно его определить, но даже если удастся, они станут помалкивать ради собственной безопасности. Кстати, — она заглянула ему в глаза. — Алида планирует избавиться от младших сестер. С мачехой не возникнет проблем — она якобы заболела, и с каждым днем недомогание становится сильнее.

— Тебе их жаль? — спросил Нерв, глядя, как на тонкой женской шее пульсирует вена, а пышная грудь медленно вздымается. Алана не нервничала.

— Хм, меня одолевают неопределенные чувства.

— Жалость неуместна. Они — такие же претендентки на трон, как и другие сестры.

— Пока что я думаю, как с ними поступить. Задачу облегчает отсутствие Одетт и Оталии.

— Одетт тебе не страшна, она живет в небольшом морском городке неподалеку от Некрополя, нянчит дочь и не думает о троне.

— Пока что… не думает, — холодно отметила Алана. — Как только деньги на ее содержание сократятся или вовсе перестанут поступать, она может зашевелиться.

— Не думай о ней, — Нерв махнул рукой, и Алана ощутила на своей щеке легкое дуновение сквозняка, запах моря. — Оталия тоже у меня.

Алана удивленно вскинула брови.

— Однако… — она откинулась на спинку стула и сжала подлокотники. — Живая?

— Даже очень, — и сквозь зеркало протянул ей косу рыжих волос с кулоном. — В свое время покажи Алиде и сообщи о ее смерти.

Алана бережно взяла предметы, безоговорочно доверяя Нерву.

— Ты хочешь с ней что-то сделать? — она убрала все в нижний ящик стола и закрыла на ключ.

Некромаг неторопливо прошелся по кабинету:

— Не в ближайшее время… — он остановился. «Убивать Оталию сейчас не имеет смысла. Она может мне пригодиться». — К тебе кто-то идет.

Алана даже не обернулась, когда в дверь комнаты постучали, и зеркальная связь прервалась.

— Ваше Высочество, прикажете подать обед в спальню? — спросила служанка, поклонившись.

— Нет, мне уже лучше. Позже я спущусь в столовую, сестры и отец уже там? — вторая серьга сверкнула в ухе, и Алана переплела волосы в косу.

— Все на месте, кроме Его Величества.

— Хорошо, ступай.

Служанка удалилась, а Алана еще раз взглянула в зеркало, но Виверна не было. Ее тоска усилилась. Коснувшись живота, она улыбнулась, на душе сразу потеплело.

Впервые она повстречалась с послом Некрополя, когда ей было десять лет. Это случилось летом в освещенной солнцем галерее. Нерв прогуливался по мягкому ковру, всматриваясь в портреты ее предков, и не сразу заметил, как к нему присоединилась принцесса. Они молча переходили от одного портрета к другому, затем вошли в просторную залу с картинами пейзажей в позолоченных рамах.

Подле этого мужчины Алана ощущала покой, страх быть обнаруженной растворился, и, осмелев, она взяла посла за руку — гладкую, холодную и на удивление мягкую.

— Я сделаю для тебя артефакт, и он станет оберегать ото всех твою тайну, никто не сможет узнать о пробудившейся в принцессе магии, — едва слышно сказал он, продолжая рассматривать картину. Она изображала бушующее море и черный, почти утонувший в его пучине корабль. — Но взамен… ты должна помочь своему королевству.

— Как именно? — в глазах Аланы появилась неприсущая ребенку серьезность.

— Станешь королевой и поможешь упрочить положение магов и ведьм в Валенторе, велишь построить магический университет, разрешишь заложить ковен ведьмаков и превратишь Перлию в полноценный город-порт. Тебя и таких, как ты, больше не станут притеснять, а твои дети смогут жить свободно и спокойно, ничего и никого не боясь.

Нерв присел напротив, не размыкая рук, и провел кончиком длинного костяного ногтя по ее медальону.

— Ты сама его зачаровала? — он недоверчиво прищурился, не поверив, что малышка разобралась в сложном магическом переплетении, хоть и не до конца его завершив, но у нее просто не хватило знаний и умений, однако и этот медальон неплохо сделан.

Алана кивнула:

— Нашла в библиотечных книгах несколько записей и постаралась разобраться. Получилось не так, как я хотела, но за время использования кулона королевский маг ни разу не остановил меня.

Виверн усмехнулся. «Визариус не так глуп, чтобы сообщить королю об одаренной дочери. Странно, что сам не заметил этого или же заметил, но промолчал».

— Я стараюсь не появляться там, где бывает маг, или сбегаю, завидев его издалека, — тут же объяснила принцесса.

— Ясно. У тебя подходящий возраст для раскрытия дара, но порой, когда эмоции берут верх, защита трескается, словно тонкий лед, и магически одаренный человек, как, например, я или Визариус, сможет увидеть твою настоящую ауру.

Алана никогда не была глупой и наивной, как другие девочки. Ее отличала серьезность и стратегический склад ума, хладнокровие и умение ждать, а также слушать. Этот год выдался для нее очень тяжелым: бегство в собственном доме, вечные игры в прятки от мага и придворных. Она строила из себя нормальную девочку, действовала и говорила, как подобает принцессе, но никто из сестер не знал, что творилось в ее душе и разуме на самом деле — какой огонь охватил ее, когда дар пробудился, и как долго она сидела в подвале среди винных бочек, лишь бы никто не увидел, как с пальцев срываются искры.

Нерв не был ее спасителем, наоборот, она спасет их всех, и Алана знала, как нужно поступить. В ней бурлила королевская кровь отца и магия ее бабки-чародейки, которую в свое время сожгли на костре. Мать рассказывала им с Алидой об этом перед сном вместо сказок, и если старшая не придала значения истории, то Алана запомнила ее до мельчайших деталей.

Девочка подняла глаза на мужчину и уверенно произнесла:

— Я сделаю все от меня зависящее, чтобы магия в Валенторе процветала.

С тех пор молчаливая Алана превратилась в сплетницу и болтушку, скрывавшую за маской нарядов, украшений и веселья себя настоящую.

Взрослея, она наблюдала за придворными, подрастающими сестрами и знала о каждой из принцесс все до мелочей. Самым большим разочарованием для Аланы стала смерть Визариуса. Королевский маг попал в немилость придворным заговорщикам. Отец хотел спасти друга и темной ночью проводил его по потайному ходу через подвалы к густому лесу, где ждала лошадь. Но по пути к Перлии на мага напали и застрелили из арбалета. Все это Алана увидела через подаренное Нервом зеркальце. Заговорщики не отличались умом, полагая, что никто не подслушает их пьяные разговоры за закрытыми дверями апартаментов. Среди них был и отец будущего лорда Дэшвуда. Алана не рассказала Нерву об этом случае, боясь, как бы некромаг не начал расправляться со всеми, но каким-то образом он узнал сам, хорошенько запомнив убийц. И, естественного, погиб только стрелявший из арбалета — некий лорд Фанфор, известный как торговец русалками. В Валенторе у него остался непричастный к королевским интригам брат, живущий в сельской местности. Тело лорда нашли на берегу моря и сочли его гибель за несчастный случай.