Интервью с ректором (СИ) - Верхова Екатерина Сергеевна. Страница 40

— Уверена, ваше пребывание на минеральных водах будет очень плодотворным. Для здоровья, — не удержалась от шпильки.

— О да, тут такой воздух чистый. — Морэн глубоко вдохнул носом и сделал глоток горячего кофе. — Тебе удалось что-нибудь вспомнить?

— Определенно. Но не все…

— Понимаю. — Мужчина насмешливо закивал. — Были и другие отвлечения. Я не стану ничего требовать сейчас, но в связи со сложившейся ситуацией придется многое переиграть. Твои воспоминания мне нужны до твоей встречи с отцом.

— Понимаю, — передразнила его я.

И задумалась — готова ли я их предоставить? Готова ли доверить Морэну Неррсу все то, что смогла вспомнить? Готова ли рискнуть? Вдруг все мои зашифрованные записи лишь навредят отцу? Или же навредит то, что я не стала их передавать людям, действительно способным помочь.

Я извлекла из кармана артефакт связи и вбила формулу маминого артефакта. Морэн внимательно, даже напряженно за мной наблюдал.

— Да, Эрналия! — Мама отозвалась почти мгновенно, и краем глаза я заметила, как дернулся Морэн при звуке ее голоса. — Что-то случилось?

— Нет. Решила узнать, как дела, — произнесла я. До всех событий разговор с мамой у меня складывался совсем не так.

— Я еще в столице. Тут… небольшие проблемы. Решаем вопросы с законником. Как успехи в учебе?

Мысленно подметила, как спешно мама перевела тему.

— Все хорошо, — ответила я. — Как папа?

— Не знаю. — В голосе мамы проскользнуло раздражение. — К нему не пускают никого, кроме Мерзника. Он говорит, что все в порядке.

— Хорошо, — эхом повторила я.

— Мне надо спешить, Эрналия. Потом свяжемся!

Она разъединила связь артефактов. Я тяжело вздохнула. Думала, что простой разговор поможет мне принять решение, но от растерянности он не избавил.

— Я делаю записи. Всего того, что может пригодиться для дела.

— Записи?! Если их кто-то найдет…

— Шифр. И защита из трех формул моего создания. Раскодировку я составлю отдельно.

— Я забыл, что ты умная девочка. Но это все равно может быть слишком опасно. Через два дня встретимся на том же месте, что и сегодня.

Глава семнадцатая

Записи я передала. Впрочем, за следующие несколько дней после этой встречи я многое успела сделать. И многое не успела.

Ниру все еще держали в лекарском крыле, и мое утро начиналось с того, что я приносила ей свежую выпечку из столовой. Каждый раз она давала новые ценные указания по уходу за Басиком. С котом, кстати, у нас во время отсутствия хозяйки сложился полный мир. Не считая того факта, что периодически мне приходилось прибегать к помощи Луи, чтобы вымотать котика под вечер.

Фирс заглядывал к Нире куда-как чаще меня, и мне казалось, что у них начали зарождаться отношения. Однако и первый, и второй этот факт настойчиво отрицали. Сокурсник не отказался от идеи, докопаться до того, кто распространяет драфф, и чуть ли не ежедневно делился новой полученной информацией. Выбивал у меня разрешение на статью в Хроники, из-за чего мне пришлось отправить его за дозволением к Неррсу.

Не хотелось, чтобы Хроники спутали планы ректору, а потому к выбору тем для номера я относилась вдвое серьезнее, чем раньше. Впрочем, с учетом того, что наша редколлегия пополнилась целым выводком новеньких, делать это было и не особо сложно. Идеи буквально витали в воздухе!

С того самого момента, как Честер раскрылся... Во всеуслышание объявил о том, что он вовсе даже и не Честер Лекс — простой парень из семьи фермеров, а очень даже Ричард Уилкинс, вокруг него появилось еще больше фанатов. Преимущественно женского пола. Те довольно быстро выяснили, что он входит в редколлегию, и потому буквально на следующее утро у меня оказалось с десяток новый заявок. Отклонять я их не стала, рук действительно не хватало. Разве что ввела пробное тестовое задание, с которым плюс-минус все успешно справились.

Ричард часто пытался устроить нам беседу тет-а-тет, ссылаясь на то, что нам нужно обсудить что-то ну очень важное. Но из-за роя девушек, постоянно крутящихся по близости, а иногда и от того, что я игнорировала его желание поговорить, разговор не складывался. К счастью, из-за обрушившихся на него дел — в том числе дачи интервью канторовской прессе — у парня оставалось не слишком много свободного времени, чтобы настоять.

Также каждый вечер мне приходил вестник от Неррса. Что-то вроде:

“Привет, малышка Эрни!

Все хорошо, дела идут. Надеюсь на скорую встречу.

Твой Д.”.

Иногда я даже на эти вестники отвечала. Когда понимала, что действительно скучаю по ректору. За эти дни я уяснила, что мне его не хватает, что мне действительно хорошо в его обществе. Почти даже смирилась с мыслью, что хочу с ним что-то большее, чем общение — и эти мысли меня то удручали, то радовали. Из-за того, что эмоции бились от планки “Все хорошо” до уровня “Все плохо”, я часто чувствовала себя так, будто я в тумане.

Каждый день я ждала вестей от Морэна по поводу моего отца. Каждый день я выдавала Басику специальные гранулы. Каждый день я ходила на пары. И каждый день мечтала о том, чтобы эта натянутая струна ожидания, наконец, лопнула.

Я била себя по рукам всякий раз, когда Фирс приносил новые вести по поводу драффа — понимала, что не стоит ввязываться в это дело. И пыталась закрывать глаза, когда подмечала, что какой-то студент ведет себя так, будто находится под действием запрещенных травяных сборов. Утешала себя мыслью, что совсем скоро все закончится. Я верила в Дарена Неррса, верила в то, что он со всем справится и со всем разберется. Так, чтобы никто не пострадал.

И вот день Х наступил.

Начался он привычного завтрака, посещения Ниры и отсидки на парах. После заглянула в редколлегию, решив, что будет правильно, чтобы день тянулся ровно тем же образом, что и обычно. Выяснила, что совершенно несложно глушить нервозность — разве что раз в час эмоции переполняют от переживаний. Все ли пройдет хорошо? Не заподозрит ли преступник, что что-то не так?

Когда я возвращалась в нашу с Нирой комнату в общежитии, нервозность достигла пика. Потому когда я открыла дверь, и увидела темную фигуру у окна, откровенно струхнула. Даже сплела формулу из боевых чар…

— Эрна, мне удалось устроить встречу с твоим отцом. — К счастью, Морэн успел произнести это до того, как сработали мои инстинкт самосохранения и магическая формула.

И в тот момент я никак не могла сопоставить все факты, вспомнить детали, которые способствовали бы тому, чтобы я осталась в академии. Нет. В тот момент я действительно подумала о том, что Морэну удалось устроить встречу с отцом, а потому тут же накинула на себя теплое пальто, готовая к выходу.

Кристалл телепортации главного дознавателя сработал лишь до выхода, территорию покинули мы уже своим ходом. И почти тут же оказались у уже знакомой мне повозки. И только когда я в нее села, в голове начали возникать подозрения.

Морэн выглядел до привычного спокойным, с любопытством смотрел то в окно, то на меня.

— Мы ведь не к моему отцу едем, верно? — все же озвучила я.

— Верно, — просто ответил Морэн, тем самым вызвав внутри меня новую волну паники.

— Что… что происходит? — Я старалась подавить страх, но удавалось неважно.

— Оказываю услугу дорогому кузену. — Хмыкнул Морэн. — Убираю все лишнее из академии.

Я шумно и облегченно выдохнула. Лишь богам известно, что я успела навооброжать за эти долгие минуты. 

— Ого, — протянул мужчина. — Не будет криков и истерик на тему того, что это бесчестно по отношению к остальным?

— Это бесчестно по отношению к остальным, — спокойно повторила я. Но если Дарену будет спокойнее, что я нахожусь далеко… пожалуй, я смогу с этим смириться. 

— Согласен, — насмешливо ответил Морэн. — Особенно, с учетом того, что ты — одна из немногих, кто может справиться с артефактом.

— Что?

— Ничего. — Губы Морэна будто бы сами собой расплылись в улыбке. — Увы, я не знаю подробностей. В курсе лишь, что тут замешана какая-то родовая способность. Жаль, что Дарен не позволил выяснить поподробнее.