Черный орден СС. История охранных отрядов - Хене Хайнц. Страница 50

Впрочем, основы гестапо были заложены еще прусским премьером Герингом. Он выделил специальные политические отделы уголовной полиции и подразделения, занимавшиеся вопросами, связанными с государственной изменой и контршпионажем, из состава уголовной полиции и создал из них отдельную организацию. В апреле 1933 года появилось новое полицейское управление государственной тайной полиции. В его состав входили: 1-й отдел — организационные и управленческие вопросы; 2-й отдел — право; 3-й отдел — собственно политическая полиция и 4-й отдел — шпионаж и контршпионаж.

Подобная структура была введена и в более низкие инстанции. Политическая полиция официально подчинялась непосредственно премьеру, став самостоятельной правительственной структурой Пруссии. В прусском законе от 30 ноября 1933 года было прямо записано, что начальник любого учреждения гестапо должен действовать по прямым указаниям премьер-министра в случаях, если это не предусмотрено соответствующими распоряжениями.

Министерство внутренних дел лишилось любого влияния на политическую полицию. А с 1 апреля 1934 года полицейские управления уже всей страны не имели более права иметь в своем составе политические отделы. Если учесть, что уже упоминаемым распоряжением президента («защита народа и государства») от 28 февраля 1933 года полиции разрешалось производить обыски и аресты без соответствующего правового обоснования, конфисковывать имущество, прослушивать телефонные разговоры и вскрывать почтовые отправления, то можно представить себе, какой властью располагало гестапо.

Но и этого Гейдриху было недостаточно. Он не уставал окрашивать во все цвета опасности, будто бы угрожавшие режиму, следуя вполне определенным традициям шефов полиции всех диктатур при создании аппарата террора — изысканию все новых врагов государства.

Совершенно неожиданно для многих шеф гестапо Гейдрих перестал пребывать в анонимности и открыто предстал перед общественностью. В начале 1935 года в одном из своих выступлений он обратил внимание членов партии на то обстоятельство, что «в результате разгрома вражеских организаций противник еще не уничтожен, враги режима лишь перестроились и теперь необходимо вести их поиск на новом этапе». Далее он пояснил: «Основными нашими противниками являются все те же силы: мировое еврейство, масонство и значительная часть чиновников от религии. Но еще большую опасность представляет скрытый враг, проводящий свою работу нелегально… Его целью является разрушение единства в руководстве государством и партией… Размах этой сети неимоверно велик».

Таким образом, можно было приступать к созданию террористического аппарата, машины насилия. Были образованы три главных управления гестапо. Первое главное управление (административные вопросы и право) возглавил оберштурмбанфюрер СС Бест. Третьим стал командовать штандартенфюрер СС Гюнтер Пачевски. Второе (собственно гестапо из шести отделов) принял унтерштурмфюрер СС Флеш. Генрих Мюллер встал во главе отдела «Марксизм» (наблюдение и вскрытие запрещенных социалистической и коммунистической партий). Франц Иосиф Хубер возглавил отдел «Реакция, правая оппозиция, церкви» (наблюдение за противорежимными устремлениями во вненационал-социалистских организациях, начиная с католической церкви и кончая «Стальным шлемом»), Иосифу Майзингеру [106] достался отдел «НСДАП, аборты, параграф 175, расовые нарушения» (выявление настроенных против Гитлера элементов в партии, гомосексуалистов, случаев аборта, связи с евреями), доктор Роде руководил отделом «Экономика» (контроль за легальными союзами и объединениями, включая «Немецкий трудовой фронт»), советник адвокатуры Тесмер занимался вопросами оформления ордеров на арест и направления заключенных в концентрационные лагеря, а правительственный советник Харль Хассельбахер — масонством и религиозными сектами.

Созданная Герингом сеть наблюдения и контроля уплотнялась. Борьба против государственных врагов могла теперь быть усилена, поскольку для сотрудников гестапо стало ясно, кто же они — враги. При Геринге — это коммунисты и марксисты, новые же хозяева на Принц-Альбрехтштрассе внесли в этот вопрос полную ясность. «Ныне врагом государства является каждый, кто выступает против народа, партии и государства, их основ и политических акций», — поучал гауптштурмфюрер СС Альфред Шведер.

Криминалькомиссар Вендцио на специально организованных занятиях для сотрудников провозглашал: «Под врагами мы подразумеваем коммунистов, марксистов, еврейство, политизированную церковь, масонство, политически недовольных (нытиков), национальную оппозицию, реакцию, „Черный фронт“ (Штрассер, Праг), саботажников, уголовников и преступников, гомосексуалистов, шпионов и предателей. Для всего этого разношерстного сброда характерна единая цель — борьба против духовной и расистской субстанций немецкого народа».

Для регистрации возможных противников режима была заведена специальная картотека. Ее завели как в столице, так и в провинциальных управлениях гестапо на три группы лиц. К первой — А 1 относились те, кто подлежал аресту в первую очередь при подготовке к проведению мобилизации в стране (они отмечались скрепками красного цвета прикреплявшимися на левой стороне карточки). Во вторую — А 2 входили личности, которых было необходимо взять под стражу уже при объявлении мобилизации (отмечались скрепками зеленого и голубого цвета). Третью — А 3 составляли граждане, не представлявшие непосредственной опасности (отмечались скрепками зеленого цвета), за которыми, однако, в случае осложнения ситуации требовалось установить наблюдение.

Для своих врагов гестапо красок не жалело. Вторая скрепка, прикрепляемая к правой стороне карточки, обозначала явного врага государства: скрепка темно-красного цвета предназначалась для коммунистов, светло-красного — для марксистов, коричневого — для террористов, фиолетового — для кляузников и сутяг. Два раза в год — 1 апреля и 1 октября — карточки проверялись на соответствие указанным в них характеристикам.

Такая детализация врагов государства требовала значительных сил и средств. Если вначале в соответствующем отделе берлинского полицейского управления насчитывалось 35 сотрудников, то уже к 1935 году их было 607 человек. Бюджетные расходы гестапо поднялись с одного миллиона марок в 1933 году до 40 миллионов в 1937 году.

Управления гестапо были введены во всех территориальных округах и землях. Они начали вмешиваться даже в дела военной разведки и контрразведки. Постепенно лапы гестапо были наложены и на государственную границу. Пограничные комиссариаты, подчинявшиеся ранее земельным управлениям полиции, были переданы в качестве внешних служб гестапо. Позднее создали специальную пограничную полицию, которая занималась не охраной границ, а выполняла полицейско-государственные функции, выявляя врагов режима и предателей. Подчинялась она III главному управлению гестапо.

На границах гитлеровской Германии опустился «железный занавес». От глаз гестапо не могли ускользнуть даже беженцы. Был введен розыск определенных лиц, осуществлявшийся как на государственном, так и местном уровнях. И здесь нашли широкое применение цветовые гаммы. Карточки розыска кирпично-красного цвета заводились на бежавших заключенных; белого цвета с красной окантовкой на лиц, личности которых подлежали выяснению. Не были забыты и буквенные обозначения: А — подлежит задержанию, В — подлежит задержанию личностей без места жительства, С — выяснить местонахождение, Д — выяснить личность, Е — разыскивается как пропавший, F — потеряны документы, G — подлежит скрытному наблюдению, V — профессиональный преступник, подлежит задержанию.

Розыскная работа гестапо становилась легче по мере узурпации власти полицией. Так, лиц, не имевших гражданства, либо высылали из страны, либо направляли в концентрационные лагеря — с соблюдением соответствующего оформления. Бест 26 июля 1937 года распорядился: «Прием лиц, не имеющих гражданства, в один из подчиненных мне концентрационных лагерей должен осуществляться в соответствии с циркуляром гестапо номер 240. Лагерное начальство после прибытия этого лица направляет мне его удостоверение личности вместе с лагерной карточкой и фотографией».