Единственная - Хенке Ширл. Страница 23

— Как ты думаешь, мы сможем помыться в наших номерах?

Колин сделал все необходимые распоряжения, и старуха пригласила женщин пройти во внутренний дворик. Иден пошла за хозяйкой, а Колин остановил Мэгги легким прикосновением руки.

— Завтра мы будем уже в Тусоне. Так что надо бы вечерком потолковать наедине.

— Хорошо.

Сердце застучало, но голос ее не дрогнул. Она посмотрела ему в глаза и ничего там не прочла.

— Встречаемся во дворе у колодца, когда взойдет луна и все остальные уснут.

Мэгги лежала на жестком, комковатом, набитом обертками от кукурузных початков матрасе и смотрела в потолок, весь в уродливых пятнах от обвалившейся штукатурки. Иден уже с четверть часа назад затихла. Мэгги бесшумно села и соскользнула с грубой кровати, двигаясь медленно, чтобы не заскрипели кожаные ремни, поддерживающие матрас.

— Ты отправляешься на свидание с отцом? — нарушил тишину голос Иден. Мэгги вздохнула.

— Это вовсе не то свидание при луне, душа моя.

— Я знаю. — Иден помолчала, затем сказала:

— Я хочу рассказать ему о Ласло. Всю неделю я собиралась с духом, но, кажется, так и не собралась.

— Сейчас тебе надо просто поспать. Все эти события так выматывают. А там видно будет.

Мэгги вышла из темной комнаты, надеясь, что Иден уснет. Бог знает, удастся ли ей самой отдохнуть этой тревожной ночью. Но мы покончим с разбирательствами раз и навсегда.

Стоя в темноте, Колин смотрел, как она идет к колодцу. Яркий лунный свет обливал ее волосы, заставляя их гореть темным огнем. Она шла с той чувственной уверенностью, которая одновременно и раздражала его и разжигала кровь. У нее были длинные ноги. Длинные и стройные. Он представил себе, как его рука скользит по ним, плавно переходящим в бедра. Он выругался про себя и вышел из тени мадроньи, вставая на ее пути.

Мэгги испуганно ахнула.

— Ты бесшумен, как Блэйк. Он, наверное, из апачей.

— Наполовину. Он тебе нравится? — спросил он, пряча лицо в тени.

Она презрительно фыркнула.

— Он мне в сыновья годится. Только теперь его лицо с иронично поднятой бровью показалось на свету.

— А разве ты начинала не молодой? Она размахнулась, чтобы нанести ему пощечину, но удержалась и опустила руку.

— Ты никогда не сможешь мне простить мое начало, да, Колин? Ты ведь потянулся ко мне в ту самую «минуту, как оказался в „Серебряном орле“. — Она отвела взгляд и смущенно вздохнула. — Что ж, и меня также потянуло к тебе. Но это не было небесным чувством, не так ли? Зов плоти. А такой респектабельный бизнесмен с политическими амбициями не может себе позволить развлечения такого рода.

— В твоих глазах я просто какое-то ничтожество, — язвительно сказал он, не нравясь сам себе.

— Колин, ты мне ничем не обязан за Иден. Он запустил пальцы в волосы.

— Нет, черт побери, должен, должен за Иден! Ты рисковала жизнью, спасая ее от апачей. Ты спасла ее рассудок после того, как Ласло похитил ее.

— Так что же ты хочешь сказать, Колин? Что твое чувство чести не позволяет тебе ни жениться на мне, ни бросить меня?

— Я и сам не знаю, что я пытаюсь сказать. Я никогда не собирался жениться еще раз. Мать Иден была… совершенно особенной женщиной, настоящей леди, которая взялась за невежественного скотовода-эмигранта и обучила его… — Он поднял руки и со вздохом уронил их. — Обучила его всему самому необходимому.

Настоящая леди. Эти слова ударили по больному.

— Некогда, давным-давно, Маргарет Линна Уортингтон тоже была настоящей леди, — тихо сказала она.

— И ты отбросила все это в сторону, чтобы в конце концов оказаться рядом с таким мужчиной, как Флетчер? — укоризненно, но без желания обидеть, сказал он.

Она слабо рассмеялась.

— О, мне приходилось встречаться с мужчинами гораздо хуже Барта Флетчера.

— Мэгги хочет сказать, что в моем возрасте она встретилась с мужчиной типа Джуда Ласло, — сказала Иден, выходя с затененного крыльца.

— Иден, не надо…

— Я должна ему рассказать кое-что, Мэгги. Он думает, что я, как и моя мать, — совершенство. Что я невинная жертва Ласло.

— Но так оно и было, Иден, — сказала Мэгги голосом, прерывающимся от слез.

Колин с растущим беспокойством переводил взгляд с одной женщины на другую.

— Может быть, одна из вас все-таки объяснит мне, что тут происходит?

— Джуд Ласло не похищал меня. Я сама с ним сбежала.

Слова Иден как камни падали в тишину ночи. Колин застыл потрясенный, уставя неверящий взор на единственное свое дитя. У молчащей Мэгги по щекам покатились слезы.

— Ласло использовал меня. Он соблазнил меня лишь для того, чтобы заманить тебя в ловушку, когда ты начнешь преследовать нас. Я думала, он такой сильный и романтичный. То есть у меня было то самое девическое наивное представление, что и у Мэгги тогда, в Бостоне. Так что, видишь, отец, я гораздо более похожу на нее, чем на мать, но Мэгги самой удалось вырваться из своих проблем. А я не могла допустить, чтобы тебя убили. Я хотела умереть там. Мне так жаль…

Колин вышел из транса, когда рыдания сотрясли хрупкие плечи Иден. Он мягко подошел к ней и обнял.

— Ну, ну, малышка, не плачь. Проклятье, да не плачь же. Все будет хорошо. Дома никто об этом не узнает. — Он поглаживал ее шелковистые волосы и баюкал в своих объятиях.

— Нет, ничего не будет хорошо. — Глухо от его груди доносились слова. — Луиза выгораживала меня несколько недель, пока мы с Ласло не сбежали окончательно. Когда мы вернемся домой, все в Пре-скотте узнают, что я натворила.

Эти слова перерезали последнюю нить, на которой еще висела его надежда. Он глянул через плечо дочери и встретился взглядом с Мэгги.

— Ты знала, да?

Она безмолвно кивнула.

Мысли помчались галопом. Лучшим выходом для Иден было замужество. Но теперь Эдвард уже ни за что не женится на ней. Необходимо отыскать способ заставить замолчать недругов. В конце концов, он, Колин Маккрори, один из богатейших людей территории. Это что-нибудь да значит, черт побери!

Глядя, как Колин обнимает дочь, Мэгги испытывала огромное облегчение. Итак, он может простить свою плоть и кровь, благодарение Господу. Как, должно быть, сильно он любил мать Иден! Эта мысль болью отозвалась в сердце. Она повернулась, чтобы удалиться, но голос Колина остановил ее:

— Не уходи, Мэгги. Ты нужна нам — мне и Иден.

Глава 7

Миссия была маленькой и пропахшей плесенью, с несколькими потрескавшимися скамейками, обращенными к алтарю. Луч яркого утреннего солнца, падая на изношенный алтарный покров, превращал его в сияюще белый, словно вылепленный из свежего снега. Заслышав шаги входящих, священник, сухощавый пожилой человек с усталой улыбкой, поднялся с колен в загородке, где он молился.

— Buenos dias — доброе утро, — поправился он, разглядев, что вошедшие мужчины и женщины, по всей видимости, не мексиканцы. — Чем могу служить? — Английский его был почти безупречным, с легким немецким акцентом. — Я — отец Шмитцхаммер. Большинство зовут меня «отец Ян». Так им гораздо легче произносить.

— Доброе утро, святой отец, — сказал Колин, держа шляпу в руках. Странное чувство неловкости охватило его, когда он оказался лицом к лицу с этим пожилым человеком в черной сутане. — Я Колин Маккрори, а это Мэгги Уортингтон. Мы хотим, чтобы вы обвенчали нас.

Отец Ян склонил голову, переводя проницательный взгляд удлиненных глаз с этого мрачнолицего мужчины на стоящую рядом бледную серьезную женщину.

— А ты католической веры, сын мой?

— Я просвитерианин, — угрюмо сказал Колин, смущенный тем обстоятельством, что с детства не часто посещал церковь, а в Прескотте ходит туда, только чтобы доставить удовольствие Иден.

— Понятно. — Улыбка понимания тронула губы священника, когда он отвернулся от высокого шотландца и обратился к его леди, одетой в коричневый костюм для путешествий, который никак не подходил для наряда невесты. — А ты, дитя мое?