Девочка-Лаванда (СИ) - Гринвэлл Ольга. Страница 31

Только брови подполковника вопросительно изогнулись.

— Не получилось ничего. Ничего хорошего. Давай выпьем.

Воинов послушно взялся за стопку.

— Убирай эту девчонку оттуда и поживей. Илюшка влюбился и хочет жениться на ней. Ещё этого не хватало.

— Ну, товарищ генерал…

— Нет. Он ещё пороху не нюхал. Он сам выберет себе бабу. Не сейчас. Ему только двадцать пять.

— Согласен с вами, товарищ генерал. Эта девчонка у него первая, вот он и влюбился. Это нормально с точки зрения психологии.

Генерал хмыкнул, разливая ещё по стопкам коньяк.

— Моя вина. Знал же, что это Анечка. Не надо было ее к Илюшке посылать.

— То есть? Вы знаете эту… э-э, Лаванду?

— Соседка она моя. Была, — Вячеслав Ильич вздохнул. — Так получилось. Очень хорошая девочка. Должен был знать, что Илюшке она зайдёт.

— Ну и что теперь прикажете делать?

— Вытаскивай ее оттуда и чем быстрее, тем лучше. А пацан… ничего. Клин клином выбьем.

Генерал Волков закрыл пробкой бутылку. Воинов понял — разговор окончен. Направился к дверям.

— Даю три дня на все про все.

Аня со смехом взяла из рук парня цветы. Потрепала его по волосам.

— Илья, ты у меня такой…

— Какой?

— Самый-самый лучший.

— А у тебя большой выбор?

— Вау, ты никак ревнуешь?

Он кивнул.

— Я же ничего не знаю о тебе.

— Нет. Ты знаешь, — она взяла его руку и положила себе на левую сторону груди. — Ты знаешь больше. Я люблю тебя, и этого достаточно. И у меня никого, кроме тебя, нет.

— А до меня?

— Что тебе до прошлого? Надо жить здесь и сейчас.

— А потом? Что будет в будущем?

Девушка поморщилась, в глазах промелькнула тоска.

— Ну будущее… Как тут угадать?

— Зато я хочу знать. Хочу знать, выйдешь ли ты за меня замуж?

Она рассмеялась. Немного неестественно.

— Я не гадалка.

Илья взял её лицо в свои ладони, заглянул в глаза.

— Я вовсе не шучу. Я прошу тебя стать моей женой.

— Нет, — вырвалась от него, покачала головой. — Это невозможно.

— Ну почему? Скажи мне. Ты уже замужем? Кто ты? Я хочу знать о тебе все.

— Тебе достаточно знать, что я готова для тебя на то, что никогда не позволю себе ни с кем другим. Я твоя Девочка-Лаванда. И я очень-очень люблю тебя. И чтобы ни произошло, всегда помни об этом.

Молодой человек рассмеялся.

— Ты сейчас говоришь так, словно завтра начнётся война. В тебе больше загадок и тайн, чем звезд на небе. А хочешь я расскажу тебе о себе?

— Мне достаточно, что я знаю тебя таким, какой ты есть.

— И какой же я?

— Ты сильный, добрый, нежный. Таких, как ты, я никогда не встречала.

Илья схватил девушку за плечи.

— А скольких, скольких ты встречала? Много их было до меня?

Аня рассмеялась. Дотянувшись губами до его ключицы, поцеловала.

— Здесь тебе нечего волноваться.

Он выдохнул, отпустил ее и, развернувшись, быстрой походкой направился к дому.

Разозлился. Аня с грустью поглядела ему вслед. Осталось каких-то три недели до конца. Девушка старалась не думать о том, как будет жить дальше. Одна. Без него.

Илья стоял в душевой кабине, яростно натирая себя мочалкой. Аня некоторое время молча наблюдала за ним. Затем скинула с себя одежду. Открыла дверь душевой кабины. Илья обернулся. Его лицо все ещё было сердитым.

— Прости меня, — она обняла его. — Больше всего на свете хочу быть с тобой.

Илья улыбнулся.

— Черт, совершенно не могу злиться на тебя, — его губы накрыли губы девушки. Аня почувствовала, как орган Ильи тут же отреагировал на близость ее тела. Рукой скользнула вниз, обхватила, слегка сжала яички. Молодой человек простонал.

— Лаванда, — выдохнул в неё. — Ты точно сведёшь меня с ума. Девушка тем временем провела рукой по его животу. Ее губы опустились ниже. Язычком дотянулась до соска.

Внезапно опустилась на колени.

— Ты что?

— Я хочу доставить тебе такое же удовольствие, как ты делаешь это для меня.

— Лаванда… — он выдохнул оставшийся в груди воздух. Оперся спиной о холодную плитку, не в силах стоять.

Ее губы нежно прикоснулись к головке члена, заставив его трепетно вздрогнуть. Ох, как же было прекрасно чувствовать эту обволакивающую жаром, нежную мякоть ее рта. Язычок, игриво двигающийся вокруг крайней плоти. И так глубоко. Илья невольно вцепился пальцами в волосы девушки. С трудом сдерживался, чтобы не закрыть глаза от страстного томления. Ему хотелось видеть лицо Лаванды. Ее пухлые губы, обволакивающие его большой член. Смотреть, как он входит в неё. Так глубоко, до самого корня. Илью пронизал озноб, лёгкие покалывания, предвещающие оргазм. Застонал громко. Почувствовал неотвратимый поток, устремившийся из его недр. Зажмурился крепко. Никогда ещё он не испытывал такого. Отпрянув от девушки, подхватил её. Поставил на ноги. Прижался к ее губам, ещё слегка терпковато-пряным от его семени.

— Лаванда, боже мой… Спасибо.

— Ты больше не злишься на меня?

Она лукаво улыбалась.

Илья на секунду задумался. Он вернётся к разговору об их будущем позже. А сейчас он просто хотел наслаждаться обществом своей девочки.

Илья задерживался. Обычно он возвращался с охоты к этому времени. Аня уже несколько раз выглядывала его из окна. Несмотря на погожий день, настроение было отвратительное. Видать, разбушевались женские гормоны. Заканчивались таблетки, а значит, скоро начнутся критические дни. Именно поэтому у девушки в последнее время чересчур обострились эмоции. А может, потому что Аня подсознательно знала — всей этой сказке придёт конец.

Что-то стукнуло внизу.

Девушка вспомнила про по-прежнему стоящий там пилон. Неужели упал?

Она спустилась вниз. «Надо бы открыть жалюзи», — подумала она. Слишком мрачно и холодно. Пилон стоял на месте, отблёскивавший в темноте металлом. Аня подошла к окну, собираясь дёрнуть за шнурок.

— Не надо.

Она вскрикнула, быстро повернулась.

Этот голос. Внутри все оборвалось.

— Я приеду за тобой сегодня ночью. Ровно в три. Собери вещи, которые тебе необходимы. Выйдешь во двор. Никто не должен тебя видеть.

Аня замерла, не в силах произнести ни слова. Крик пытался прорваться наружу. «Нет! Нет!» Но она понимала, что будет молчать.

Наконец скрипучим голосом, который не узнала сама, выдавила из себя.

— Но месяц ещё не прошёл.

— Такое распоряжение. Две недели оказались достаточным сроком.

— Но… — девушка в отчаянии сложила руки. — Я… Мы… Нам надо ещё…

— Ничего не надо, Анна.

— Пожалуйста… — пробормотала, чувствуя, как слезы застилают ей глаза.

— Нет.

Мужчина поднялся с высокого стула. Аня упала перед ним на колени, пытаясь ухватиться за рукав его пиджака.

— Вознаграждение ждёт тебя. Помни. Наш договор в силе.

Он сбросил ее руку с себя и прошёл к выходу на веранду.

— Прошу вас… Я прошу вас… — слезы заливали Анино лицо, ослепляя. Она даже не заметила, как пришелец исчез. Ее голова опустилась на грудь, плечи поникли, содрогаясь от безудержных рыданий.

— Лаванда?

Илья сначала услышал плач, а уж потом заметил сжавшуюся в комочек на полу девушку.

Бросился к ней.

— Что с тобой? Ты ударилась, упала?

Он начал ощупывать ее плечи, руки. Почувствовал, как самого начинает трясти от страха.

— Ну что ты молчишь, малышка моя?

Девушка подняла голову. Хорошо, что во мраке он не видел ее распухшее от слез лицо.

Обвила его шею руками, прижалась к нему что есть силы.

— Я люблю тебя.

— Я тоже люблю тебя, — он подхватил слезинку, катящуюся по ее щеке. — Только я не плачу. Я радуюсь.

«Любовь бывает разная», — подумала Аня. — «Сладкая и горькая».

Вслух сказала:

— Вспомнила родителей.

Вздохнула. Отвернулась. Илья присел рядом, обхватил ее за плечи.

— Тяжело. Я знаю. Стараюсь не думать об этом, — он задумался. — Хотя я всегда помню. И маму. Мне тогда было лет восемь. У неё часто болела голова, а она никогда не жаловалась. Потом оказалось, что у неё опухоль. Знаешь, больницы, операция… неудачная. Она так и не пришла в себя. Лежала в коме десять дней. Отец брал меня с собой. Хотел, чтобы я подольше с ней побыл. А без мамы так стало пусто. Тоска. Отец держался. Не пил. Только курить начал больше. — Илья утёр ладонью слезы с глаз девушки. Продолжил. — А сам потом погиб. В Чечне. Попал в плен. Я потом узнал, что его пытали…