Всё для вас, босс (СИ) - Милоградская Галина. Страница 21

— Какой именно? — спросила Лера. Слушать, как Ракеш говорит о ней, было безумно приятно.

— Открытой. Настоящей. Наши женщины… — Ракеш слегка поморщился и бросил быстрый взгляд на дверь, словно знал, что там находится Лийа. — Они скрытные, никогда не поймёшь, что у них на уме. Я не могу им доверять. И Аджитт тоже.

— Аджитт не любит свою невесту? — вырвалось невольно, и Лера прикусила язык, ведь расспрашивать о подобном не должна. Уж точно не у Ракеша.

— Лийю? — Ракеш как-то странно усмехнулся и покачал головой. Открыл было рот, чтобы сказать что-то, но задумался и ответил, тщательно подбирая слова: — Она — истинная дочь своего Клана и гордится этим.

— Понятно. — Лера вздохнула. Нет, мужчины всё же слишком придирчивы, это было всегда и в её мире, и в этом. А ужиться с Аджиттом сможет только святая… Вспомнив об обещании, данном Лийе, Лера извиняющее посмотрела на Ракеша: — Ты не против, если я в субботу утром прогуляюсь по городу одна? Нет-нет, — поспешно перебила, видя, как он разочарованно нахмурился, — мне очень хочется провести время с тобой, просто… — Она замялась. — Хочу купить тебе небольшой подарок. У меня сейчас столько денег, а тратить их я не могу… А подарок — это ведь сюрприз! А ты подождёшь меня дома.

— Подарок, говоришь? — облегчение отразилось в его глазах. Вдруг Ракеш склонился к ней и жарко выдохнул в губы: — Ты — самый мой главный подарок!

Когда он ушёл, Лера проводила его взглядом, с усилием прогоняя тоску, разлившуюся в груди, и решительно щёлкнула мышкой по экрану. Надо найти домик из её сна, она уверена, что разгадка странным переменам кроется именно там. А значит, в субботу можно будет убить сразу трёх зайцев: позавтракать с Лейей, узнав её поближе, разыскать таинственного старца, если он вообще существует, и забыться в объятиях Ракеша, позволив себе короткое счастье.

Шестнадцатая глава

Взгляд Аджитта, казалось, прожигал насквозь, сканировал, выискивая скрытые мысли. Всякий раз, когда он начинал так смотреть на неё, у Леры пересыхало во рту, а сердце начинало биться прямо в горле. Почему он стал это делать, ведь раньше всё было гораздо проще! Он словно заметил её, наконец, заметил человека, а не бездушное тело. И это нервировало. Теперь каждый раз, стоило ей выйти из душа, он заставлял задерживаться и спрашивал. О прошлом, о детстве, о работе, словно брал интервью или составлял свой, одному ему понятый список плюсов и минусов. Лера сама не заметила, как рассказала о своей первой любви и разочаровании. Как улыбалась, вспоминая школу и подруг. Аджитт, как ни странно, оказался приятным собеседником: он отлично слушал, не перебивал, улыбался там, где надо, и поддерживал, если в этом была необходимость. В очередной раз вспоминая аварию, унёсшую жизнь родителей, Лера едва не расплакалась, а он вдруг склонился к ней, накрыл своей ладонью её и ободряюще улыбнулся.

— Я знаю, каково это — терять близких. Но они всегда рядом, что бы ни случилось. Просто молча наблюдают.

— Очень хотелось бы в это верить, — смущённо шмыгнула носом Лера.

— Верь. — Он серьёзно посмотрел на неё.

После подобных разговоров Лера всегда начинала испытывать смущение, понимая, что всё сложнее абстрагироваться от происходящего и не смотреть на Аджитта, как на мужчину. Он по-прежнему вызывал страх, но теперь в его хищном, зверином образе проглядывали человечные черты, и это пугало ещё сильнее. Хотелось разобраться — что за игру он вдруг решил вести? Почему решил изменить своё отношение к их связи, почему решил сделать её теснее и глубже? Теперь в мыслях царил не только Ракеш — он делил место со своим братом, что Лере совершенно не нравилось. Здесь всё развивалось быстро, не так, как она привыкла. Раньше, чтобы влюбиться, Лера долго приглядывалась, оценивала, любовалась тайком, мечтая о первом поцелуе. Здесь же всё перевернулось с ног на голову, понеслось стремительно, захлёстывая водоворотом чувств и желаний. И если к Ракешу она определённо чувствовала нежность, влюблённость и привязанность, то Аджитт вызывал тёмное, постыдное влечение, которое всё сложнее было контролировать, находясь рядом.

Лера с трудом смогла себе признаться, что ждёт, когда он заведёт её в свою тайную комнату. Что замирает от страха, и из этого страха рождается желание, отзываясь влажной, горячей волной между ног. Она могла бы даже списать эти чувства на пресловутый Стокгольмский синдром, но только её никто не похищал, она добровольно оказалась здесь. Добровольно выполняла его желания и, эти мысли Лера прятала глубоко-глубоко в душе, не считала Аджитта ни насильником, ни монстром. Чувственность росла в ней в геометрической прогрессии, словно она провела здесь не две недели, а два года, не меньше. А может, время здесь текло по-другому?..

Ракеша не было всю неделю, зато Аджитт был, казалось, везде. Только в сны ему не было хода. А те повторялись, снова и снова, словно заставляя в мельчайших деталях запомнить путь до таинственной лавки. Лера уже могла с закрытыми глазами найти таинственную книгу в мягкой, гладкой коже. В один из вечеров, задумавшись об Аджитте и странностях его поведения, Лера бездумно водила карандашом по бумаге, а когда опустила глаза, оторопела: прямо на неё смотрел один из символов, которые мерцали на обложке книги из сна. Отчего-то стало особенно важным вспомнить их все, повторить и может, приблизиться к разгадке.

Весь следующий день Лера провела в поисках чего-то похожего в интернете, но даже здесь, в мире драконов, видимо, были свои ограничения на распространение информации — она нашла даже драконий алфавит, но ничего, похожего на символы из сна не было. И где тогда искать разгадку? Тяжело вздохнув, Лера покосилась на закрытую дверь кабинета. А что, если спросить Аджитта? Может, он поможет? Но стоило этой мысли промелькнуть в голове, как в висках взорвался ослепительный белоснежный цвет, заставив зажмуриться и тихо застонать, прикрыв глаза. Нет! Сознание кричало, вопило даже, призывая не говорить ни слова ни Аджитту, ни Ракешу. И только когда Лера со вздохом сказала сама себе, что будет молчать, боль утихла, стремительно отхлынула, оставив после себя слабое покалывание, которое тоже вскоре сошло на нет. Что это было вообще?

Лера медленно втянула в себя воздух, старясь успокоиться — сердце всё ещё колотилось, как сумасшедшее. Руки сами потянулись к книге об истории Абхеи, которую она так до сих пор и не прочла до конца. Оставался последний раздел — про то, что, собственно, отличало драконов из одного клана от драконов из другого. Тогда Лере показалось это скучным — ей было всё равно, кто есть кто. Но теперь нетерпение буквально сжигало изнутри, заставляя лихорадочно листать страницы.

Самыми могущественными среди всех Кланов издревле считались Чёрные и Белые драконы. По силе они были равны. Они управляли совершенно противоположными стихиями, поэтому периодически каждый из глав оказывался впереди, ставя на колени своего соперника.

Чёрные владели стихией пламени, пожирающего всё вокруг, не тёплого, согревающего дом и дарующего уют, а мрачного, тяжёлого, дышащего пеплом и гарью. Выпущенная наружу, стихия уничтожала всё вокруг, не щадя никого. После себя Чёрные драконы оставляли выжженную пустыню, на которой ещё много лет не могла вырасти даже крохотная травинка.

Белые ослепляли леденящей яростью вьюги. Холод выстужал, обращая всё вокруг в хрупкое стекло, рассыпающееся при малейшем прикосновении. Мерцающая ослепительно ярким светом, стихия гасила чёрное пламя. Огромные территории за пределами Милларда и нескольких гектаров, окружающих его, были полностью уничтожены. Именно непримиримые разногласия главных Кланов в своё время вызвали гнев у Создателя. И именно их последняя война почти погубила Абхею, поставив её на грань уничтожения.

Красные, Жёлтые и Голубые драконы подобными, смертельно опасными силами не располагали. Их магия была мирной, дарила тёплое пламя, солнечное тепло и прозрачную воду, необходимые для жизни. Именно усилиями трёх кланов были восстановлены леса вокруг Милларда, очищены горные реки и вновь засияли ледники на вершинах. К сожалению, даже объединённых сил не хватило, чтобы возродить всю Абхею в первозданном виде. Мир медленно, но верно погибал, границы сужались вокруг города, заставляя старейшин искать пути для спасения. Но пока все их усилия не увенчались успехом — за последние двести лет не было сделано ни одного нового открытия. Не было расшифровано ни одно старое пророчество. Большая часть драконов продолжала жить как привыкли, предпочитая не думать о том, что ждёт их через триста-пятьсот лет, а именно столько давали старейшины, наблюдавшие за изменениями погоды. Но была часть драконов, отчаянно ищущих выход. Иногда они собирались и уходили за горную цепь в поисках потомков Белых драконов, веря в предсказание о том, что лишь объединённая сила всех Пяти Кланов сможет их спасти. Смельчаков больше никто не видел, они не возвращались, что не мешало новым и новым группам скрываться на горных тропах в надежде принести будущее.