Гордость и целомудрие - Хенке Ширл. Страница 7

Алекс по-прежнему держал наготове и нож, и пистолет. Он ловко скинул куртку и всучил ее Джосс, так и стоявшей в дальнем углу арены.

— Заверните в нее собаку. — Ему не пришлось повторять дважды. Девушка тут же кинулась выполнять его просьбу.

Алекс вместе с ней подошел к ограде. И повелительно кивнул какому-то вертлявому денди:

— Подержи собаку, — на сей раз это была не просьба, а приказ. Джентльмен не спешил повиноваться, и Алекс направил на него пистолет. В зале повисла мертвая тишина. Молодой человек быстро подхватил терьера, а Джосс мигом вскарабкалась наверх.

Куртка насквозь пропиталась кровью, и Джосс испачкала себе все платье, пока дошла до дверей. Толпа покорно расступалась перед ней, словно воды морские перед святым Моисеем. Самых отчаянных забияк, решившихся было ей воспрепятствовать, мигом укрощал леденящий взгляд Алекса, который шел следом. Головорезы отступали, смешиваясь с толпой.

— Эй, постойте-ка! Вы похитили моего лучшего терьера! Это вам даром не пройдет! — крикнул хозяин павильона, семеня за Алексом на коротких пухлых ножках.

— Этот пес все равно уже не боец! — раздраженно сказал Алекс. Он понимал, что должен как можно скорее увести Джосс из этого вертепа, пока толпа не опомнилась и не растерзала их вместе со спасенной собакой. — Во сколько вы его оцените?

При виде зверского оскала на физиономии у верзилы-американца мистер Финеас несколько умерил свою алчность и назвал сумму, превосходившую стоимость собаки всего лишь в пять раз.

Алекс брезгливо швырнул ему несколько монет и повел Джосс к выходу.

— Спасибо вам, — прошептала она на ходу. Только оказавшись на приличном расстоянии от зловещего павильона, девушка осмелилась замедлить шаги. Она успела заметить, что отец покинул зал вслед за Алексом, однако не могла не удивиться, когда обнаружила, что к ним присоединился и барон.

— Черт бы тебя побрал, малыш! — воскликнул Монти с веселым возмущением. — Если бы я знал о том, что ты так любишь животных, в жизни не поставил бы сотню фунтов на этого барсука!

Алекс и ухом не повел. Он тщательно прятал свое оружие.

— И как у вас язык поворачивается говорить о деньгах, когда этот бедолага истекает кровью! — напустилась на Монти Джосс, нисколько не смущаясь тем фактом, что перед ней стоит сам высокородный барон Рашкрофт, тогда как она всего лишь дочь уличного проповедника.

— Вы бы поосторожнее вели себя с собакой, дорогая. Этот бедолага прирожденный убийца! Дай ему волю — и он перегрызет вам горло, как какой-нибудь крысе! — невозмутимо заметил Монти.

— Сейчас ему не до этого! — отрезала Джосс и обратилась к Алексу: — Вы не могли бы ему чем-нибудь помочь?

— Джосс, на твоем месте я бы прислушался к словам господина барона, — мягко вмешался Элайджа. — Этих несчастных созданий учат убивать с самого рождения.

— Папа, но не могу же я позволить ему сдохнуть у меня на руках!

— Мое племя знакомо с целебными травами. И я захватил из Америки знахарскую сумку моей бабушки. — Алекс повернулся к дяде: — Если вы позволите мне принести собаку к вам на кухню, я попытался бы ей помочь.

Монти только пожал плечами и махнул своему кучеру, чтобы тот подогнал экипаж. С лукавой улыбкой он подсадил в карету Джосс:

— Не могу отказать себе в удовольствии полюбоваться на физиономию Октавии, когда вы заявитесь домой с этим сокровищем!

Джосс стояла на коленях возле Алекса, пока он аккуратно складывал свои загадочные мази и порошки в мягкий кошель из расшитой бисером замши. Пес неподвижно лежал возле камина и тяжело дышал. Во всяком случае, каким-то чудом он до сих пор был жив. С помощью какой-то ядовито-желтой присыпки Алекс быстро остановил кровотечение, после чего Джосс зашила самые глубокие раны. Напоследок Алекс смазал все увечья густой белой мазью. Пациент лежал совершенно спокойно и не сводил с людей своих глаз, будто понимал, что его лечат.

— Вы так легко находите общий язык с животными. Наверное, это…

—  — Сказывается моя индейская кровь? — закончил фразу Алекс, снисходительно улыбаясь и глядя Джосс прямо в глаза. — Пожалуй, что и так. Хотя мой дядя Куинт и его сыновья обладают таким же талантом, а в них нет ни капли индейской крови.

Смешавшись от внимательного взгляда Алекса, Джосс попыталась сконцентрировать свое внимание на знахарской сумке и осторожно погладила яркие узоры из бисера.

— Как красиво! Вы сказали, эту сумку собрала для вас бабушка?

— Бабушка Чарити, мама моего отца. Вся семья зовет ее именно так, чтобы не путать с моей старшей сестрой, названной Чарити в ее честь. Бабушка наполовину мускоги. Она получила образование в миссионерской школе у методистов. Так что можно считать, что семья Блэкторнов в долгу перед сподвижниками вашего отца.

— А у вас большая семья? — с робкой улыбкой поинтересовалась Джосс.

— Я с трудом могу перечислить всех родственников, которые живут на американской стороне Атлантики. А сколько Кэрузерзов здесь, теряюсь в догадках, — мрачно пожаловался он. Не желая больше обсуждать своих родных, Алекс спросил: — А вы, мисс Вудбридж? У вас есть братья и сестры — если не двоюродные, то хотя бы в каком-нибудь десятом колене?

— Увы, нет. Хотя я всегда мечтала о большой семье. Понимаете, у папы родственников нет. Мама умерла, когда я была совсем маленькой. И я почти ее не помню. По-моему, папа так и не смирился с этой утратой.

— Зато у него есть вы.

— Вы слишком добры, — пролепетала она, снова почувствовав себя неловко под его спокойным открытым взглядом. Джосс хотела подняться с пола, но Алекс остановил ее, мягко взяв за руку.

— Вы очень необычная женщина, мисс Вудбридж. Я никогда не встречал такую, как вы.

— Такие, как я, не в чести у бомонда, — сухо заметила она.

— Бомонд меня совершенно не интересует. Я был на приеме в «Олмэксе» и чуть не умер от скуки.

— Превосходно! — Джосс хлопнула в ладоши. — Значит, я могу не переживать, что пропускаю что-то интересное. Ведь мне никогда не присылают приглашения!

— Жидкий пунш и черствые бутерброды, — сказал он и поморщился. Оба дружно расхохотались.

— У вас очень тонкое чувство юмора. Почему-то принято считать, что американцы напрочь его лишены.

— Могу сказать, что мы можем оценить хорошую шутку и не прочь пошутить сами. Я лично вообще предпочитаю видеть жизнь со светлой стороны. Только не говорите об этом моей тете Октавии, но мне кажется, что интересные и значительные вещи случаются не только в пределах ее личной гостиной.

— Уж не это ли убеждение привело вас в такое злачное место, как павильон Финеаса? — Несмотря на то что ее передернуло при одном воспоминании о жутком зрелище, она все-таки добродушно улыбнулась.

— У себя в Джорджии я искал приключений в горах вместе со своими братьями мускоги. Конечно, только в том случае, если им удавалось вытащить меня из пивной в Саванне. Вот почему родители отправили меня в Англию — они надеются, что знакомство с цивилизацией пойдет мне на пользу, и я стану джентльменом. Боюсь, мисс Вудбридж, что вы видите перед собой неисправимого грешника!

Джосс таяла от его улыбки.

— Для неисправимого грешника вы слишком самоотверженно спасали жизнь несчастному беспомощному псу. — «И мне тоже!» — Я считаю своим долгом возместить вам ту сумму, которую вы отдали за терьера этому ужасному человеку.

— Оставьте, ради Бога! Считайте, что я вам его подарил. Вы ведь привыкли помогать всем убогим и бездомным, не так ли? Ну, так вот, после всех передряг это несчастное создание явно нуждается в христианском милосердии и крыше над головой.

— Вы так повернули дело, что я просто не имею права отказаться…

— Вот и отлично. Значит, договорились.

— Наверное, вы привыкли всегда добиваться своего, мистер Блэкторн?

— Скажем так почти всегда… особенно со слабым полом, — признался Алекс, небрежно пожав плечами. Он мысленно выругал себя за эти слова, потому что увидел, как помрачнела Джоселин.