Ворона для Царя (СИ) - Попова Елена. Страница 50

- Так я расставалась с прошлой жизнью, - смеясь сказала я, глядя на оборванные постеры.

- Когда тебя посвятили в панкушки? – широко улыбался Макс. – Тогда почему тут нет постеров «Гражданская оборона» или «Король и Шут»? Почему сейчас стена пустая?

- Сейчас я не девочка, которая плачет под грустные песни Земфиры, я не панкушка, которая скачет как сумасшедшая и рвет на себе волосы и одежду. Я сама не знаю кто я, и чего хочу.

Казалось, Макс слушал меня вполуха. Смотрел на стену так задумчиво, словно в его голове в этот момент зрел какой-то план.

- Блин, забыл выпить таблетку, - резко опомнился он. - Я сейчас.

Макс слез с кровати и ушел на кухню. В это время зазвонил телефон, и он снял трубку. Меня это даже ничуть не возмутило.

- Алло?

- …

- Да, все верно.

- …

- А ее нет. Она на работе.

- …

- Я кто? Я… родственник.

- …

- Эм… Да, слышал.

- …

- А по каким конкретно предметам?

- …

- Хорошо. Она все исправит.

Не сложно было догадаться, что звонила моя классная. Через минуту Макс вернулся в комнату с табуреткой в руках и с очень серьезным лицом.

- Давай-ка слезай с кровати, - буквально приказал он и отодвинул стул от стола. – Где там у тебя алгебра?

- О-о, да ладно тебе, - застонала я. – Я как-нибудь сама разберусь с уроками.

- Давай, давай, - кивнул он на стул. – Твоя классная сказала, что у тебя за четверть выходит двойка. Сейчас мы будем исправлять ее как минимум на четыре. И сопротивление бесполезно!

До девяти вечера мы занимались уроками. Мне было очень стыдно, что я так мало знаю. Максу приходилось буквально разжевывать мне каждое уравнение.

Итог: десять черновых листков, домашка, которую я не выполнила с прошлого урока и домашка, которая была задана на сегодня.

- Уф, - устало сказала я и высунула язык на бок, – еще никогда в моей голове не умещалось столько информации.

- Привыкай, - подмигнул Макс, и взял табуретку. – Теперь так будет каждый день.

Он ушел с табуреткой на кухню. А я расправила кровать и легла на подушку. Он меня так вымотал, что кроме отдыха моя голова больше ни о чем не желала думать.

Через некоторое время Максим вернулся в комнату с двумя стаканчиками мороженого.

- Держи, заработала! – он подал мне стаканчик и плюхнулся с мороженым на кровать.

- Эй, так не честно, я только все направила!

- Ну, ничего, направишь еще раз, - засмеялся он. Затем пристроил голову на мою подушку и провел мороженым по моему носу. Я только хотела возмутиться, но Максим, сделав наигранно удивленное лицо, приподнялся и повернулся ко мне. – Ой, ты в чем-то испачкалась, - он очень старался не улыбаться, но у него не получалось. – Давай-ка я уберу, - и он аккуратно вытер мой нос. – Еще вот здесь, - его палец нежно коснулся моих губ, на которых, я точно была уверена, не было мороженого.

Мы оба замерли, оказавшись на близком расстоянии. Настолько близком, что между нашими лицами даже мошка не пролетит.

Он на секунду поднял глаза к потолку и о чем-то задумался. А я наблюдала, как его зрачки сузились от света и стали крохотными островками посреди двух бескрайних океанов. От его тела пахнет гелем для душа, а от губ - малиновым мороженым.

Гуфи изображенный на его черной футболке... подмигнул? Он мне подмигнул? От волнения мне начинает мерещиться всякая ерунда. Целуй скорее, пока я окончательно не слетела с катушек от бурлящих гормонов.

Взгляд Максима вернулся к моим губам. Дыши, Люда, дыши. Первый поцелуй это всегда волнительно. Блин, почему так сильно забилось сердце? И, кажется, у него тоже. Я точно слышу учащенный стук, и пульс на его шее бьется очень быстро.

- Больше не жди от меня никакого подвоха, слышишь? – прошептал он. – Игра закончилась. Начинается реальная жизнь.

Его губы аккуратно коснулись моих и… в это время раздался звонок в дверь!

- Отец… - простонал Макс и нехотя встал с кровати.

Я была очень злая на Жору. Ну почему он приехал именно сейчас? Ни секундой раньше или позже, а именно в тот момент, когда наши губы соприкоснулись!

Жора был не в духе и с порога начал командовать, что Максу нужно обработать швы и сделать перевязку. Все затянулось надолго, и мне ничего не оставалось делать, как выключить свет и забраться в кровать. Но внутри меня оставалось ощущение, что этот день не должен закончиться мирным погружением в сон. Кажется, мы еще не договорили. Надеюсь, Макс тоже так думает и вернется в мою комнату, ну, хотя бы за тапочками, которые оставил у моей кровати. Да какие тапочки, что я несу вообще! Я хочу, чтобы он вернулся и мы продолжили с того момента, на котором остановились!

Где-то в недрах моей души как приведение мелькала мысль, что я сошла с ума. Испытываю страсть к человеку, который принес в мою жизнь столько боли. Но справиться с нахлынувшими чувствами было уже невозможно. И вот мне уже плевать на все разговоры и осуждающие взгляды, которые я встречу, когда буду ходить с ним за руку по улице. И все равно, что будут говорить подруги, которым я совсем недавно кричала, что ненавижу его. Я готова рассмеяться в лицо каждому, кто не верит в то, что от ненависти до любви всего лишь один шаг. Я готова пойти против всех правил, наступить себе на горло и простить ему всё. Хочу быть с ним каждой клеточкой своего тела.

От моей подушки пахло его гелем для душа, и этот запах окончательно вскружил мне голову. Я начала взывать к вселенной, чтобы он поскорее зашел в мою комнату.

В прихожей погас свет. Затем в маминой комнате заработал телек, и через пару секунд закрылась дверь. Значит, Жора ушел отдыхать. Я с замиранием сердца ждала, что Макс в любую секунду войдет в мою комнату. Но в коморке тоже закрылась дверь... Он что, вот так просто ушел спать?..

Я ворочалась минут десять. Мне не давала покоя мысль, что он сейчас в соседней комнате и нас отделяет какая-то стена. Но я поборола в себе желание отправиться к нему. Не хотела показаться навязчивой.

Еще минут через двадцать, когда я поняла, что он не придет, встала с кровати, скинула с себя шорты и футболку, переоделась в ночную сорочку и пошла в туалет. Но до него мне не суждено было дойти: в коридоре я чуть не упала в обморок, когда в мою сторону двигалось какое-то зеленое пятно. И только спустя пару секунд до меня дошло, что это Гуфи, светящийся на футболке Макса, и теперь я четко видела очертание фигуры.

- Мы так и не договорили, - приблизившись ко мне, прошептал Максим и в следующую секунду его рука нежно коснулась моей щеки, затем подбородка, скользнула к шее под волосы. Такие прикосновения мне никогда даже не снились. Ноги подкашивались от каждого его движения, от его дыхания, от тепла исходящего от его тела. А потом он наклонился и коснулся губами моих губ. Сначала очень осторожно, как будто спрашивая разрешения на поцелуй, а когда мои руки обвились вокруг его шеи, он целовал жарко, одержимо, покусывая мою нижнюю губу и медленно отпуская ее. Его пальцы блуждали под моими волосами, его язык - жадный, голодный, быстро обучил мой, как нужно правильно целоваться. Мне не хотелось останавливаться. Я и подумать не могла, что первый поцелуй способен взорвать во мне тысячи разноцветных фейерверков, заставит петь и танцевать гормоны, и сотни пикограммов адреналина полетят в кровь.

На секунду открыв глаза, мне показалось, что вокруг нас искрится воздух.

И пускай абсолютно всё во вселенной, что когда-то сталкивало нас лбами, сейчас горит ярким пламенем.

Глава 34. На другое я не согласна

Там, не небесах, писали главу за главой в книги с моим именем. Каждый день – новая глава. И она еще прекрасней, чем предыдущая.

«Их глаза еще не привыкли к яркому свету после ночи, а на губах осталась зубная паста, но это не мешает им целоваться в запертой ванной комнате. Ведь они не виделись целую вечность – длинную ночь».